...Даже после простого чтения произведений Чехова остаётся тягостное, гнетущее чувство, ощущение безысходности и полнейшего пессимизма. Часто, на миг оторвавшись от его книг, молча уставившись в одну точку, но, находясь под сильнейшим впечатлением от только что прочитанного, думаешь: «Зачем он ковыряется во всех этих клоаках? Что, для него больше не было других тем, чем тратить свой драгоценный талант на этих сирых, убогих и отталкивающих типов? И так жизнь ежедневно, ежечасно преподносит нам столько неприятных сюрпризов и гадостей, а тут ещё эти его унылые рассказы про всяких ублюдков и идиотов».

А. П. Чехов – это великолепная золотая осень, пора зрелости и спокойной мудрости в русской литературе. Всё его творчество – это время безжалостного и беспощадного анализа всех этих пороков или, как он сам выражался, пошлости. Он уже не высмеивает, не критикует, не бичует, как Салтыков-Щедрин. Чехов спокойно, с педантичной точностью, с характерными для профессионального врача подробностями анализирует, т. е. вскрывает, как патологоанатом, тело поражённой жертвы. Он скрупулёзно раскладывает все эти язвы по полочкам, по местам, где снизу ясно и чётко написаны названия болезней.

От долгого чтения его произведений становится тяжело, но не менее интересно, трудно оторваться от книги, как будто знакомишься с историей болезни обречённого. Читая его, по-новому смотришь на те неудачи и невзгоды, которые произошли с тобой или с другими людьми. Оторвавшись на миг от книги, которую только что читал, начинаешь понимать: какой мудрейший человек этот Чехов, великий Гуру! Он спокойно и ненавязчиво раскрыл нам глаза на простые, казалось, обыденные вещи, которые часто происходят с нами и у нас перед глазами, но мы, как слепые, упорно не замечаем их, что-то лепечем, по-глупому кичимся друг перед другом, что-то доказываем. А в итоге, всё это не стоит и выеденного яйца. Какая-то пустая блажь и обман.

Такая пошлая и однообразная жизнь с нами будет всегда. И всё-таки, хочется другого, яркого, захватывающего, необыкновенного. И эта вера, и надежда, наверное, поддерживает в нас тягу к жизни...