…Бежал я… быстрей, чем снаряд, выпущенный из рогатки. Ни камней, ни канав на своём пути не видел, свиста ветра в ушах не слышал, земли под собой не ощущал. Не ноги несли меня – крылья страха уносили от неминуемой гибели. Степан настигнуть меня, десятилетнего мальца, не может, зато его матерщина летит через мою голову и липнет на загривке Колькином. Слышу, вместе с матом Степана через мою голову летит и его шишкастая дубина. Не намного успел я отбежать, пока мой преследователь подбирал свою пужалку.

– Стой туды-т твою мать! – заорал Степан. Обдав ветром мою короткостриженую голову, дубина летит под колени Кольке. Но Колька бегает быстрее, чем летают дубинки. Вот уже и крайняя изба – изба Дорошенковых. Около избы толпятся женщины. – Стой! – гаркнул Степан, и я, как кролик под гипнозом удава, замер на месте.

…Оглянуться не успел – дубинка ударом в плечо свалила меня на землю. Рухнул, словно трава, срезанная косой моего дедушки Павла. Женщины рядом, но подойти боятся. Я слышу их голоса: «Стой, Степан! Брось, Степан!». Женщины Степану не указ. Дубина плясала по моему телу, будто матрос на палубе корабля отбивал «яблочко»: плечо, в спину, в голову сыпались её удары. Боли я не чувствовал, визжал больше от страха...