Щеглов Андрей. Сборник стихотворений «Образ жизни».

Он был в чести, он был всегда у дел,
 Он был маститым, признанным артистом.
 А он стонал, а он всегда хотел
 Быть больше, чем престижным портретистом.
 
 И, может, потому что так хотел
 Быть более, чем просто портретистом –
 Он был в чести, он был всегда у дел,
 Он был маститым, призванным артистом.
 
 Но судит строго русская земля.
 Ученики сказали у могилы:
 Старался ради длинного рубля,
 Растратил жар, и мастерство, и силы.
 
 А я стою напротив полотна,
 Где и огонь, и мастерство, и сила –
 И мыслю: как горда была страна,
 Что и такого – строго осудила!
 
 А как он жил! Как вкладывался в штрих;
 Работая в губительном режиме –
 Как знал себя, как понимал других,
 Как дорожил победами чужими.
 
 Как умер: оборвавшись на мазке,
 Как древние бойцы во время оно
 На поле брани – с кисточкой в руке,
 Лицо окончив, не окончив фона.

Щеглов Андрей. Сборник переводов «Голоса Швеции. Песни шведских бардов.».

Скончался возчик Лундгрен. Печали не тая,

Пришли с отцом проститься красавцы-сыновья.

Вот, собственно, и весь кортеж: четвёрка молодцов.

Попоной новой убран конь и в дальний путь готов.

 

И вот повозка, конь и гроб вершат свой скорбный путь.

Сказал вдруг Оскар: «Отчего б нам в город не свернуть?

Зайти в трактир и пропустить один-другой глоток.

А пастор, если что, простит и подождёт чуток».

 

Идея всем понравилась, в глазах блеснул огонь.

И в городок направились повозка, гроб и конь.

Воспряли духом братья! Вернул им силы хмель

И прочь забрал понятье, какова поездки цель.

 

А был погожий, дивный и ласковый денёк,

И братьев из трактира в трактир возил конёк.

И чарок средь веселья никто уж не считал,

И о забытой цели вспоминать никто не стал.

 

И лишь когда над городом легла ночная мгла,

Забыты были подвиги и ратные дела.

И медленно направились повозка, гроб и конь

Просёлками на кладбище, где мир и где покой.

 

И Оскар у могилы такие вот слова

Сказал: «Ребята, взялись! Сюда его! Раз, два!».

Снял шляпу; диким взглядом окинул всё кругом

И понял: спеть бы надо какой-нибудь псалом.

 

Нестройно, безыскусно, коверкая мотив,

Но искренние чувства на волю отпустив,

Четыре пьяных парня, волнуясь и скорбя,

Запели: «Уповаем мы, Господь наш, на Тебя!».

 

Четыре статных парня сдержать не могут слёз.

И пусть покойник за день немало перенёс,

Пусть отвалилась крышка, пусть гроб весь день трясло,

Но с сыновьями Лундгрену, бесспорно, повезло.

 

Не будет он в обиде, что четверо ребят

Всю ночь вблизи могилы отчаянно храпят,

Что вдоль кладбища ночью гуляет конь гнедой

И лакомится сочною травою молодой!