 |
Светлана Чуфистова
Рассказ
 На чтение потребуется 12 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf
Те времена, давно забытые, помню разве что я, те, кому к семидесяти, да старики, которых осталось в живых один, два. Времена, несмотря на повальный дефицит, относительно лёгкие, особенно для тех, кто пережил непростые военные годы. Поколение лихолетья уже давно не заботилось о хлебе насущном. Хлеба в стране было много, и даже масла, и молока… Колхозы исправно кормили города. А города тогда не были монументальными, как Ленинград или Москва, а в большинстве своём от сёл отличались мало. Разве что административными зданиями в два этажа, небольшими кафе, кинотеатрами да памятниками. В общем, в таком городке родилась и я, в маленьком домике на четыре окна, с русской печкой, тюлевыми занавесками, полосатыми половиками, умывальником, подполом и, конечно же, телевизором, который, возвышаясь на длинных ножках, вещал разное. Рабочие заводов и труженики села рассказывали о своих достижениях, их награждали орденами и медалями. Не забывали награждать себя и те, кто стройными рядами сидели на различных съездах. Все целовали дорогого Леонида Ильича. А по праздникам с чёрно-белого экрана пела Анна Герман. Ах да, в доме ещё было радио. Оно не умолкало практически никогда. «Утренняя гимнастика», «Рабочий полдень», «Пионерская зорька», «Литературные чтения». Звуков вокруг было много, впрочем, как и запахов, и впечатлений. Стоило только забраться на чердак или в чулан. И тут же тебя окружало нечто. Пучки сушёных трав, вереницы берёзовых веников, детская люлька, кочерга, колоши, старое зеркало, сундук, новогодняя мишура и много другого «ценного», что хозяевами за ненадобностью было убрано подальше от посторонних глаз. Особенно поражал воображение гипсовый нос, а ещё веко, и лицо какого-то грека. Белые изваяния, институтские работы некогда, тоже пылились здесь же. Здесь же стоял и баян. С ним когда-то из деревни приехал в город мой отец Иван. А теперь инструмент из чулана доставался редко, разве что по большим праздникам – Новый год, 8 марта, 7 ноября. Эти дни отмечались повсеместно, шумно, радостно, весело… А случалось это так. Большая родня договаривалась встретиться, например, у Березиных, родственников бабушки Маши, и все с разных окраин туда шествовали. В большом доме было много места. Длинный стол накрывался немедленно тем, что каждый припас, вернее, принёс с собой в газетках. Пироги, рыба, сало, колбаса выкладывались на тарелки, в высокие графины наливался квас, а в те, что поменьше – брага, мутная жидкость белёсого цвета. Её хозяин дома, дед Шура, предпочитал более других напитков. А потому к приходу гостей был уже всенепременно пьян. Седой, поджарый, в мятом полосатом костюме, косой с рождения на один глаз и с папироской в зубах, закинув ногу на ногу, сидел на табуретке и на балалайке выводил вальс. Правда, вдохновение его покидало мгновенно, как только супруга его Нюра доставала гранёные стаканы из буфета. Тут уж он не упускал свой шанс. Устраивался за стол на то место, где стоял графин поменьше. – Ну и какого лешего ты здесь уселся? – говорила ему баба Нюра. – А ну давай на диван… – Нет уж, – муж возражал. – Ты мне там спокойствия не дашь… Вздыхал дед, морщился, отворачивался, а сам тихонько локтём в бок зятя толкал. – Ну, чего сидишь, наливай… Виктор, высокий, степенный, улыбался, наполнял деду стакан, а тот снова жеманничал. – Ты, Витёк, краёв-то не знай. Всё ж таки за победу… – За какую победу? – удивлялся зять – Сегодня ж седьмое ноября… – Ага, – дед кивал. – Кому октябрьская, а у меня правда своя… – Какая? Ты же даже не воевал. Вон, обходчиком на станции бегал. – Да? – тесть возражал. – А кто виноват, что меня военкомат забраковал? А может, я танкистом мечтал? А они: иди, мы тебе даже винтовку не доверим. Вот и пришлось на станции, как ты сказал, бегать. В мороз, в жару, в дождь всю войну поезда провожал, эшелоны с танками. Бывало, простучишь такой, перекрестишь, а он и айда на фронт. А там Москва. Да-а… А может быть, без моего креста и не отогнали бы мы от столицы врага? – Да уж, без тебя где уж, – тут встревала в разговор баба Нюра, смеялась, качала головой. – Ты же в Бога-то не веришь… – Это когда у меня издохли два крола. А так я завсегда… Брал дед Шура свой стакан, выпивал, краснел, ещё больше косил на правый глаз. – Ну да. Ну да, – говорила баба Нюра. Полная невысокая женщина была всегда приветлива. Круглолицая, румяная, на словцо меткая. Старшая сестра моей бабушки занималась хозяйством, с внуками нянчилась, да по выходным на базар с тем, что выросло на огороде, бегала. – А ну, гости – Маша, Вовка, Галина, Таня, Иван, Нина, Валентина! – вдруг вставала хозяйка из-за стола – Чего сидите? Выпейте за седьмое ноября! И тут вокруг начиналась суета. Все чокались, поздравлялись с праздником, смеялись, закусывать начинали. А уж когда немного умолкали, в разговор вступала та, кого не заметить было нельзя. Тётка Таисья, деревенского вида, сухая, странная, в платке на лоб надвинутом, уши в платок не прятала, так они у неё и торчали. Женщина поправляла широкую рубаху, из кармана бесформенной юбки коробочку жестяную доставала, открывала её, брала оттуда щепотку табака, отправляла её себе в нос, отворачивалась, чихала. – Я вот только одно не понимаю, – продолжала чихать она. – Чего нам эта революция дала? Сосед, сидевший с нею рядом, дядя Вася, возмущался. – Ну уж ты, Таисья, и сказала. Я прямо удивляюсь. Вот ты бы кем раньше была? – Ну и кем? – Бесправная… – А сейчас? – Сейчас ты гражданка советского государства. – Ага, ну и какие же у меня права? – Ну, можешь, к примеру, лечиться бесплатно… – А я и так, если захвораю, лечусь травами. Больницу не посещаю. Там всё равно нет лекарств… – Хорошо, ладно, – Василий не сдавался. – Ты можешь власть выбирать… – Власть? – тётка Тася смеялась. – Да из кого выбирать-то? Партия-то одна? Однако родственник не унимался. – Твои дети институты позаканчивали? Женщина кивала, а Василий победно радовался. – Ну вот. А как бы ты им ещё без денег образование дала? – Правда твоя, – Таисья всё равно вздыхала. – И всё-таки нищая я, как отец мой и мама… Она вновь нюхала табак, чихала. – Ачха!!! А вокруг снова звенели стаканы, разговоры не останавливались. Теперь все обсуждали огородные дела. У кого какая картошка уродилась, где на будущий год рассаду брать, что из овощей сажать, а чего не сажать… Споры на время прекратились, как только хозяйкина дочь подскочила. – Корова моя! – вспомнила Катерина. – Я же её ещё не доила, – побежала к выходу она. – Ети её мать, – ворчал дед Шура. – Опять проворонила скотину… Он снова наливал себе из графина, выпивал, брал в руки балалайку, играл. – Всё, что было. Всё, что было. Всё давным-давно уплыло, – пел он скрипуче, но никто его не замечал. Напротив бабушка Маша нашёптывала сестре про свои дела. Родители разговаривали с тёткой Валентиной, та то и дело полной рукой поправляла на голове шиньон, что по случаю праздника нацепила. – Я тут ковёр приобрела, – рассказывала она. – Так еле его домой приволокла. К стенке гвоздями прибила. Красота… А вот люстру купить не смогла. Очередь в универмаге заняла и ведь была всего сорок пятая, а люстры мне всё равно не хватило. Я чуть с ума не сошла… Рассказчица выпила квасу, прикрыла рот, выпустила газы. – А я слышала, Ваня, вы автомобиль купили? – Ага, Москвич-412, – улыбнулся отец. – Столько лет на него копили. Да вон, родители Татьяны подсобили… – Это хорошо, – вздохнула Валентина. – А мне бы шапку сыну Андрюшке достать пыжиковую… Однако тётка не договорила. На противоположной стороне стола начинался скандал. Сын бабы Нюры Владимир поругался с супругой Лидией. – Я тебе покажу, как меня «простигосподи» называть! – уже переходила на крик она. – А что забыла ухажёра своего лысого?! Чего замолодилась? Вон кудряшки на башке накрутила, марафет навела! – Ага! А ты, значит, у нас невинный?! Владимир резко вставал. – Да уж почище тебя! – бежал к двери мужчина. И в это время подскакивала половина стола. Одна часть женщин неслась к рыдающей Лидии, другая к Владимиру. Его у порога тормозили. – Да Вов, да не надо – говорила баба Нина. – Перемелется, мука будет… – А чего она? – глядел по-детски на родственницу высокий белобрысый детина. – Я её, гулящую, с ребёнком замуж взял, – шмыгал он курносым носом, делал губы уточкой, тёр пальцами глаза. – Думал, образумится она, да не тут-то было… – Да ты её любишь сильно, – брала его за руку бабушка Мария, – вот и приревновал. – Айда обратно, – подталкивала брата сзади двоюродная сестра Валентина. – Нечего людям праздник портить, – целовала сына мать. И Вовка возвращался. Все усаживались на свои места. Пили мировую, заново начинали разговаривать. Но не проходило и получаса, как скандал возобновлялся. Владимир вновь бежал к дверям, Лидия рыдала. Их снова успокаивали. И так раз пять. Пока отец мой Иван не брал в руки баян. Молодой, красивый, чернявый, он наклонял голову набок, улыбался и начинал играть. Тут уж все переставали ссориться по пустякам, пускались в пляс, особенно бабули. Как уж они любили плясать! По-старинному притопывали да по кругу ходили. А ещё частушки голосили. А громче всех – моя бабушка. И казалось, марафону этому не будет конца. Да и не надо… Но баянист иногда уставал, его отпускали отдохнуть ненадолго. И все снова садились на места. Там уже беседа о войне была. Дед Василий рассказывал свату, как в боях под Сталинградом товарищей терял. После начинала вторить бабушка Маша, как в Отечественную подростком голодала, да как в колхозе мешки тяжёлые с пшеницей на себе таскала, чтобы фронту хлеба дать. А баба Нина вспоминала о том, как получила похоронку на мужа в сорок пятом. Кто-то за столом начинал тянуть песню печальную, и все её подхватывали. – Ети её мать, – не выдерживал пяти минут дед Шура, подскакивал, – пошёл я гулять. А то с вами тут зарыдаешь чать. – А ну сядь! – баба Нюра командовала. – И нечего перед гостями ругаться, совесть надо знать – Она хмурилась. – Опять к дружку своему отправился? Чего будете делать на этот раз? Снова у Петровых полполенницы украдёте? Или к тётке Фене зайдёте, будете у неё на огороде клад искать, что Колчак при отступлении для вас персонально оставил? А может быть, голышом в речку нырнёте? Потом прихватите для «сугрева» по сто грамм, подерётесь, а я вас разнимай? Старик снова усаживался, здоровым глазом на зятя таращился. – Ну и занозу я себе в супружницы взял, надо её менять. – Ага, поменяй, поменяй, – говорила баба Нюра. – С тебя станется… Дед Шура снова отворачивался. – Не любил бы, давно уж сбежал, – ворчал он и вновь графин в руки брал. А в это время на пороге возникала соседка тётка Мирра, маленькая, кривинькая. – Я тут мимо проходила, смотрю, а у вас открыто, дай, думаю, поздороваться зайду… – Присаживайся, – приглашала хозяйка гостью к столу. И та мгновенно на диване сестёр теснила. – Здравствуй, Таня. Здравствуй, Валентина. Ей наливали штрафную, и она с остатками хора «Бродягу» голосила. А между тем к родителям подошла тётка Галина, хозяина сестра. – Ох, Татьяна, и хороший у тебя Иван, – сказала она. – Тут в газетке портрет его видела, а вот статейку под ним прочитать не смогла, больно уж мелко написано. Как у него дела? – Да как всегда, – вздохнула мама. – Выполняет, перевыполняет, а когда на заводе не идёт план, не спит по ночам. Я ему уже внушаю: успокойся, здоровье потеряешь. А он мне – ты ничего не понимаешь. В общем, трудоголик, и ничего с этим поделать нельзя… – Да, лучше уж так. Вон мой муженёк, Степан, только и знает, что водку лакает да по бабам шастает. Уже седьмой десяток, а всё туда. Ненавижу его, проклятого, и выгнать не решаюсь… Собеседница вновь посмотрела на отца, тот сидел в сторонке и держал баян. – А твой весь в орденах… – Не в орденах – в медалях… – Какая разница, всё равно красавец… Тут на противоположном краю стола Дед Шура... [...]
Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за октябрь 2020 года в полном объёме за 197 руб.:
|
 Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:
Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 20.04.2025 Должна отметить высокий уровень Вашего журнала, в том числе и вступительные статьи редактора. Читаю с удовольствием) Дина Дронфорт 24.02.2025 С каждым разом подбор текстов становится всё лучше и лучше. У вас хороший вкус в выборе материала. Ваш журнал интеллигентен, вызывает желание продолжить дружбу с журналом, чтобы черпать всё новые и новые повести, рассказы и стихи от рядовых россиян, непрофессиональных литераторов. Вот это и есть то, что называется «Народным изданием». Так держать! Алмас Коптлеуов 16.02.2025 Очаровывает поэзия Маргариты Графовой, особенно "Девятый день" и "О леснике Теодоре". Даже странно видеть автора столь мудрых стихов живой, яркой красавицей. (Видимо, казанский климат вдохновляет.) Анна-Нина Коваленко 
 |
|||||||||||
| © 2001—2025 журнал «Новая Литература», Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021, 18+ Редакция: 📧 newlit@newlit.ru. ☎, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 Реклама и PR: 📧 pr@newlit.ru. ☎, whatsapp, telegram: +7 992 235 3387 Согласие на обработку персональных данных |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|
|||||||||||
