Петровский Дмитрий.
Повесть «Водонос».
...– Так вот, месяца два назад, пришёл ко мне тёзка твой, Витя Котофеев. Он сейчас мэтр, величина и всё такое... И что редко бывает у публичных людей – писатель неплохой.
Предложил проект: «Самиздат 70-х». Сборник, антология. С претензией на академизм, он это любит.
Подобные издания уже имеются, но фишка у Котофеева в другом. Он предлагает каждую вошедшую в антологию вещь сопровождать самостоятельным литературным материалом: очерком, эссе, даже, возможно, повестью. Исследованием жизни одного из авторов, вошедших в антологию. И суть в том, что основную смысловую нагрузку будет нести именно «посвящение», а «самиздатовский» материал будет иллюстрацией. То есть, вот портрет художника, что в данном издании и есть самоцель, а вот его работа, для тех, кто не в курсе, чем этот художник замечателен. Понимаешь? Основной текст должен нести в себе воздух, которым дышал исследуемый автор. Срез времени, в котором творил. Причины, по которым он писал так, а никак иначе. Живая, без купюр и глянца история художника. Копать надо глубоко! До причины, а причина в том, что подобные люди гонимы всегда! Психушки или инквизиция – не суть важно. Это должна быть не хроника бодания с режимом, а трагедия человека, не способного приспосабливаться, а потому подавляемого обществом.
– Погоди, погоди. – Виктор почувствовал, как по спине прошёл холодок. – Ты осознаёшь уровень авторов, которые для этого нужны? Кто сейчас способен на такой фокус? Выстрелить-то должны тексты «посвящения»?
– Правильно! Правильно, именно так. Тут тебе и читательский интерес, и преемственность поколений.
– Лихо. И тиражи, и культурное событие. Бычок и трепетная лань... Только как это сделать?
Ваня развёл руками: – Только одним способом. «Посвящения» должны быть на уровне. Иначе не сработает. Тут нужны авторы того же уровня, того же генотипа! Часть из них приведёт Котофеев. Других, под свою ответственность, я. Через два дня я должен представить Виктору Эдуардовичу список своих кандидатов, через полгода книга должна быть в гранках. Мы хотим приурочить её выход к юбилею разгона «самиздатовского» альманаха «Монополия» и к очередной книжной ярмарке, кстати. Ну, как тебе?
– Если я правильно понял…
– Ты правильно понял, – спокойно кивнул Ваня.
– С ума сошёл, Кондрашов! – Ухтомцев был растерян и даже, неожиданно для себя, напуган. – Ты хочешь, что бы я…?
– Да, Вить. Подожди махать руками. Вникай. Помнишь, лет двадцать назад по рукам ходила одна забавная повестушка. Ты её знал чуть ли не наизусть, цитировал целыми страницами. Блестящие скабрёзности, цитируемые тобой оттуда, приводили наших интеллектуальных девиц в восторг. На всех вечеринках, под портвешок, избранные места из этой повести в твоём исполнении шли на «бис».
– Ты про «Плацкартный билет», что ли?
– Ну, да! «Плацкартный билет», автор Еремей Солин. Фантастическая вещь! Ходила по рукам в списках, сейчас полностью восстановлен авторский вариант, повесть издана, и не раз. А вот с самим Солиным полные непонятки. То ли умер, то ли убит, то ли повесился... Книга весёлая и умная, а жизнь автора нелепая и трагичная. Если бы мог, сам написал про это.
– Ну, так и напиши.
– Нет, Витя, это сделаешь ты...
