Янев Никита.
Роман «Гражданство ».
Вот, мой друг Демидролыч,
Который поет про перистальтику и усталость,
Или моя мама, которая боится открывать двери
В чужом родном городе Мелитополе
С калоприемником на животе,
Или чиновники, похожие
На мутантов в мундирах
Или мудаков на зоне.
Что у всех у них есть за душой такое,
И тут я возвращаюсь к тому, с чего начал.
Что хочется пойти и стучаться головой о стену,
И плакать, и биться в припадке эпилепсии,
Испражняться под себя с пеной изо рта,
С закушенным языком, закаченными глазами
И сучащими в припадке конечностями.
Как к нам из-под земли или с неба
Прилетает вкладыш гражданство
С гербовым тиснением
И водяными знаками подлинности.
Что мы на самом деле с самого начала
В раю и в аду.
Что когда мы родились,
Это мы на самом деле умерли.
Что до этого мы были Бог,
А потом Бог нам сказал,
Идите, посмотрите.
И сначала мы ничего не видели,
А потом мы все доставали
Из штанин и юбок
Дензнаки, документы
И прочие свидетельства полноценности,
Например, свои воплощенные мечты,
Будь то блядство или братство.
А потом в поезде «Москва – Симферополь»,
Или в постели возле обнаженной женщины,
Или в лесу возле распускающегося дерева,
Или в воде возле плывущей рыбы,
Или в могиле, глядя на тень
Летящей по небу птицы,
Увидели, что это было что-то вроде работы,
Что это наслаждение уже нельзя было взять себе.
Что, оказывается, Богу
Надо было, чтобы его увидели,
Помолились, что ли.
Что для этого мы сюда и посылались.
Что это и было настоящее, драгоценное гражданство,
Которое не достать из штанины.
