Бекназаров Рустам. Рассказ «А могло быть наоборот!».

 – Ты знаешь, Джонни, – заплетающимся языком пытался обрисовать ситуацию Гарри. – Америка еще всем покажет!
      – Да, – кивая носом в бокал, сопел его камарадо.
      – Вон давеча в Чикаго сняли памятник Мартину Лютеру Кингу. Ну стоял бы себе еще, так нет же – сняли, расисты проклятые! Лучше бы каждую неделю зарплату давали. Вон в Союзе Капиталистических республик этих каждый месяц дают. На девятисотых "Запорожцах" уже разъезжают.
      – Зато в Миннесоте минисотовый телефон изобрели. Во!
      – Кстати о промышленности. Нынче рабочие Детройтского автозавода опять бастуют, хотят, чтобы зарплату за последние 40 недель выдали.
      – Во дают! 
      – Это еще ничего. Раньше-то как было? 4 июля прокукарекало, флажки полосатые со звездами в руки и на парад, салют глядеть. Теперыча одни митинги. Негры южных штатов опять митингуют – отсоединяться будут. 
     – Туды им и дорога. Обойдемся без их сахарного тростника и кукурузы. 
     – А в западных штатах черти-что. Кругом в школах портреты Виниту висят с рушниками и вампунгами, и каждый урок индианознавства начинают с молитвы к Великому Маниту.
      – Не иначе как Конец Света скоро.
      – А как же. Теперь моего племяша в пионеры принимают.
      – Это что, как в Союзе?
      – Ну. А помнишь, бывало, скаутами в походы ходили? Костры жгли...
      – Вожатую Мэри молодили...
      – Ишь ты, старый пень, помнишь ведь.
      – Эх, хорошо в стране советской жить.
      – На фермы картошку собирать ездили.
      – Голова фермы этой нам еще благодарность объявил... и вынес.
      – Да, хорошо.
      – Помянем старые добрые штаты, – поднял бокал Гарри.
      – Долой агрессивный блок Варшавского договора! – добавил Джон.
      Они минуту помолчали, дожевывая тараньку, при этом запивая ее холодным "Жигулевским".
      – А хорошее пиво! Да еще в светлой бутылке.
      – Умеют же делать, буржуи! Не то что наше, американское баночное.

Бекназаров Рустам. Рассказ «Шизофрения».

 Блуждая в потемках своей души, я наткнулся на мальчика. Ему было всего 11 лет. Он был преисполнен жалости ко мне. Я грубо толкнул его.
      – Пшёл вон! – сказал ему я. Малый же только усмехнулся.
      – Ты дурак. И я тебе это докажу.
      – Интересно, как?
      – А вот так. – Он исчез у меня на глазах. И меня замутило. Детство ушло. Исчезло как этот мальчик...