HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Олеся Брютова

Дорога в Сумерках

Обсудить

Роман

Опубликовано редактором: Андрей Ларин, 14.04.2012
Оглавление

6. Часть 2. Параллельное шоссе. Идущий: «Загляни в подвал»
7. Часть 2. Параллельное шоссе. Идущая: «И не на волос больше, а иначе…»
8. Часть 3. Перекресток. Идущий: «Глина чужих душ»

Часть 2. Параллельное шоссе. Идущая: «И не на волос больше, а иначе…»


 

 

 

Сегодня, прежде чем отправиться на прогулку, я долго смотрелась в зеркало. Иногда на меня это находит. Во мне, конечно, осталось кое-что от обычного подростка.

Из квадратной рамы смотрело странное детское лицо со взрослыми глазами.

Я вгляделась в глаза отражения и поняла, что они абсолютно ясные. И холодные… И злые. Может, еще жестокие… жесткие. Не знаю.

Люди не любят встречаться со мной взглядом.

Учительница истории, амбициозная и властная женщина, всегда нервничает, когда я начинаю смотреть ей в глаза. А потом отчитывает за слишком яркую косметику. Хотя я почти не крашусь.

Да, глаза придают моему лицу странное выражение. Такое лицо уж точно никто не назовет смазливеньким.

Маленькая девочка со взглядом волчицы.

Все девчонки в классе передружили уже по двадцать пятому разу. Многие с кем-то целовались. Некоторые – спали.

Наверное, «отсталость» в этом вопросе должна была привести мою человеческую составляющую в отчаянье и стать причиной комплексов.

Но эта составляющая давно не имела влияния на душу. Душа, распухнув от постоянной боли, стала огромной и онемевшей. Лишь одна игла продолжала колоть ее… из всех социальных чувств.

Одиночество.

Боль – уже не боль, если ты можешь разделить ее с кем-то. Но боль эгоистична. Ты относишься к ней, как к интимному сокровищу; она – часть тебя. И, как это не парадоксально, ты боишься расстаться с ней.

Я прекрасно осознавала, что никогда не встречу в своей жизни человека, который поймет меня. А, значит, сможет полюбить.

В самом деле: кому нужна не по годам умная девица, помешанная на смерти, с психикой, расшатанной в хлам?.. Кому это интересно? Внешность тут совершенно не при чем.

Одиночество… Я знала, что для сближения с людьми должна измениться. Раньше я просто не могла этого сделать. А сейчас поняла, что уже не хочу.

Изменившись, я изменю себе.

Мне нужен был не воздыхатель, а единомышленник. Единомышленник же должен принять меня такой, какая я есть. И слабо верилось, что на свете есть еще один изгой, подобный мне.

А если и есть – сможем ли мы понять друг друга, увлеченные уникальностью личных душевных переживаний?

Разочарованию помогло еще одно обстоятельство. Моя фигура начала рано оформляться. Я часто ловила на себе двусмысленные взгляды молодых парней и взрослых мужиков. К каждому такому взгляду я относилась, как к плевку.

Причины банальны. Сверстники – тупые сопляки, млеющие, разглядывая непристойные картинки «взрослых» игральных карт. Потом они становятся старше, у них прибавляется опыта, но не прибавляется ума. Затем, перепробовав различные варианты, они женятся на ком-нибудь – по глупости, по пьянке или «по любви». После наступает усталость, разочарование, скука – и вот они глазеют на задницы нимфеток, в надежде вспомнить молодость. Скажите, что могло быть лестного для меня в слюнявом «внимании» представителей этого круговорота?.. Могло ли это подтолкнуть к сближению с людьми?

Если б у меня было какое-то оружие, я б, наверное, убивала каждого, в чьих мыслях читался бы хоть легкий намек. Потому, зная, что не всегда смогу контролировать себя, брала нож лишь во время поздних и ночных прогулок.

Когда тот, кто встретился бы мне, мог быть только врагом.

Встретился… врагом…

Словно искра, мозг прострелило воспоминание, начавшее было стираться.

Тот человек спас меня. Приходится поверить – ведь он знал о том, что произошло на дамбе.

Сказав всего несколько фраз, он перестал быть для меня… чужим. Быть врагом.

Не слишком ли поспешно для того, кто так не любит людей?

Человек, спасший меня… Мог ли он быть тем единомышленником, который так нужен мне? Или же это – очередная фантазия, подобная Собеседнику?

Но он был реален. Разве призрак может выглядеть так прозаично?

Нет, нет, все-таки, полный бред!

 

Вначале вся эта история владела моими мыслями до дна. И хотя обыденная жизнь вклеивалась в пережитые ощущения, стирала, перекрывала их, – факты продолжали оставаться фактами.

Загадка могла объясниться только в одном случае: если я встречу его еще раз.

И смогу поговорить с ним.

Это было возможно только на старом кладбище. Ведь я ничего не знала о нем, кроме того, что он любит приходить туда. Хотя я никогда не встречала его там раньше. Почему же должна встретить теперь?

Но, как бы то ни было, мои визиты на кладбище участились. Я уходила туда, как только появлялось свободное время. Бродила по любимым тропинкам, невольно прислушиваясь к тишине за спиной и ожидая в любую минуту услышать тихие шелестящие шаги.

Может быть, в этом ожидании было не только любопытство?..

Но шагов все не было слышно.

Мало-помалу образ странного незнакомца начал стираться в памяти. Я уже не вздрагивала, когда за спиной падала ветка; не настораживалась, словно дикий зверь, когда ветерок шевелил палую листву.

Странно, как самые необычные и поразившие нас вещи легко покидают память, вытесняемые повседневностью.

Что бы там не писали в книгах, странное и удивительное забывается очень быстро. В первую очередь. Наверное, оно просто не вписывается в канву стандартных происшествий, и мозг, считая случившееся ошибкой, быстро избавляется от ненужного воспоминания.

Помнит ли кто-нибудь, какие невероятные вещи случались с вами в детстве? А ведь они случались. Каждый, порывшись в прошлом, может найти то, что поразило его и не имеет объяснения. Но вспоминаете ли вы это каждый день? При случае, пожалуй… да и то не всегда.

Поэтому, нет ничего удивительного в том, что через неделю я вернулась к своим обычным мыслям. Хотя где-то там, в глубине сознания, уже сидело безымянное чувство, совершенно новое для меня.

 

Если бы путь мысли был прям и пронзителен, как путь света, люди не совершали бы стольких ошибок. И лучше бы себя знали.

 

*   *   *

 

На улице нестерпимо светило солнце. Оно не соответствовало моему настроению и потому раздражало. Хотелось забиться в какой-нибудь темный уголок и посидеть там наедине с собой.

Звуки улицы взрезывали меня, входили в мозги.

Машины ехали слишком громко. Людей было слишком много. Они лились потоком по улице, лишая воздуха, наплывая своими мыслями на мое сознание. Их одежды ярки, болтовня назойлива. Они лезут своими жизнями в мою.

Я почувствовала приступ клаустрофобии.

Скорее, скорее… спрятаться, спрятаться…

Да, они смотрят на меня. Я бросаюсь в глаза. Я выбиваюсь из ритма. Это выжжено у меня на лбу.

Только б не почувствовать снова чью-то боль! В последнее время предчувствие чужой смерти стало особенно острым и болезненным. В моем теперешнем состоянии я, скорее всего, хлопнусь в обморок.

Оглушающе шаркнули притормозившие шины на перекрестке.

Люди зацокали каблуками по черному асфальту. Боже, как громко!

В довершение мучений какая-то рожа за рулем ухмыляется, пялясь на мои коленки. Сейчас он блеснет остроумием.

– Вот это попка! А что мы делаем вечером? – заржал он, высунувшись из окна.

Как хотелось ответить, что он не доживет до этого вечера. Но, к сожалению, будущее рожи пока было безоблачным. Тень не висела над ним.

И я, не поворачивая головы и стиснув зубы, бросилась вперед.

Я бежала, задыхаясь и расталкивая прохожих. Бег превратился в пульсирующий гул, застилающий глаза.

 

Я остановилась только перед ржавыми воротами, распахнутыми настежь.

Объятия тишины…

Тишина кладбища была как прохладная успокоительная вода.

Чтоб прикоснуться к этому волшебству, нужно было просто переступить порог бытия.

Нырнув с головой в безмолвие, я отдалась плавному, медленному течению покоя.

Шелест листвы. Легкий ветер в голых, но уже гибких ветвях. Пятна солнечного света. Воздух между узких стволов.

Над всем этим витал острый запах весны.

И я вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, любующейся красотой мира. Перед мудростью природы я была новорожденным младенцем, чистым и ясным, как стекло, умытое дождем.

Стало так хорошо, что я запрокинула голову и заливисто засмеялась. Расплылись в сознании, как по волшебству, слова на перекрестке; расплылась бездушная толпа.

В весеннем небе почудились мудрые глаза, под взглядом которых таяла внутри черная корка.

Захотелось сделать что-нибудь веселое, детское, дурашливое…

Я тихо запела и закружилась между деревьев, раскинув руки. Уже не помню теперь, что за песня.

Слова путались, рассыпались. Скоро пение стало совершенно бессмысленным, в нем звучала только какая-то забытая мелодия без слов… ноги несли легко, вздымая прошлогодние листья.

Запыхавшись, я привалилась спиной к большому кресту и села по другую сторону могилы, счастливо отдуваясь.

В воздухе разлетались пылинки, поднятые от лиственной трухи. Я чихнула и снова расхохоталась.

– Воздух, почему ты так прозрачен? – спросила я у тишины. – Наверное, ты очень красив, и потому растворился, чтоб не заслонить собою мира.

Эти слова были глупы, но показались забавными. Я тихо хихикнула. Внезапно ветер налетел на старое кладбище, зашумел по безлистным верхушкам и бросил в лицо мои собственные волосы.

– Ах, так? – притворно разозлившись, воскликнула я. – А сам скрываешься под шапкой-невидимкой? Ну, так ты будешь пойман!

Я вскочила на ноги.

– Не надейся на свою шапку! Я поймаю тебя на ощупь! – с этими словами я стянула с шеи шелковый шарф и завязала глаза. – Ну, теперь держись.

Несколько раз повернувшись на одном месте, словно играя в жмурки, я вытянула руки ладонями вперед и осторожно пошла, крутя головой с незрячими глазами. Сквозь тонкий шарф просвечивало солнце, и я любовалась его бликами, не ослепляющими через повязку.

– Эй, можешь хлопнуть в ладоши, чтоб тебя было легче найти! – сказала я ветру. Словно в ответ, он снова легко подул мне в затылок.

– Ага, горячо! – я, круто повернувшись, обхватила руками воздух позади себя.

Но поймала только собственные плечи.

– Ты проворен. Но мы так легко не сдадимся.

Я снова повернулась на месте и пошла в другую сторону. Запнулась ногой об обломок креста, зашипев от боли.

– Так не честно.

Нашарив руками ствол дерева, прислонилась к нему.

Наверное, это сдвиг по фазе. Ловлю воздух с завязанными глазами.

Осознание нелепости того, что я делаю, еще больше меня развеселило.

Улыбнувшись, я сказала наставительно:

– Конечно, как можно поймать тебя, если ты все время молчишь? Нужно подавать какие-то знаки.

Снова зашелестела палая листва, и по ногам пронесся порыв.

– А, ты хочешь сказать, это твоя подсказка? Ну, хорошо!

Я отстранилась от дерева и снова попыталась поймать воображаемого невидимку.

Почему-то вспомнилась одна старая итальянская сказка: девушка должна расколдовать принца, живущего в образе зеленой птички, сделав вперед волшебные шаги. «Четыре шага, оборот, два пальца, точку – и не на волос больше. А иначе – смерть».

Сегодня мысли особенно быстро перетекали в действие. Наверное, потому, что разум не контролировал их.

– Четыре шага… – невольно повторила я вслух, сделав четыре шага вперед.

– Оборот… – повернулась я на месте. – Два пальца… точку… – я сделала три крошечных шажка.

– И не на волос больше. А иначе…

Мои губы вновь растянулись в улыбке. Я резко развернулась, выбросив перед собой раскрытые ладони.

– А иначе – смерть!

Не удержав равновесия, покачнулась и инстинктивно схватила то, что темнело впереди сквозь повязку.

Под моей тяжестью оно немного дернулось. Уткнувшись лбом во что-то мягкое и холодное, я встала на ноги.

Не веря ощущениям, руки ощупью скользнули по гладкой поверхности и медленно сжали ее.

Это было совсем не дерево. То, что сейчас сжимали мои помертвевшие пальцы, могло быть только…

Кожаной курткой.

 

Я опустила глаза вниз, и в зазоре между шарфом и щеками увидела носки ботинок.

Дрожащие, разом вспотевшие руки отпустили чужую одежду и потянулись вверх. К лицу. К повязке.

Они были перехвачены на полдороги. Тот, кто стоял впереди, аккуратно, но твердо сжал мои запястья и опустил вниз.

Прикосновение неизвестного ударило током.

Его ладони были обжигающе холодны. Боже мой. Ни при каких обстоятельствах у человека не может быть таких ледяных рук. Даже если он… мертв.

– Не нужно. Ты хотела поговорить со мной, а не увидеть.

Прошло несколько секунд, но он не отпускал.

Холод из немеющих кистей стал медленно растекаться по всему телу. Это был странный холод. Не холод даже, а… отсутствие тепла.

Стрелы вен бились под кожей в бессильном стремлении нагреть то, что забирало их энергию.

Мое тепло перетекало в его пальцы.

Какое-то смутное воспоминание пролетело стремительно. Да, так уже было со мной. Когда?

Мысли начали заплетаться. Я почувствовала мутящую слабость.

– От…пусти. Я … не буду на тебя смотреть.

– Хорошо.

И чужие ладони на запястьях разомкнулись.

Я стала потирать онемевшие места, чтоб вернуть чувствительность и разогреть. Дурнота, как от потери крови.

Голову обнесло, и невидимый мир покачнулся. Почувствовав, что падаю, я вынуждена была вновь ухватиться за него. Но, удержавшись, тут же отдернула руку.

Мне показалось – он не дышал.

– Не пытайся снять повязку. А то придется сделать это еще раз.

Он сказал мягко, с сожалением. Но я содрогнулась. Мне вовсе не хотелось испытать… то, что я испытала. Трудно было подобрать слово, чтоб назвать.

– Кто ты? – спросила я тихо.

– Разве ты и теперь меня не узнала?

В первый момент вопрос удивил. А потом в голове пролетела страшная догадка.

Она была настолько дикой, что не хотела становиться словами. Понадобилось немало мужества, чтоб высказать ее вслух.

Но я хотела выяснить все.

– Папа… это… ты?

Я сказала это настолько тихо, что не услышала последнее слово.

Ответом мне было молчание.

С того света?..

Снова молчание.

Тишина была слишком долгой; но я боялась нарушить ее первой.

Тогда снова заговорил он:

– Не нужно глупых вопросов. Спрашивай то, что ты действительно хочешь знать.

Голос был грустен. Он не был голосом отца. И, все-таки, был так знаком…

– Ты изменился там, да? И поэтому не хочешь, чтоб я видела тебя?

– Это – твои главные вопросы? – иронично осведомился неизвестный.

– Хорошо, я не буду об этом говорить, если тебе неприятно.

Голова шла кругом. С одной стороны, я была почти уверена, что это он, с другой стороны, мне было непонятно, почему он говорит так странно.

– У меня мало времени. Спрашивай.

Тон голоса был прежним.

Нет, отец никогда бы не говорил со мной так. Но у меня не было других предположений.

Он совсем изменился?

Но если он теперь не имеет ничего общего с собой – он не мой отец.

Снова страх зацарапал душу, запястья вспомнили страшное прикосновение. Нет, это… это не он. Он бы никогда не причинил мне боль.

– Но кто ты тогда, черт побери?! – закричала я в невидимое лицо.

И почувствовала, что впереди меня уже никого нет. Послышались удаляющиеся шаги.

Непослушными руками я стянула шарф с лица.

Сначала свет был слишком ярок. Потом я увидела знакомую картину: длинные волосы, рассыпанные по спине, линялые джинсы…

Он уходил.

Нет уж, черта с два! Я больше не позволю ему водить себя за нос!

К счастью, во мне еще оставалось немного ума, чтоб не броситься за ним бегом.

Еще подождав, я со всей осторожностью, на какую только была способна, начала двигаться за ним.

Он виднелся передо мной метрах в десяти.

Теперь я шла у него за спиной.

Я ликовала – он не замечал!

 

 

*   *   *

 

Преследование захватило целиком. Я неслышно кралась за идущим впереди человеком; который, может быть, и не был человеком.

Не думая о последствиях, не анализируя своих действий, я двигалась вслед за темной фигурой.

Чего бы мне это ни стоило, но сегодня я увижу! В конце концов, услышав мои шаги, он обернется…

Но странный человек не слышал. Я мысленно хвалила себя за ловкость.

Тропинка, по которой он шел, вела на выход, к автостраде.

Постепенно шок проходил, и начало казаться, что все мои ощущения были нервной природы. Идущий впереди совершенно не при чем. Просто я испугалась, когда он взял мои руки. А от страха мне стало дурно. Вот позорище!

Да, мне легче поверить в это.

Слишком уж он обыкновенный. Совсем не так должен выглядеть выходец с того света или существо иного мира. Оно должно быть таинственным, необычным, полупрозрачным… гротескным. Да просто должно быть другим!

А что необычного в этих слегка ссутуленных плечах? В этой одежде, на которой видны следы долгой и неаккуратной носки?

И, все же, он очень странен.

Трудно сказать что-то определенное о человеке, когда видишь его только со спины и слышишь несколько коротких фраз. Но кое-что было ясно и так.

Он необычайно силен. Не только физически. В его походке скрыта сила морального превосходства. Так ходят те, кому почтительно уступают дорогу.

Он крепкого сложения; в то же время, в нем нет массивности, а, напротив, какая-то звериная грация. Его движения завораживают.

Походка хищника.

Голос…

Голос, да и манера говорить, указывает на привычку повелевать. Властвовать. Но, как бы это выразить, без удовольствия. Он приказывает потому, что ему подчиняются. Это не особо радует его. В нем есть какое-то утомление… усталость. Может быть, он устал от своего превосходства?

Размышляя над всем этим, я подняла голову, чтоб в очередной раз посмотреть на силуэт впереди.

К моему огромному удивлению, он исчез.

Открытие просто взбесило. «Он снова провел меня!»

Уже плохо соображая, я кинулась вперед.

Куда он делся? Я выпустила его из поля зрения лишь на несколько секунд.

Свернул в сторону? Здесь низкие кусты, я бы услышала это. Растяпа!

Теперь я точно никогда не увижу… его лицо.

Бег замедлился. Вышла на тротуар, тянущийся по краю автострады.

И впереди, и позади тротуар был пуст.

Черт, я все-таки потеряла его. Он, наверное, стоит где-нибудь сзади и смеется над моей глупостью.

 

Отдуваясь, я уперла руки в колени и низко наклонила голову. Накатывала усталость и разочарование. Словно ломился в запертую дверь; дверь открыли, а за ней оказалась стена.

Черт… черт…

Я была уже совсем близко.

Странная мысль. Близко – от чего?

Но обстоятельства не дали мне развить непонятную фразу. Дальше все происходило, как в кино, разрезанном на отдельные кадры.

 

Затылок сдавила нестерпимая боль. Перед глазами появились разноцветные пятна, кто-то орал в самое ухо: «Вася, твою мать, заворачивай!!» Совершенно не человеческий крик оборвался каким-то невразумительным бульканьем, и какофония чувств захлестнула сознание. Пришла мысль, что кукла лежит на заднем сидении, и Даша не увидит ее.

Потом – паутина трещин. Мир трескается.

Еще резкая боль… Много боли… Гвоздь в голове. Синие глаза смеются: «Можно, я сяду с вами рядом?»

Хохот, веселый женский смех… и визг тормозов. Скрежет металла.

Холод.

 

… холод… это асфальт. И я на нем лежу.

Упала?

С трудом поднявшись, начала лепить картину произошедшего. Состояние такое, будто по мне промчался бронепоезд.

Усилием воли надо прояснить зрение… и увидеть, что это было.

Но ничего не было. Пустой тротуар. Деревья. Дорога. По дороге катит синий «запорожец»; на крыше этого динозавра отечественного автомобилестроения мотаются привязанные саженцы.

Наверное, на дачу едет.

Я уже повернулась было спиной к нему, как вдруг что-то меня остановило.

Этим «что-то» был ревущий звук мотора.

Мотора машины, летящей на скорости километров в сто…

В какие-то доли секунды предчувствие прорвало границу иллюзорного не-бытия и шагнуло в бытие.

Все произошло быстро. Из-за поворота на встречную полосу вынесло блестящую иномарку. На переднем сидении мужчина средних лет орал что-то в ухо водителю. Водитель держался руками за голову. Мужчина попытался схватить руль, но это не вышло. Иномарку занесло. «Запорожец» ударил по тормозам, и в последнем отчаянном вираже уклонился от летящей к своей гибели машины. Его спасла низкая скорость.

Он успел вырулить и съехал на обочину. А на другой обочине замерло то, что осталось от иномарки. Осталось после столкновения с бетонным столбом.

 

Я молча глядела на развернувшуюся трагедию. Теперь мне все ясно.

Слишком ясно.

Из «запорожца» выскочил низенький старичок, и, хватаясь за сердце, побежал к раскуроченной машине.

– Милок, ну что ж ты так!.. – причитал он. – Помер, что ли?

Наверное, он сейчас еще не осознал, что сам был на волосок от смерти.

Я оставалась безучастной свидетельницей. У меня не было сил даже произнести: «Не надо. Они оба…»

Но я молча смотрела, как дед пытается отворить мятую дверь.

– Что стоишь? Скорую вызови, дурочка! – крикнул он мне в сердцах.

Подъехала еще одна машина, из нее тоже кто-то вышел.

Скоро иномарку обступила толпа человек из пяти.

На меня уже не обращали внимания.

Люди вытащили на дорогу безвольное тело водителя. Старик склонился над ним, стараясь понять, дышит ли он. Я хотела подойти ближе и объяснить, что все напрасно. Только слова замерли у меня на губах.

Неизвестно, как это получилось, но в некоторый момент я поняла, что над телом склонился еще кто-то. Его облик заставил сердце глухо ухнуть и провалиться. И сразу заныли запястья.

Не нужно объяснять, кто это был.

Да, мой странный знакомый, которого я совсем не знала.

Сейчас легко было поверить в его потустороннюю природу. Вечерние тени приглушили действительность, сделали ее обманчивой. Сумерки протянули нить между нашим миром и миром теней, задрапировав мирские детали. Я видела только пронзительную суть.

Человек казался полон каких-то вещей, не различимых глазом, но таинственных и страшных. Сумерки наплывали на него, все время что-то меняя в облике. А сам он, темный и неизменный, кутался в игру светотени, как в призрачный плащ.

Фигура казалась монументом тьмы. Мощь читалась в развороте плеч.

Мой взгляд увяз, запутался в нем. Через глаза в душу вливался страх, но отвести их было выше сил.

Я пока не видела его лица.

Но зато хорошо видела то, что он делал.

Он опустился на колени перед телом, лежащим на земле…

 

…сначала он словно втягивал в себя воздух, вылетающий из полуоткрытого бледного рта. Потом склонился еще ниже… и припал к губам умершего или умирающего. Тот неожиданно дернулся, заскреб рукою землю и мелкие камешки. Глаза его распахнулись, в ужасе уставились на то, что он видел перед собой.

Голова странного человека начала медленно подниматься от лица водителя. Между их ртами потянулся тоненький бледный столбик дыма. Показалось, что дым похож на сложившего крылья мотылька.

Несколько мгновений мотылек парил в воздухе, но черный человек сделал еще один сильный вдох, и дымный мотылек исчез.

Он… Вдохнул его. Просто вдохнул в себя его жизнь.

В это самое мгновение рука водителя разжалась и обмякла. Глаза, осиянные нездешним светом, стеклянисто застыли.

– Все. Отмучался, – сказал кто-то.

– А что второй?

– Второй сразу насмерть.

– Ну, что… тут уже не скорую… Не надо скорую, короче.

Странно, но никто из обступивших тело никак не отреагировал на действия черного человека.

И я поняла.

Они не видят его.

Я больше не могла выносить этот спектакль.

– Что… вы молчите? – подошла на нетвердых ногах к тихо переговаривающимся людям. Теперь я была как раз напротив склонившейся спины. Он все еще стоял на коленях перед водителем, притягивая взгляд. Черная глыба мрака, такая вещественная и потусторонняя. Сейчас для меня в мире существовал только он… и его тайна.

– Ты о чем, девочка?

Я молча указала пальцем перед собой.

– Умер, умер… что ж тут поделаешь.

Объяснить я уже не успела.

Человек молча поднял голову, услышав мой голос. Неспешно разогнулся, встал с земли.

Спокойно глядя мне в глаза, он отер губы ладонью и усмехнулся.

Жест явно предназначался мне. Но знак, издевающийся над моим изумлением, расплылся в сознании.

 

Потому что я смотрела ему в лицо.

 

Черты этого бледно-серого лица были правильны, выразительны… хотя их было трудно назвать красивыми.

Тонкие губы; узкий нос; покатый мудрый лоб с двумя параллельными складками. Неширокое лицо, высокие скулы. В обрамлении длинных прямых прядей лицо тоже удлинялось, становясь похожим на лезвие ножа. Кожа гладкая… и какая-то неживая. Скорее молод, чем стар. Трудно определить.

Глаза определяют возраст точнее морщин. Но, в таком случае, его возраст определить было невозможно.

 

Потому что у него вообще не было глаз.

 

Я гляжу… в колодец времен… Я… падаю… в него…

 

Между широко распахнутыми веками чернели два глубоких провала.

Не черные очки. Не плоские глазницы черепа.

Тьма – но не пустота.

У черных дыр, зияющих вместо глаз, было выражение.

Они звали.

 

Калейдоскоп темноты… мерцание свечей…танцующий рой бледных мотыльков.

 

Такой же провал открылся, когда он разлепил тонкогубый рот, из которого еще струился дым выпитой жизни:

– Ну, что? Я ответил на твой вопрос?

 

Голос, шелестя по лабиринтам сознания, уперся куда-то в недра мозга. Туда, где прячется понимание.

Я, наконец, узнала этот голос. Который не узнала на дамбе. И не узнала на кладбище.

Это был голос того, с кем я болтала каждый вечер перед сном. С кем я разговаривала по дороге из школы.

Мудрый голос, который я считала плодом своего воображения.

 

Это… мой выдуманный Собеседник.

И, вместе с тем, это…

 

Тень перед глазами

 

Это сама Смерть.

 

 

 


Оглавление

6. Часть 2. Параллельное шоссе. Идущий: «Загляни в подвал»
7. Часть 2. Параллельное шоссе. Идущая: «И не на волос больше, а иначе…»
8. Часть 3. Перекресток. Идущий: «Глина чужих душ»
508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!