Sеребряное

Темно было настолько, что казалось, будто абсолютно ничего не было. Казалось, будто самой жизни под напором этой ужасной глухой темноты не существовало. Темнота не была черной, она была бесцветной, цвета категорического отсутствия чего-либо. Бесконечный мрак, лишенный не только сознания, но и бытия.

И тогда, всколыхнув волнами пространство, в кошмаре невежественной темноты и невыносимого безразличия, родилась маленькая мерцающая точка. Серебряное. Появившись, точка начала медленно, неуверенно двигаться из стороны в сторону, то, угасая, то, вновь набирая свет. Она, маленькая и беззащитная, конечно же, сначала испугалась, жалобно затряслась и медленно поползла в темный угол. Там, через время, она успокоилась и вдруг замерла на месте. Ни единого движения, ее свет оставался ровным, плавно излучал свои лучи во все стороны. Молодое Серебряное застыло. Начинало казаться, что маленькая точка вечно находилась на том месте и навсегда там останется. Серебряное медитировало…

Но вдруг Серебряное вздрогнуло и стало, пульсируя, точно бьющееся сердце, расти. Вначале, когда оно было совсем маленьким, то походило на обычную точку, как на листе бумаге, не имеющую ни площади, ни объема, даже границы ее были столь незначительными, что почти отсутствовали.

Теперь же, когда Серебряное достигло размеров небольшого шара, у него появился объем. Форма напоминала наскоро слепленный снежок. Его поверхность колебалась, словно волны, гребни которых светились ярким сетом, будто блестели на солнце.

Серебряное продолжало расти. Оно, как вулкан, извергало из самого себя все новую и новую материю. Оно то застывало на одном месте, то быстро и беспорядочно носилось по ограниченному черными красками пространству.

Когда Серебряное стало таким же большим, как стол, то неожиданно растеклось в невесомости, накинуло на себя рябь, как от весеннего ветра, и потекло, словно ручей. Сначала -влево, затем – вправо, вверх, вниз и снова влево. Когда Серебряное вновь свернуло вправо, то стало извиваться и плескаться, будто преодолевало невидимые камни. Серебряное текло в пустоте и казалось, что кругом разлился звук журчащей воды, хотя стояла абсолютная тишина.

Когда Серебряное достигло размеров дверного проема, то вдруг выбросило из себя маленькие разноцветные огоньки. Они были желтыми, потом стали зелеными, красными, синими, в конце концов, замерцав всеми цветами. Огоньки медленно поднялись вверх, а затем – еще медленней полетели вниз, растворяясь во мгле. Когда они исчезли, Серебряное еще одним грациозным и плавным движением выбросило новый пучок пестрых огоньков.

Серебряное фонтанировало брызгами радости и счастья, оглушая тишину беззвучной музыкой.

В этот момент вокруг послышались шорохи. Кто-то осторожно, стараясь не производить лишних движений, подбирался все ближе и ближе.

– Серебряное, Серебряное! – донесся тихий голос. – Смотрите, Серебряное!

Голос был испуганным и почти неслышным.

Снова повисла тишина.

Но через некоторое время со всех сторон, из всех невидимых углов стали доноситься все более отчетливые возгласы удивления:

– Серебряное! Оно вернулось! Оно здесь! Серебряное, Серебряное!

Говорили все: и дети, и взрослые, и мужчины, и женщины. Их голоса уже не были тихими, они почти кричали.

И тогда вперед вышел Герой и произнес:

– Серебряное… скажи!

Но Серебряное продолжало извергать разноцветные лучики радости, не обращая ни на кого внимания.

Тогда двое, которые были самыми старыми, два Мудреца, опершись на свои посохи, приподнялись с земли и завели спор.

– Чтобы выслушать то, что Серебряное должно нам сказать, не хватит и миллиона жизней, – сказал первый.

– Чтобы рассказать всю правду будет слишком много даже одного звука, – ответил второй.

… А Серебряное молчало. Продолжало пускать свой сказочный фейерверк, озаряя все вокруг невыносимым счастьем. Оно было прекрасно! Прекрасней всего, что может видеть человек. Прекрасней солнечных бликов на морской глади, прекрасней серебра снега горных вершин, прекрасней ночного неба, усеянного квадрильонами звезд, прекрасней песни, прекрасней радости, прекрасней любви.

Серебряное молчало.

– Скажи, скажи нам! Пожалуйста, скажи! – доносилось отовсюду. Каждую секунду число голосов увеличивалось. И вскоре разразился такой шум, что стало жарко. Люди шептали, говорили, кричали. Лаяли собаки, стреляли пушки. Рождалось и умирало невероятное количество звуков.

Но Серебряное хранило молчание. Оно сверкало и, превратившись в море, разлилось по невидимой поверхности. В этом море плавали лодки с парусами, выпрыгивали на мгновение и вновь погружались в воду дельфины. Чайки парили в небе.

– Давайте поймаем Серебряное! Тащите сети, мы будем ловить Серебряное! – закричал Вор.

– Нет! Никогда! – ответил Пророк. – В прошлый раз мы тоже захотели поймать Серебряное. Мы достали сети, мы собрали лучших Охотников и Воинов, мы составили план и похитили его. Похитили у себя же самих. А Серебряное умерло. И все погасло. С тех пор мы не видели ничего, кроме невыносимой проклятой тьмы уже тысячу лет. Даже во сне мы уже не видим свет. Наши глаза настолько отвыкли от света, что мы не увидели рождения нового Серебряного. Мы не должны его убивать! Ведь оно даст нам свет, и мы увидим. Мы увидим себя, увидим людей, мир, что окружает нас.

Слова Пророка звучали как заклятие, как молитва.

Со временем звуки стали стихать. Люди устали и захотели спать. Собаки охрипли и замолчали. У пушек кончились заряды. И, наконец, наступила тишина. Лишь где-то зазвенел сверчок.

Серебряное свернулось в шар с гладкой неровной поверхностью и завертелось вокруг своей оси. Оно светилось изнутри, и порой иглы яркого света протыкали сферу и вырывались наружу.

Все кругом спали, когда Серебряное, затаившись и сосредоточив всю энергию в самом центре себя, запело. Оно пело простенькую песенку, выводило бесхитростное сочетание нот. “Ля-ля, ля-ля-ля”, – разносилось на миллионы километров.

Под эту песенку Серебряное остановилось, замерло и, немного уменьшившись, начало становиться еще более ярким. Свет внутри него стал более насыщенным и плотным. Как сердце, пульсировал он в самом центре шара. Как сердце, сосредоточил в себе саму жизнь, сам ее смысл.

Все чаще стали возноситься ввысь лучи света, порождавшиеся этим биением. До тех пор, когда в самом финале песни, Серебряное полностью озарившись изнутри, взорвалось, погибнув в один миг, и высвободив тот свет, который все это время сдерживало в себе.

Темнота исчезла, растворившись в лучах. Зарождался светлый день.

Проснувшись, люди все увидели.