...Кому и зачем понадобилась его непримечательная душа, Зайцев не знал. Но то, что её в нём почти не осталось, когда они притормозили вслед за такси жены, он ощутил явственно. Внутри было пусто, как от голода, и казалось, нет во всём мире ничего, что этот голод, эту пустоту – могло бы насытить. Она шаталась в нём, как безъязыкий колокол в заброшенной часовне...