Левковский Александр.
Рассказ «Любовь и голод».
...Шёл третий день без еды. Третий день – всегда самый трудный. Пик голода. Голова кружится. Во рту такой вкус, будто ты сосал медную дверную ручку. Ты раздражён неимоверно. Ты можешь думать только о еде. И сон не помогает, потому что твои сны тоже о еде.
Потом будет легче. На четвёртый-пятый день твоё тело вдруг успокаивается. Сжатый спазмами желудок расслабляется. Кушать всё ещё хочется, но как-то отстранённо, словно голодаешь не ты, а кто-то другой, за которого ты переживаешь. И головокружение становится тихим и плавным, будто ты вращаешься в медленном вальсе.
Костя переносил голод лучше, чем я. У него детство было трудным, и еды часто недоставало. У меня тоже дома не было разносолов, но всё же я не жил в нищем колхозе, как Костя.
На четвёртый день Костя говорит:
– Пойдём тырить хлеб.
– Куда? – говорю.
– В столовку министерства.
(В столовой Министерства внутренних дел Татарии, куда нас изредка пускали, хлеб лежал прямо на столах – бери, сколько хочешь!)
– Нет, Костя, – говорю, – воровать – это нехорошо.
– Нехорошо?! – вдруг заорал он. – Ты дурак! Ты не жил в колхозе! В колхозе, если не тырить всё, что попадёт под руку, ты сдохнешь, как собака под забором!.. Вставай и зови Витьку Емельянова! Он будет заказывать свой «шницель-пиво-Беломор», а мы тем временем свистнем кило хлеба...
