Парадоксальные сказки

Волк возвращался домой от захворавшего Зайца по дороге, которая шла вдоль изгибающейся железнодорожной ленточки, черных обугленных изб, заброшенных каменных строений, производственных труб с язычками коричневого пламени. Иногда на его пути встречались старые, заросшие густой травой темно-зеленые вагоны и овальные цистерны с непонятными маленькими темненькими буквами и цифрами на корпусах. Это был участок между лесом и началом крупного промышленного города. Утром здесь можно встретить рабочих в ярких оранжевых накидках, копошащихся на железнодорожных путях и сгружающих из вагонов продовольствие, уголь, древесину. А днем и вечером тут мчатся поезда, мелькая желтыми горящими окошками.

Синее небо неторопливо затухало, в воздухе стоял запах шпал. Черные деревья своими сухими, не расчесанными кронами, впивались в высоту, кромсая ее злыми ветками на множество паззлов.

– Три капли в нос и еще две, если не полегчает, – повторял сам себе Волк и ступал вытянутыми лапами по колючей щебенке. – Удивительно, как он мог слечь летом, когда такая теплынь...

Волк вытягивал переднюю лапу вперед, как бы желая проверить правдивость своих слов, измеряя температуру воздуха по легким шевелениям сине-серых шерстинок. Они практически покоились, из чего он делал вывод, что болезнь зайца не более чем странное недоразумение.

– Он непременно поправится, непременно, – успокаивал себя Волк и от волнения поднимался на две лапы, неторопливо шагая вдоль измазанных землей и расписанных рыжей краской гаражей.

Волк нашел прямую длинную ветку и постукивал ею по рельсам. Он отбрасывал ворох ненужных предметов, лежащих на путях. Пустые стеклянные баночки, яркие шуршащие фантики и бумажки, оборвыши туалетной бумаги, острые опасные шприцы – все это летело в разные стороны. Для Волка они были странными непонятными вещами, мирское применение которых он не всегда знал, да и с какой целью они разбросаны людьми по земле, тоже не понимал. Но иногда, когда что-то ему нравилось, он поднимал из этого мусорного кладезя и забирал к себе домой. Так появились в коллекции Волка старые изношенные кроссовки с зелеными тягучими шнурками, которые были приспособлены им для прогулок по лесу в дождливую погоду. Или однажды он принес домой поношенный зонт, но быстро разгадал его предназначение, подсмотрев у грибов их интересное строение. Зато не догадывался Волк о применении другого предмета, обмотанного красной изолентой с какими-то розовыми и голубенькими ниточками. Он непонятно тикал среди запыленной травы и закапанного мазутом мха. Волк наткнулся на предмет, и поначалу не придал никакого значения находке, желая ее, как и множество других, неинтересных, отбросить палкой. Но потом расслышал звуки, издаваемые странной вещью, и поднес лапой к янтарным глазам.

– Хы, – удивился Волк и поиграл яркими ниточками, как сорока блестящими на солнце золотыми колечками. – Вот такого еще у меня не было.

Он отцепил сообщающиеся друг с другом нити, повертел предметом, похожим на кусок красного мыла с какой-то надписью, положил его обратно на рельсы, а прикрепленный к нему тикающий в серебряной оправе кругляш оставил в лапе. Вдруг тишину нарушил страшный крик вороны, которая черным силуэтом слетела с зубатого забора в сгущающиеся сумерки. Волк всем расслабленным телом передернулся от страха и вновь, встав на все четыре конечности, поспешил домой, держа находку в пасти.

..Где-то вдали тихо шли поезда, предмет бессмысленно тикал на столе, Волк спал, посапывая на лавке...

Утром в обход вчерашнего пути Волк отправился к Зайцу, взяв с собой и вещичку. Тот встретил своего друга в бодром расположении духа. Слегка красные глаза говорили о его выздоровлении. Волк показал Зайцу неизвестный трофей.

– Так это же часы, – сказал ученый Заяц, вертя предмет в худенькой лапе и следя за бегущей стрелкой по белому циферблату. – Откуда они у тебя?

– Вчера нашел, – ответил Волк. И спросил. – Хочешь, я подарю их тебе?

– Мне? – оживленно переспросил Заяц. И протянул. – Ну, давай…

– На день выздоровления, – заметил Волк и улыбнулся небритыми губами.

– На день выздоровления, – повторил Заяц. И сказал. – Да, часы это полезная во всех отношениях вещичка. Но вот только вдруг их кто-то обронил и теперь ищет? Нехорошо же.

Но Волк своего закадычного друга уже не слушал. Он присел за накрытый белой скатертью стол и, подперев лапой лохматую щеку, о чем-то задумался. Заяц же улыбнулся самому себе, радуясь тому, что сумел озадачить, как ему казалось, глупого Волка. Но на самом деле, обманывались оба…