HTM
Номер журнала «Новая Литература» за сентябрь 2024 г.

Иван Азаров

Двигаясь наощупь. Игры в ассоциации

Обсудить

Рассказ

Опубликовано редактором: Карина Романова, 31.10.2008
Иллюстрация. Автор: Shanavi. Название: "Ассоциация". Источник: http://www.photosight.ru/photos/1615594/

 

 

 

Семь вкусов спектра пробует язык.

Б. Ахмадуллина

 

В каждом человеке есть нечто, неподвластное рациональному осмыслению. Странные образы возникают в сознании, не спрашивая на то нашего разрешения. Они наверняка чувствуют себя хозяевами внутри нас. Непроизвольные мысли, воспоминания, чувства или ассоциации, природа которых для нас темна и неочевидна, являются в хорошем смысле привнесёнными элементами, а не сотворёнными нами. Именно поэтому и мы сами начинаем воспринимать их равными самим себе. Мы прислушиваемся к ним и замираем, когда слышим вести от них, в надежде найти откровения в хаотичных вихрях взбесившегося сознания, в его отбросах, в его тёмных и грязных уголках. А вдруг это единственные оставшиеся следы Творца. То, что он в спешке позабыл убрать за собой, или намеренно оставленный автограф?

Чрезвычайно лестна и привлекательна мысль о безграничных и неизведанных просторах нашего мышления, несущего отблески божественной природы творца. Но рассыпаться в похвалах самим себе – дурной тон. Да и сама материя обсуждения чересчур бесплотна, неосязаема. Мы можем лишь намекать и строить догадки. Или как насчёт своеобразной выставки персональных предпочтений, непонятных никому ассоциаций? Через создание галереи можно было бы придать такому скользкому предмету весьма наукоподобный вид. Скажем так, новый виток развития дактилоскопии. И, в самом деле, как станет ясно ниже, глубоко личный набор связанных между собой ощущений и переживаний, образно говоря, след оставленный прожитой жизнью на бесплотном теле души. Души, как подлинного “Я”, смотрящего из наших глаз, словно из иллюминаторов. Ведь по необъяснимым причинам только некоторые малозначительные подробности нашей жизни избирательно запоминаются на долгие годы. Так и хочется предположить, что за подобными происшествиями стоит ещё некий таинственный смысл, неразличимый обычным зрением. Быть может, всё происходящее, как бы ужасно это ни звучало, всего лишь ширма, для чего-то несравненно более значительного и стоящего? Мы интуитивно пытаемся разобрать слова, сказанные на позабытом языке юности человечества. Проскальзывают обрывки слов, затверженные и ничего незначащие, но оттого ещё более притягательные, фразы. Кто не надеется при случае узнать перевод этих слов? Пока нам остаётся лишь накапливать материал наблюдений, день ото дня погружаясь всё глубже в самих себя…

Для этого придётся прислушаться к собственным мыслям, рассматривать себя в качестве прибора или инструмента, который ещё надо настроить. Почувствуйте себя участником глобального, мысленного эксперимента. Группа исследователей прибывает на планету призраков под названием “Человек”!

 

Речь здесь пойдёт о том, как некоторые события, случаи, происходящие в настоящий момент времени, могут вытягивать за собой целую вереницу призраков из прошлого. Цепочку дорогих и близких нам воспоминаний. Или же об ощущениях, образах ставших для нас сиамскими близнецами.

Ваш покорный слуга иногда вспоминает дни проведённые в Корпусе Нелинейной Оптики МГУ или неподалёку от него в биохимическом институте. Кирпичный корпус также виден и из окон биологического факультета, где мне нередко приходилось сидеть за бинокуляром, определяя пресноводных беспозвоночных. Вновь и вновь я вижу солнце, дрожащим красным шаром погружающееся за горизонт где-то около трёх небоскрёбов на пересечении Мосфильмовской и Минской улиц. Жаркий, масляный свет заходящего солнца плещется в окнах. Любое время дня место вблизи института имени Анохина и Корпуса Нелинейной оптики крепко связано у меня в сознании с известным поединком боксёров-тяжеловесов Рея Мерсера и Леннокса Льюиса. Невозможно забыть бой этих гладиаторов ринга, убийственные, тяжёлые джебы, 12-раундовый марафон, невероятное упорство Мерсера. Стойкое пренебрежение ударами, приходящимися точно в голову. Едва различимый гул притомившейся публики. Королевское спокойствие Льюиса, который будто знает результат, но и ему эта хорошая мина даётся с трудом. Этот бой тот случай, когда сами боксёры поражаются своим возможностям и уже не рады им, потому что хочется упасть и нет сил стоять, но дорого имя. И все знают: они сами не сдадутся. Упоминаемый бой завершился победой Леннокса по очкам, однако он признается одним из самых тяжёлых боёв чемпиона. О чём говорит дружеское соседство аллей, по которым я прогуливался не раз, и боя, виденного мной по телевизору через много лет после того, как он состоялся? В чём природа загадочного созвучия, этого пения в унисон, да и как в принципе могут столь близки быть друг к другу явления различной природы? Тут следует отдавать себе отчёт и в том, что я украдкой не просматривал этот бой на занятиях в Корпусе Нелинейной Оптики… А занятия там уже год как не проходили к тому моменту, когда мне посчастливилось наблюдать этот поединок!

 

Дальнейшие ассоциации не менее туманны и немотивированны, чем уже описанный случай. Близ уходящего вдаль к окраинам города проспекта Вернадского с правой стороны возвышаются однотипные панельные небоскрёбы, невероятно унылой планировки. В три захода можно перейти проспект Вернадского в сторону трамвайной петли и некогда обширного рынка возле второго выхода со станции метро Университет. Если остановится и сосредоточится на уходящей перспективе проспекта, непременно зазвучит мелодия, соответствующая духу этого места, глубинной сути конкретного сочетания элементов ландшафта. Какая мелодия зазвучит у вас в воображении? Причём поймите, ни в коем случае нельзя выбирать самим, если ваш ответ – тишина, то ждите или ищите панораму, предназначенную именно для вас. Моя же песня – «Electric eye» королей хэви-метала Judas Priest. Причём, если смотреть с остановки троллейбуса 34-ого маршрута, то соответствующий номер звучит в исполнении уже не авторов песни, а группы Helloween, записавших кавер-версию бессмертного хита. Не существует правдоподобного объяснения феномена соответствия конкретного места определённой мелодии. Но ощущается смутное сродство музыки камерного театра абсурда, песни-гимна, вызова и места, окрестности которого соединили для меня столько пластов прожитой жизни. Начиная с торжественных прогулок в детстве и заканчивая сегодняшним днём, вечно спешащим, пробегающим между машинами…

 

Только не надо спрашивать меня, почему, когда вокруг стоит запах хлорки, я чувствую себя не в своей тарелке, почему мной овладевает волнение, почему я начинаю делать вид, будто очень занят. Хотя считайте, что уже услышали правильный ответ. Так и быть, проболтался: резкий запах хлорки вызывает в памяти гриву светлых волос, ещё не высохших после бассейна. Согласно сложившемуся стилю я буду изъясняться околичностями, по-другому я не умею. Я не могу без придыхания говорить о людях, бывших для меня смыслом жизни. Запахом хлорки была овеяна первая наша встреча. Судьба дала мне шанс. Судьба была ко мне чересчур щедрой, я же предпочёл сделать вид, будто меня не устраивают некоторые пункты нашего соглашения. Конец моим сладким мечтам и бессмысленным попыткам построить вымышленное счастье на бумаге пришёл через два с половиной года после первой встречи. Предсмертная вспышка облегчения в виде совместной поездки до метро и: «Продано!» – узнал я из третьих уст. Всё закончилось без моего прямого участия, очень мирно и незаметно. Я испытал облегчение и поспешил позабыть или сделать, что позабыл о мечтах и образах, бывших некогда для меня очень дорогими.

 

Сходные чувства просыпаются во мне при виде майки насыщенно синего цвета, висящей на любом человеке. Этой странице своей жизни, исписанной невидимыми чернилами, я, пожалуй, посвятил больше всего рассказов. Античный профиль и светло-русые волосы кудрями и белоснежная дольчатость мяча, хотя кто-то уже употреблял это словосочетание до несчастного автора сих строк, выжжены у меня в памяти на всю жизнь… Полагаю, впрочем, что какая-то часть чувства безумной силы останется здесь и после моего отбытия в лучший из миров. Самые сильные чувства незаметно возвращают нас в мир рыцарства и платонически почтительных взоров. Возможность внезапного преображение и служит в некотором смысле критерием подлинного величия чувств. Не пора ли принять лекарство от любви по совету мудрого певца Амура? Не пора ли сделать решительный шаг прочь, вырвавшись из цепких лап призраков прошлого.

 

Тонкая и малозаметная граница отделяет область таинственных созвучий и мир снов. Припоминается смутное, но очень приятное настроение, которое приходит очень редко в снах, в обычной жизни оно практически недостижимо. Сюжет сна таков, будто мы от первого лица начинаем с необычайной лёгкостью выполнять некое действие или упражнение. Например, подтягиваться на турнике, находясь как будто в бассейне или вовсе в невесомости, и эта нагрузка, таким образом, не приносит нам никакой усталости, а лишь доставляет чувство радостного удивления от несоответствия ожиданий настоящему ходу событий. И я в сладостном упоении начинал подтягиваться: один раз, другой – и так до бесконечности, чувствуя беспредельность собственных сил, безграничностей возможностей новой телесной или не совсем телесной оболочки! Я рывком подтягивался на перекладине и ощущал чисто символическое усилие, но без давящей усталости, я взмывал вверх птицей, чтобы показать всем: и это не предел нынешних возможностей, которого я боялся, но без знания которого я не мог спокойно продолжать наслаждаться своим новым состоянием. Другой вариацией на тему безграничных возможностей был эпизод с прыжками на велосипеде. Главный участник упомянутой сцены, поневоле ассоциирующийся с вашим покорным слугой, начинал поездку на велосипеде по пятачку асфальтированной земли. Потом он, ни с того ни с сего, вдруг принимал решение, не слезая с велосипеда, перебраться на газон, расположенный за невысоким заборчиком. Он, словно заправский трюкач, делал прыжок на велосипеде, обеими колёсами отрываясь от земли, и приземлялся в аккурат на узкий и шаткий бортик забора. Затем он с залихватским сальто возвратился обратно и, подобно необъезженному жеребцу, начинал стоять на одном колесе, ловко перепрыгивать с переднего на заднее. И так продолжался праздник поразительно достоверного и ставшего практически очевидным подчинения мира желаниям и мечтам счастливца в сновидении. Однажды мне довелось отыскать состояние этакого медоточивого транса и в жизни. Оно походило на состояние, когда человек и остальной мир настроены на одну волну, когда человеческое сердце начинает биться в унисон с неким ритмом вселенной, из-за чего наши поступки уже не идут вразрез с ограничениями, наложенными нашей природой. Мы перестаём испытывать сопротивление со стороны обстановки, мы перестаём быть покорителями и теми, кто переиначивает устройство мира, мы, подобно ручейку, пробирающемуся сквозь толщу скал по сонму трещин, принимаем условия игры и плавно движемся в танце с небосводом. И это символизирует осмысленную свободу, когда мы уже властны над своими желаниями и не захотим неосуществимого. В самом деле, разве важно различие: хотим ли мы только разрешённого или же разрешено всё, чего мы только ни пожелаем? Мы вступаем в молчаливый сговор с миром, и он начинает подлаживаться под нас. Перспективы подобного союза представляются мне поистине безграничными. Так шаг за шагом, мнилось мне, мы расширим границы собственных возможностей до невероятных пределов!

 

Иногда мной овладевает дух противоречия. Иногда это происходит, когда я пытаюсь складывать слова в предложения на потеху себе и читателю. Тогда это настроение топчет мои прежние планы: я должен начинать с чистого листа. Я ни с того, ни с сего меняю стиль. Так побыв восторженно велеречивым, я становлюсь кратким. Каждое слово теперь даётся мне с трудом. Но общее направление мыслей я сохранить в состоянии. Мы играем в ассоциации. Не так давно я прочитал:

 

«Груз потаённый напряг гибкость утративший стан.»

Закрутился хоровод воспоминаний. И вот появляется:

«Неся перед собой комод семимесячной беременности…»

 

И вновь, ищем опорные точки, обрывки воспоминаний, которые могут вывести нас на верный путь, а могут, напротив, завести нас ещё глубже в чащу. Когда-то я ездил из дома до Строгино: купаться в Москва реке. Тогда стояла на редкость приятная и солнечная погода. Обстановка казалась праздничной и естественной. Я проезжал по Волоколамскому шоссе под каналом имени Москвы. Он выгибал свою спину вниз, и чудовищем с сотней оранжевых глаз внимательно изучал мои страхи. Затем я сворачивал направо и ехал мимо высоких кирпичных домов и библиотечной вывески. Потом путь мой лежал через железную дорогу Рижского направления. Подземный переход находился в районе станции метро Щукинская. Велосипед я спускал по ржавым рельсам для дачных сумок-тележек. Выходил на поверхность я где-то в районе высотных домов «Алые Паруса». К ним меня влекло вновь и вновь желание испытать ощущения, владевшие мной, когда я пешком проходил в этих местах ночью. Я пытался повторить ситуацию весенней ночи, когда московский метрополитен прекратил свою работу, и я пешком шёл от станции метро «Китай-город». По ошибке я пришёл сюда и наслаждался видом светящихся в тумане громад высотных зданий. Я задержался на концерте Blind Guardian, однако возле подземного перехода мне вспоминалась песня Motley Crue «Too young to fall in love». Непонятно почему, но мелодия накрепко пристала к этому месту, будто ярлык. А вот песня Blind Guardian как раз возвращает меня в самый тяжёлый поход моей жизни: песня “Welcome to dying” разносится по антропогенным просторам долины возле города Кировск с его железнодорожными составами, выползающими из глубин гор, гружёными чёрной породой. Тогда я в разговоре с участником экспедиции человеком вспомнил эту мелодию.

 

Или вот подъезды к крытому дворцу спорта “Олимпийский”. С чем они ассоциируются у вас? Уточним: с какой песней. Для вашего покорного слуги (я расшаркиваюсь с угодливостью клоуна постмодернизма, который-то и клоуна будет передразнивать всерьёз) ответ на такой вопрос не столь очевиден. Ведь я ходил на концерт Deep Purple в “Олимпийский”. Однако авторство ключевой композиции принадлежит отнюдь не Deep Purple, а почему-то Kiss «I was made for lovin you». Мелодичный гимн ушедшим временам отдаётся в моём universe of mind странной глухой болью чего-то неосуществлённого. Здесь я наслаждался молодым и задорным, немного хрипловатым голосом одной девушки, когда стоял в очереди, потому что надеялся увидеть у себя за спиной другого дорогого мне человека. Но я обознался, и как приятно мне было длить этот самообман. Я купался в волнах наслаждения, в сладком трепете фантазии.

 

Представим, будто я ментальный вирус-шпион, проникший к вам в мозг, подобно заразным и опасным идеям, витающим в неудовлетворённом обществе. И вирус не будет взрывать изнутри ваши драгоценные нейроны, он станет считывать ваши мысли и чувства. Так вот, что бы он узнал из ассоциативного ряда, возникающего на запах креозота в метро? Запах аппетитный, но несъедобный, запах влекущий и требующий постоянного возобновления. Запах от которого возникает неудовлетворённость и пустота при его отсутствии. Запах метро несомненно имеет бежевый цвет. Он немного шершавый, он на ощупь обладает мягкой шероховатостью. Знаете, что-то вроде резиновых ручек велосипедного руля. Но при всём при том у него есть нечто от неяркого голубого неба, в него хочется смотреть бесконечно, оно манит и увлекает.

 

“А” – распахнутые ресницы, горное озеро глаз, весенняя зелень улиц с размякшими на солнышке пешеходами. Солнце, плещущееся в капели окон. Ладный хор ясного утра. Серьёзное лицо в обрамлении струящихся волос.

 

Когда я пересказывал любезному читателю историю жизни Эрвина Визарда, то я не счёл нужным упомянуть об одной важной детали. Его всегда окружала атмосфера измены. Но всё происходившее случалось не по его воле, вернее, вопреки его представлениям о нормальном и порядочном. Он всем сердцем ненавидел прелюбодеев и распутниц. Молодая душа Эрвина боялась неприкрытой страсти и зова плоти. Он опасался откровения женских глаз больше, чем пропасти, разверзающейся под ногами. Он считал, любить нужно так, как будто помимо двух любящих сердец нет больше никого в этом мире. А сейчас сынок Венеры превратился в искушённого сутенёра или модельера, предметом одежды для которого служат любовники. Теперь, как некогда уже отмечал Кундера многие гуляют по улицам с красивой женщиной не потому, что любят её и хотят любви с ней, а для того, чтобы все видели, как он прогуливается с нею. Это обозначает его статус, словно дорогая вещица.

Страсти вились вокруг бедного Эривна, маня и соблазняя его иллюзией вседоступность и лёгкости взаимоотношений. Они не проявляли себя до конца, однако явно давали понять о том, что между этими двоими что-то есть. Например, он ходил на занятия по кулинарии. Эти курсы посещали также молодые семейные пары. Он знал совершенно наверняка, кто был на ком женат, да семейные пары этого особенно и не скрывали. И вот как-то жена одного кудрявого простачка заболела, а мужу другой зной коротконогой обольстительницы надоели легковесные занятия по приготовлению блюд. Некоторое время всё оставалось неизменным. Но весенним вечером, возвращаясь домой, Эрвин, заметил впереди себя идущих под руку обольстительницу с широкой улыбкой и солнечными глазами и того простачка с глазами испуганной лани. Эрвин опешил и постарался не попасться им на глаза. Однако влюблённые шли очень медленно и от так или иначе должен был с ними встретиться, в противном случае они бы заподозрили его в слежке за ними. Эрвин чувствовал себя очень неудобно. Ему было стыдно за них, с другой стороны он не мог осуждать не очень близких ему людей. Поэтому груз нравственной ответственности от безысходности ложился на Эрвина. Он изнемогал от атмосферы липкого бесстыдства и назойливого порока. Он воображал себя последним рыцарем на страже добра. Но и само добро отказывалось помогать Эрвину, оно не желало заступаться за своего рыцаря и поддерживать его в сложные моменты.

Надо, впрочем, заметить, что при всей своей тактичности по складу характера Эрвин был фанатиком, и если он что-то вбивал себе в голову, то его невозможно было переубедить. Он был очень упорным и последовательным, хотя и не выдающимся по своему таланту человеком. Никто не знал, что творилось у него в голове. И только вера гнала его в безостановочном движении вперёд. Впрочем, мы знаем, чем всё это закончилось…

 

Продолжим нашу игру, но уже по новым правилам. С меня цитата, с Вас же поток мыслей и образов. Только не переусердствуйте и будьте честны со мной. Не нужно ничего выдумывать, дождитесь ветра иллюзий, прислушайтесь к нарастающему гулу откровений, приходящих извне, но одновременно, являющихся частью Вас самих. Попробуйте открыть все что-то неподвластное вашей собственной воле. Ведь человек – это огромная вселенная, целый мир непознанного:

 

«Прекрасным майским утром стройная амазонка на великолепном гнедом скакуне неслась среди цветов по аллеям Булонского леса…»

 

– Я вспоминаю поезд, скользящий между зелёных холмов и полей с выжженной травой. Открытое окно, бордовые кожаные сиденья плацкарта. Густой, неподвижный воздух в вагоне, выцветшие пейзажи вокруг то бегущие, то в нерешительности останавливающиеся. В наше купе заходит новый пассажир. Это девушка, вероятно, немного старше нас. Её багаж несёт хилый паренёк сомнительной внешности. Он с большим трудом кладёт один футляр на верхнюю полку. Другой тюк он взгромождает наверх только с нашей помощью. В спешке он выбегает на платформу: он не поедет с нами. Девушка одета несколько неряшливо. Голубая рубашка с глубоким разрезом, жёлтые шорты. Она ведёт себя нарочито просто. У неё рыжие волосы и странные, будто выцветшие глаза. Она думает совсем не о своих соседях по купе. Её овевают какие-то совсем другие ветра. Рыжие волосы и загоревшая кожа лица образуют совершенно невероятное сочетание. На неё хочется смотреть и смотреть, она овеяна непонятным сиянием. Вкус её глубинной сути, определённо, морской, слегка солёный. Она сводит с ума. Когда наша соседка рядом чувствуешь себя неловко. Около купе проводника я смотрю в окно, ветер плещет в лицо. Мимо проносит вагоны, цистерны, станции. Сзади протискиваются люди к титану. Поворачиваюсь, справа на притолоке сидит наша соседка и смотрит куда-то мимо меня. Пульс резко увеличивает частоту, осциллограмма биений времени вытягивается в ниточку. Я бегу от общения с ней, чтобы без конца вспоминать о ней, когда это потеряет уже всякий смысл. Когда увидеть её перед собой можно будет только в прошлом.

 

Кажется, пришло время открыть смысл моих манипуляций – маршрут, который я прохожу нетвёрдым шагом и в осмысленности которого я не уверен. Но и сама карта – не более, чем шифр, направление, намёк. Дорога приведёт нас к очередной загадке, и им не будет конца. Каждый определит для себя сам, когда пришло его время остановиться. Соседство именно этих двух строк подтолкнуло автора к написанию рассказа:

«Гласные, рождений ваших даты еще открою я...»

И, наконец: «В бензое, в мускусе и в ладане поет / Осмысленных стихий сверхчувственный полет

 

“И” – полёт стрелы в зелёном сумраке леса, осторожное движение скальпеля, чайки, в недоумении припадающие к водной глади пруда, шелест в траве ползущей змеи, рождение улыбки в уголках губ, жаркое жжение шоколада с красным перцем, металлический блеск игольного ушка. Острая боль пробуждающихся воспоминаний, пощипывание солёной минеральной воды на языке. И кровь фонтаном, хлещущая из раны.

 

“О” – рокот грома за портьерами грозных туч. Омут без дна в лесной тени. Жужжащий голос зноя, выжженного неба потухший цвет и вкус ароматных восточных сладостей. Жерло вулкана, наполовину скрытое туманами земных недр. Но сия гласная почему-то вызывает в памяти и звон колоколов, их бреющий и долгий полёт над окрестностями.

 

“У” – небесной лазури чистый и хрупкий цвет, порывы ветра в надутых парусах, юношеский энтузиазм, доходящий до фанатизма. Упругие и гладкие струи горной реки. Светлая причёска женских волос, чуть закрывающих лицо с острым носиком. Ты чувствуешь скрипучий хруст мороза, голубой отсвет сугробов. “У” – совершенно точно стремительный полёт, уверенная поступь. Бесшумное скольжение транспорта будущего.

 

Только сейчас подумал: как мне горько становится от очередного бесстрастного известия о свадьбе моих бывших одноклассниц или о свадьбе моих одногруппниц! Сам не пойму, отчего так бывает. Не то чтобы я на их счёт питал какие-нибудь иллюзии, но негласно, в тайне от собственного критического взгляда, я воображал себя неким сверхчеловеком… Я представлял себя идеалом мужчины, неотразимым, обаятельным собеседником. И по своей натуре был собственником, даже в отношении особей женского пола. Поэтому подобное известие я воспринимал как очередное поражение? Жизнь наносила чувствительнейший удар по моему самолюбию. Жизнь преподносила сюрприз за сюрпризом. Я становился чужим на празднике моих бывших друзей. Одиночество подбиралось всё ближе и ближе. Хотя я в глубине души всегда знал, что моё истинное призвание – быть одиноким. Помните, как было в «Донни Дарко»: все умирают в одиночестве. Я утешал сам себя отговорками: одиночество – удел сильных людей. Но в моём случае всё было куда прозаичнее, одиночество казалось мне весьма логичным исходом робости, нерешительности, замкнутости и нравственной лени. Я понимал, что течение времени вероломно посадило меня на мель. Утешения в таком роде, что я смогу найти себе кого-нибудь получше, казались всё менее убедительными. Все становились с каждым годом взрослее и увереннее в себе, я же не менялся. Эта мысль не давала мне покоя и страшно язвила моё самолюбие…

 

“Э” – потоки тяжёлой лавы, серо-розовая поверхность гладкого лакированного стола. От меня, как от тонкого ценителя женской красоты, следующая ассоциация – широкая улыбка обворожительной итальянки Франчески Пиччини (я неумело пытаюсь казаться гораздо более порочным, чем в самом деле).

“Э” – будто подогретый пластилин.

Бессодержательная ночь в столице. Однообразие суеты и видимость жизни.

Осеннее шоссе в дождь. О, бесконечные пасмурные дни Подмосковья, как вы дороги мне!

Вкус позабытого молочного киселя.

 

 

 

33 читателя получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.09 на 11.10.2024, 22:49 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com (соцсеть Facebook запрещена в России, принадлежит корпорации Meta, признанной в РФ экстремистской организацией) Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com (в РФ доступ к ресурсу twitter.com ограничен на основании требования Генпрокуратуры от 24.02.2022) Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


50 000 ₽ за статью о стихах



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Герман Греф — биография председателя правления Сбербанка

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

01.10.2024
Журнал НЛ отличается фундаментальным подходом к Слову.
Екатерина Сердюкова

28.09.2024
Всё у вас замечательно. Думаю, многим бы польстило появление на страницах НОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
Александр Жиляков

12.09.2024
Честно, говоря, я не надеялась увидеть в современном журнале что-то стоящее. Но Вы меня удивили.
Ольга Севостьянова, член Союза журналистов РФ, писатель, публицист



Номер журнала «Новая Литература» за сентябрь 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Подробное описание маслоочистительная установка для турбинного масла на сайте. . Держатели для бумажных полотенец держатель для бумажных полотенец пластиковый.
Поддержите «Новую Литературу»!