Открытые мысли

Аксиома-1: Сочинения, претендующие на то, чтобы называться стихами, создаются не только поэтами, но и другими людьми.

Аксиома-2: Произведения поэтов по форме могут быть совершенными или нести в себе шероховатости – относительные и субъективные. Либо намеренные. Но, так или иначе, творения ума, сердца и души поэта есть молекулы беспредельного образования. Эфемерного. Парящего. В сознании и воображении читателя. Но и существующего объективно. Реально. Независимо. И вне времени. Сие образование называют по имени творцов или творений. В русском – Поэзия. В английском – Poetry и Poesy. В узбекском – Шеърият, буквально – Стихия (шеър – стих). Мир поэтических произведений. Стихия стихов.

Аксиома-3: Стихи во всем их многообразии, сочиненные "другими людьми", непоэтами, внешне могут быть очень гладкими, правильными, нередко по воле обстоятельств и предприимчивости своих творцов залетают довольно высоко, но, не имея, собственных крыльев, рано или поздно, падают, часто втихомолку, неприметно для нового поколения читателей, разбиваются, исчезают.

Разъяснение-1 к аксиомам-1, 2, 3: Стихи бывают гармонические и негармонические, рифмованные и нерифмованные. Последние в настоящее время весьма разнообразны – от белых стихов до стихов в прозе, а также авангардных и экспериментальных. Белые стихи, написанные со строгой периодичностью метрики строк, – явление гармоническое.

Теорема: Все авторы раздела "Поэзия" первого выпуска нового философско-литературного журнала "Открытая мысль" (Москва, 2005 г., февраль), пожалуй, поэты.

Разъяснение к теореме: В литературе, в отличие от математики, скорее всего, уместно говорить не о строгих доказательствах, а об обсуждениях, утверждениях, симпатиях и неприятии, любые из которых, в свою очередь, могут быть приняты на веру, или частично подвергнуты сомнению, или отвергнуты с порога, или даже разбиты в пух и прах.

Все зависит от точки отсчета, системы координат, угла зрения, самого зрения, задач, целей.

У нас в Узбекистане два полюса бытовой жизни: махалля и "дом".

Махалля – микрорайон домов индивидуальной застройки, жизнь "на земле". Слово это уже давно вошло в местный русский язык – разговорный, газетный, казенный и даже книжный.

"Дом" – понятие устной узбекской речи (именно так и произносится), которым обозначается квартира в многоэтажном здании. Это – жизнь "между небом и землей".

В махаллях соседи и в наше время знаются друг с другом довольно тесно.

Законы "дома" действуют и в Узбекистане. Достаточно сказать, что имя своего нового соседа по лестничной площадке я узнал лишь на втором году (в подъездах нашего дома только по две квартиры на этаже). Новый сосед, казах, переехал в Ташкент откуда-то из области, купив квартиру, из которой куда-то в Россию отбыл со своей семьей прежний хозяин, русский. Рокировка произошла не в начале 90-х годов прошлого столетия, когда на суровой заре так называемой независимости свежеиспеченных государств происходил массовый исход из новых стран некоренного населения, а всего лишь три года назад. Или уже четыре? Словом, в 2001 или 2002 годах, новом веке, новом тысячелетии, когда моя Родина бодро отсчитывала уже второй десяток своей новой истории. Кстати, казахи у нас вполне "свои": их в Ташкентской области много – издавна и по сей день. Местами имеются сплошь казахские поселения. Но они, казахи Узбекистана, особенно молодежь, казахи лишь "дома", а "на улице" не отличаются от лиц основной национальности. Хотя, конечно, чисто внешне казаха и узбека именно лицом-то редко спутаешь...

Детство мое прошло в махалле. Тогда я знал всех соседей – и ближних, и дальних. Не только в лицо, но и по именам. И не только своих сверстников, но и остальных членов семей...

И вот для чего я все это рассказываю.

Уже через некоторое время, когда из первого выпуска "Открытой мысли" удалось кое-что перехватить "по диагонали", я, один из авторов, вдруг почувствовал, что это – не "дом", а "махалля". В том смысле, что, имея достаточный опыт публикаций в печатных и интеренет-изданиях, я в них, видимо, чувствовал себя, как в "доме". И вдруг – оказался "живущим" в "махалле"! Иначе говоря, мне остро захотелось познакомиться поближе со своими "соседями". Вернее, с их произведениями в сборнике. Желание для меня, повторяюсь, довольно необычное.