Изуграфов Сергей. Сборник стихотворений «Побег».

Средь питерских болот постылая зима
 Мне мшелым камнем на душу ложится.
 Забыл давно я, как метель кружится,
 Из-за полярных гор когда идёт Сама –
 И гордость Севера и вьюги мастерица:
 Позёмкой стелет, рыхлые сугробы
 Взметает вдруг, крепчает стужа вмиг,
 Оковы рекам изо льда готовы,
 И гордо правит бал Мороз-старик,
 Её надёжный сторож и помощник.
 Да, где-то это так. Но это не про нас...
 Вся сырость и тоска, вся пена и вся грязь
 Гнилых болот, и зимние дожди,
 И каша под ногой, и чавканье по лужам…
 Такой «зимою» вечно я простужен!
 На все мои роптанья – «Подожди!».
 Чего мне ждать? Ни солнца, ни мороза
 Здесь не дождусь я, сколько б ни роптал.
 Когда б бежать я мог – я б убежал,
 Но не на юг, хоть память мне лелеет
 И неба синь, и моря бирюзу,
 Гибискуса огонь, что жарко пламенеет,
 И Южного Креста манящую звезду,
 И буйный строй цикад, и шелест кипариса,
 И пальмы на тропе узорчатую тень,
 И пряно-сладкий аромат аниса,
 И вечно длящийся сухой и жаркий день,
 И лозы виноградные в беседке,
 Что дарят мне прохладу и покой.
 Любимая, я б убежал с тобой
 К тем зимам Севера, где много лет я не был,
 Где я когда-то жил, куда зовёт душа!
 А вместо этого я вновь, едва дыша,
 Бреду под питерским свинцово-низким небом.
 Куда спешить? Согнувшись на ветру,
 Все мы бредём, как в прошлом – пилигримы…
 К чертям собачьим! Завтра ж, поутру,
 Я вырвусь из нелепой пантомимы
 И зиму настоящую встречать
 Сбегу на север! Тем я разорву
 Все нити паутины этой прочной,
 Что свили замкнутый и выморочный круг...
 И буду счастлив, – это знаю точно!
 Нас ждёт Зима, ну, ты со мной, мой друг?

Изуграфов Сергей. Новелла «Порок сердца».

...Бутылка из-под водки звучно ударилась в соседний памятник в трёх шагах от Петра Петровича и рассыпалась в осколки. Он вздрогнул и поднял глаза: по дорожке между могил шла нетрезвая компания: трое крепких молодых людей в сильном подпитии. Идущий впереди держал в руках позвякивающую сумку и, куражась, выбрасывал пустые бутылки прямо на могилы. Каждый хлопок его друзья приветствовали одобрительным гоготом.

– Вы что творите, сволочи? – неожиданно для самого себя крикнул Пётр Петрович звенящим от ненависти голосом, приподнявшись со скамейки. – Вы что делаете, мерзавцы? Как вы смеете?! Немедленно вернитесь и подберите всё, твари!

Он отчаянно шагнул вперёд и перекрыл компании дорогу к Марусиной могилке.

– Ты базар фильтруй, дед! – угрожающе качнулся в его сторону один из парней. – Ты чё, попутал, мухомор старый? Чё сказал, а ну повтори!

– Сволочи. Мерзавцы. Твари! – бросал им в лица бывший профессор, уже понимая, что сейчас за этим последует, но с дорожки не ушёл. Ему вдруг стало всё равно. Он даже не поднял руки, чтобы защититься.

Криво ухмыльнувшись, тот, с сумкой, с размаху ударил Петра Петровича в лицо с такой силой, что он упал навзничь. Компания гоготала. Бросив сумку, парень подошёл к лежащему на земле бывшему профессору консерватории, дважды пнул ногой по рёбрам, а затем ухватил его левой рукой за грудь и приподнял, занеся правую для нового удара.

– Гаси его, Макс! – азартно крикнул кто-то из его приятелей, воровато оглядываясь по сторонам. – Тут же этого старого козла и похоронят!..