Юрий Егоров
ОчеркНа чтение краткой версии потребуется 22 минуты, полной – полчаса | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf
Опубликовано редактором: Андрей Ларин, 9.10.2015
Купить в журнале за октябрь 2015 (doc, pdf):
Со времени великих географических открытий европейцев не покидала мысль о цивилизации диких обществ, которые они находили на островах далёкой Океании. Этот район мира манил европейцев своей удалённостью, удивительной красотой и необычностью местного населения. Влияние европейцев на туземные сообщества было двояким. С кораблями первопроходцев, начиная с XVIвека, в Океанию доставлялись как все болезни европейской цивилизации, так и её достижения. Алкоголизм, венерические заболевания, эпидемии, преступность, жестокость, убийства – всё это сопутствовало европейскому проникновению. Европейцы боялись (часто небезосновательно) местного населения и применяли оружие, когда в этом, порой, не было никакой надобности. Губительные эпидемии и уничтожение населения, зачастую массовое и совершенно бессмысленное, в отдельных районах Океании привело к тому, что некогда густонаселенные территории оказались совершенно безлюдными. Сокращение населения имело место практически во всех районах Океании. На Маркизских островах численность населения в результате их открытия представителями европейской цивилизации сократилась за 1804–1931 гг. с 50 тысяч до 2,3 тысяч[1], Вануату (Новые Гибриды) за 1774-1936 гг. – с 200 тысяч до 42 тысяч, а острова Пасхи – в 100 раз (с 10000 до европейского пришествия до 111 человек в 1877 г.)[2]. При этом за 1866–1877 гг. население острова Пасхи сократилось почти в 10 раз. По мнению исследователя Океании Те Ранги Хироа, нигде в Полинезии туземное население не подвергалось такому жестокому обращению и такому разлагающему воздействию, как на острове Пасхи[3]. При этом незадолго до пришествия на остров Пасхи европейцев его культура была одной из самых высокоразвитых среди первобытных народов[4]. Об этом свидетельствуют каменные идолы, культ сооружения которых существовал на острове (их к настоящему времени сохранилось более семисот), многочисленные поделки и росписи, а также уникальная письменность ронго-ронго, содержавшая более 400 знаков, наносившихся на деревянные дощечки. В результате европейского пришествия культура острова Пасхи была практически полностью уничтожена. К концу 1880-х гг. все идолы были повержены, сброшены с постаментов, дощечки ронго-ронго были сожжены, а сама письменность утрачена. К началу ХХ века уникальный остров был превращён в большое пастбище, находящимся под управлением военно-морских сил Чили[5]. Деградацию острова удалось остановить лишь к концу ХХ века. В настоящее время на острове Пасхи развиваются туризм и местные промыслы, связанные с изготовлением сувениров, также получила динамичное развитие сфера услуг, но большинство его населения составляют приезжие чилийцы. Культура коренных жителей острова вытесняется чилийской и все больше носит лубочный, рассчитанный на туристов характер.
Вместе с жестокими и недальновидными первооткрывателями на острова Океании в период их колонизации прибывали миссионеры, которые пытались облагородить местное население, защищали их права в период колониального раздела. Среди миссионеров были удивительные люди, которые любили и понимали местное население. Европейцы доставляли средства экономики, развивали образование и медицину. Благодаря их усилиям население островов Океании приобщалось к торговле, прогрессивной агрокультуре и новым промыслам и производствам. Путь миссионеров не устлан розами. На Соломоновых островах первых миссионеров съели, а их наставления оказались забытыми. Столь же печальная судьба ожидала первых миссионеров островов Гуам (1670 г.), Увеа и Футуна (1841 г.). Не лучшая участь ждала и первого миссионера острова Пасхи. Сначала островитяне обокрали его начисто, забрали даже одежду слуги Господня. Он бежал с острова с первым же кораблём, но позднее вернулся уже с помощником. Через какое-то время их обоих островитяне изгнали с острова, но, как ни странно, труды маленькой миссии не пропали даром. Жители острова Пасхи продолжили петь псалмы, но уже без посторонней помощи. Все остальные следы миссионерской деятельности на острове Пасхи быстро изгладились.[6] Жуткая репутация отпугивала многих путешественников от островов Меланезии (Новая Гвинея, Соломоновы острова, Новая Каледония, Новые Гебриды, Фиджи). Джеймс Кук, остановившись у Фиджи записал в своём дневнике: «Здешние туземцы ужасные людоеды… они съедают своих побеждённых противников».[7] Путешественники в своих дневниках по поводу увиденного проявления каннибализма писали страшные вещи. Французская экспедиция под предводительством д’Антркасто (1793 г.) остановилась у Новой Каледонии, где сразу столкнулась со всеми прелестями общения с туземцами: мошенничеством и воровством. В какой-то момент на глазах матросов туземцы стали бросать камнями в офицера, стоявшего поодаль. Моряки проявили недюжинную выдержку, чтобы не поддаться на провокации. Со временем показалось, что отношения с островитянами постепенно налаживаются. В отчёте экспедиции можно найти запись, согласно которой, однажды островитянин «держа в руках недавно зажаренную кость и пожирая ещё сохранившиеся на ней остатки мяса, подошёл к гражданину Пирону и предложил ему разделить с ним трапезу; тот, думая, что дикарь угощает его мясом какого-то четвероногого, взял кость, покрытую лишь сухожилиями; когда он показал её мне, я признал в ней тазобедренную кость ребёнка четырнадцати-пятнадцати лет. Окружавшие нас туземцы продемонстрировали на стоявшем среди них мальчике место, где находится такая кость; они без всякого смущения признались, что мясо с кости съедено несколькими островитянами, и дали нам понять, что это для них очень лакомое блюдо…»[8] И дальше поведение дикарей Новой Каледонии не становилось лучше. «Явившиеся на корабль туземцы украли много вещей и вели себя очень нахально; пришлось их прогнать. На следующий день, съехав на берег, французы застали дикарей за едой. Те немедленно предложили морякам только что зажаренное мясо, оказавшееся человеческим. Несколько островитян даже подошли к французам и принялись ощупывать у них самые мускулистые части ног и рук; при этом они с восхищением и даже алчностью произносили слово «карапек». Их поведение не могло не внушить нам некоторой тревоги».[9]
Первое, что бросилось европейцам в глаза – это полное отсутствие рациональности в поведении островитян. Хотя на том же острове Пасхи к рациональности, казалось бы, население подталкивали все условия жизни. Нищее и голодное население острова Пасхи влачило жалкое существование. Куры, бананы, батат, рыба – таков был рацион островитян. Основные строительные материалы – камень и камыш. И даже в освоении этих ресурсов, если не брать во внимание каменотёсов, жители острова не преуспели. Лаперуз считал главной чертой островитян их «неразумность», которая, по его мнению, страшнее, чем извержение вулканов, благо на острове Пасхи они давно потухли. «Местные жители были настолько неразумны, – пишет Лаперуз, – что вырубили все деревья, во времена, несомненно, весьма отдалённые, из-за чего их земля иссушается жаром солнца и лишена лощин, ручьёв и родников… Острова… постигает страшная засуха, которая постепенно уничтожает все растения и кустарники и делает их непригодными для жизни»[10]. Также пасхальцы истребили всех черепах, которые водились на острове и мясо которых они употребляли в пищу. Убогость жизни рапануйцев (местное название острова – Рапануи) удивительна, поскольку остров Пасхи находится в тропической зоне, и все европейцы, посещавшие остров, начиная с его первооткрывателя адмирала Роггевена (1722 г.), указывали на благоприятные возможности развития экономики. Безлесный остров в прошлом был покрыт буйной тропической растительностью, уничтоженной жителями острова. Но даже в том виде, в котором европейцы увидели остров, он вполне мог бы куда лучше обеспечивать своих жителей пропитанием. Лаперуз отмечал, что возделывается одна десятая плодородных земель острова. При этом обработка земли на острове Пасхи не требует значительного труда.
Рапануйцы преуспели в строительстве каменных идолов, но и своё искусство также не сумели развить. Идолы во многом повторяют друг друга, разве только размерами отличаются. Тем самым в искусстве их изготовления прогресс практически не наблюдается. Это, кстати, позволило Туру Хейердалу выдвинуть гипотезу, что само искусство изготовления каменных идолов было принесено извне, с территории Перу. Рапануйцы, работая с камнем, так и не сумели по-настоящему развить хотя бы строительство. На острове не осталось никаких сколько-нибудь значимых сооружений, кроме платформ для идолов. Также практически не было развито рыболовство. Это удивительно, так как жители Океании в других районах умело путешествовали по морю. Рыбу жители острова Пасхи ловили с помощью примитивных крючков или даже руками[11]. Несмотря на то, что на острове много глины, рапануйцы не знали гончарного дела. Тур Хейердал пытался отыскать хотя бы глиняные черепки, чтобы подтвердить свою гипотезу о наличии связи острова Пасхи с южноамериканским побережьем, но не нашёл ничего, что бы уверенно подтверждало это. На острове не было не то что товарного хозяйства или его зачатков, но даже состояние натурального хозяйства находилось на самом низком уровне. Даже их дома (камышовые хижины) отличались ужасным примитивизмом, и хотя остров никто не посещал до ХVIIIвека, рапануйцы были одержимы культом страха – строили пещеры, в которых предпочитали прятаться как от внешнего мира, так и друг от друга. Последнее было сделать сложнее, так как остров маленький[12]. При этом пещеры были плохо обустроены. Основная их цель при строительстве (невероятно узкие входы) – затруднить проникновение в них чужих людей. В самих пещерах археологами не было найдено ничего из предметов быта. О цивилизованности рапануйцев свидетельствует письменность ронго-ронго, но до сих пор нет никаких данных, указывающих на её экономический смысл (что это – летописи, царские распоряжения, переписка островитян, долговые расписки?). Лаперуз, который, по-видимому, был удивительно гуманным человеком, проявил доброту и оставил нищим пасхальцам несколько животных (овец, свиней и коз), объяснив, как их разводить[13]. Он отправил на берег матросов, которые вспахали участок земли и высадили новые для Пасхи культуры (апельсины, лимоны, хлопчатник, маис)[14], которые должны были в дальнейшем обогатить рацион островитян. Островитянам объяснили, что всё это должно способствовать их прогрессу. Более того, Лаперуз пытался воздействовать на воспитание островитян, наклонности которых сводились исключительно к воровству и занятию проституцией. «Лица большинства женщин были приятны. Они были готовы предложить свои ласки каждому, кто пожелал бы сделать им подарок. Туземцы знаками убеждали нас впустить женщин: некоторые из них пытались изобразить удовольствия, какие они могли бы нам доставить... И пока женщины заигрывали с нами, мужчины снимали с нас шляпы и вытаскивали платки из карманов», – описывает местные порядки Лаперуз[15]. Не успел корабль Лаперуза покинуть остров Пасхи, как его жители на глазах мореплавателя поубивали животных. По-видимому, и посев культурных растений был заброшен, поскольку ни одна из последующих экспедиций на остров Пасхи не обнаружила его плоды. Такова модель поведения диких народов – любой ценой удовлетворять свою похоть и не задумываться о последствиях. Дикое общество острова Пасхи не было готово принять блага европейской цивилизации из рук гуманиста Лаперуза. Поэтому экономика не развивалась. Отсутствие рационализма у рапануйцев хорошо просматривается в более позднее время – в материалах экспедиции Тура Хейердала в 1955–1956 гг. Хейердал даёт портретное описание многих жителей острова (на то время их было всего 900 человек), но ни в одном случае мы не видим с их стороны никаких планов на будущее, связанное со своим обустройством или обустройством острова. Живут одним днём, а устремления в будущее исключительно романтичные (куда-нибудь уплыть!).
Описание склонности диких народов Океании к воровству мы находим практически у всех авторов. Первым был Магеллан, открывший Марианские острова (1521 г.) и у которого на Гуаме туземцы украли вельбот. Островитяне умели воровать с поразительной лёгкостью. На примере Гавайских островов об этом пишет Жюль Верн: «Во время первого пребывания на Гавайских островах[16] Кук пришёл к убеждению, что их жители мало склонны к воровству; но на этот раз он изменил своё мнение. Многочисленность давала им тысячу возможностей красть всякие мелочи и заставляла их думать, что англичане побоятся наказать воров. Наконец вскоре стала несомненной подстрекательская роль вождей, так как у них видели многие украденные вещи»[17]. О том, что вожди поощряют воровство, задумался в своё время и Лаперуз на острове Пасхи: «Как казалось, некоторые обладали властью над другими – я принял их за вождей и раздал им медали, которые повесил каждому на шее на цепочке. Однако вскоре я убедился, что именно эти туземцы и были самыми отъявленными воришками. Хотя они и притворились, что гонятся за теми, кто утащил наши платки, было легко видеть, что они не намереваются догнать их».[18] Лаперуз мог бы в этой ситуации проявить силу, но он сознательно от этого отказался. По его заверениям он высадился на остров только для того, чтобы сделать островитянам добро.[19] «Мы осыпали их подарками, обласкали всех старых и малых, в особенности грудных детей. Мы засеяли их угодья всеми видами полезных семян. Мы оставили в их селениях свиней, коз и овец, которые, вероятно, расплодятся (!!! – Ю. Е.). И мы ничего не потребовали взамен. При всём том они забросали нас камнями и украли у нас всё, что только смогли унести».[20] Помимо воровства существуют многочисленные свидетельства мошенничества островитян в процессе совершения торговых сделок. Наполняя корзины товаром, они могли подкладывать камни. После совершения сделки на кораблях они могли сбросить свой товар назад на свои пироги и т. д. Однажды Кук не выдержал и, поймав мошенников, выпорол их. Наказание они перенесли безропотно. На некоторых островах воровство туземцев обрело даже некую религиозную окраску. На Соломоновых островах уже в середине 1960-х гг. возникло движение «Масинга». Жители Соломоновых островов стали полагать, что Бог создал «карго» – богатство для всех, но его присвоили англичане и американцы. Что склад этого богатства, созданного Богом, находится в других странах, некоем подобии Рая, из которого островитяне, как Адам и Ева, были когда-то изгнаны. По их мнению, американцы однажды должны были вернуться и одарить островитян богатством, принадлежащим им по праву. И когда придёт «карго», островитяне получат американские товары и будут управлять всем сами.[21] Вера оказалась столь крепка, что жители Соломоновых островов даже построили несколько десятков складов, ожидавших американское карго. Таким образом, островитянам даже в голову не приходило, что желаемые товары достигаются кропотливым трудом и знаниями, и что никто не обязан одаривать их плодами цивилизации. Движение «Масинга» приобрело такой размах, что колониальные власти (Соломоновы острова в то время были владением Великобритании) вынуждены были пойти на репрессии. Но, в конечном счёте, всё закончилось ничем. «Масинга» – это иррациональная фантазия, в которой пребывали жители островов. Они жили в выдуманном мире вместо того, чтобы обустроить реальный.
Примечательно, что туземцы островов Океании охотно предлагали европейцам своих женщин. Европейцы в период становления рыночных отношений рассматривали женщину как объект собственности. По всей видимости, островитянам не было знакомо даже чувство ревности. На некоторых островах (Раиатеи) вообще господствовала полная сексуальная свобода. Каждая женщина была здесь женой любого мужчины. Мужчины могли жить с несколькими женщинами, а те, в свою очередь, гордились большим количеством своих любовников.[22] Подобные отношения имели место и на многих островах, в частности, в Микронезии. Открытое проявление плотской любви выводило миссионеров из себя. Вся общественная организация жителей Океании укладывается в схему взаимоотношений между обычными жителями и вождями (которых на некоторых островах стали почитать как царей). Но значение вождей не следует переоценивать. Скорее, они выполняли роль старейшин и на экономическое развитие туземных обществ оказывали слабое влияние. Лаперуз обнаружил на острове Пасхи равенство населения. О вождях можно было говорить, по его мнению, весьма условно. Вожди существовали как часть преданий и выполняли роль, скорее, героев. В этом можно усмотреть смысл известного ритуала с острова Пасхи «человека-птицы». Таким становился тот, кто совершил смелый поступок и был ловчее своих соплеменников. Статус вождя не был вызван причинами социально-экономического характера.
Все эти примеры (вплоть до новейшей истории) говорят о трудностях, которые сопровождают процесс укоренения цивилизации в жизнь диких народов. Туземцы не перенимали хотя бы простейшие формы товарно-денежных отношений. Некоторые острова посещались европейцами с большими перерывами, начиная с XVIвека, но на них так и не зародились ни деньги, ни торговля. Архаичными оставались и отношения собственности. Частная собственность в отдалённых районах Океании (Новая Гвинея) и сегодня воспринимается весьма специфично. Преобладающей формой собственности на островах Океании с момента их открытия европейцами и по сей день является общинная собственность. Сам уклад жизни тех же самоанцев в открытых домах без стен (фале) не предполагал наличия каких-либо недоступных для других личных вещей хозяев. В фале мог зайти каждый и взять что хотел. Собственность – это то, что в данный момент находится в твоих руках. Если ты что-то отложил, значит, в этой вещи ты более не нуждаешься, и тебе она больше не принадлежит. Тем самым она ничья, и взять её может любой другой человек. Общинная собственность также имеет свои особенности. Во-первых, она, чаще всего на небольших островах, имеет естественные границы (самого острова). На крупных островах плотность населения и по сей день невысока, так что проблемы разграничения собственности между отдельными общинами или не существуют вообще, или они не столь остры. Во-вторых, в общинах нет личных земель (так, как, например, это было в русских общинах в виде чересполосицы или в советских колхозах в виде приусадебных земель). В-третьих, поскольку на островах не было производств и торговли, то и делить было особо нечего. Те продукты, которыми пользовались жители Океании, были доступны всем и не могли являться объектами частной собственности. Это во многом объясняет причины воровства разной всячины у европейцев. Народ, не знающий частной собственности, не может понять: почему у европейцев это есть и они могут этим пользоваться, а мы – нет? К чужим вещам дикие народы в лучшем случае относятся с детской непосредственностью. «Представления этих людей о воровстве, несомненно, отличаются от наших. Они, должно быть, не связывают с ним никакого стыда», – отмечает Лаперуз.[23] Но эта непосредственность привела к тому, что воровать и мошенничать дикари с невольной помощью европейцев научились быстро. Даже в середине 1950-х гг. Тур Хейердал на примере жителей острова Рапа во время его экспедиции «Аку-Аку» описывает их нерациональное поведение по отношению к работе и возможности получения заработка[24]. К этому времени жители этого района Французской Полинезии научились забастовкам, и это было практически всё, что они усвоили из арсенала современной экономики. При этом забастовка воспринималась ими как некий фетиш, культ, который в итоге приводит к росту доходов. Они не понимали механизма забастовки, причинно-следственных связей процесса, не могли выдвинуть рациональных требований, но знали, что забастовка даёт больше денег.
Фетишизации сознанияиграет огромную роль в укладе диких народов. Жители острова Пасхи возводили удивительные статуи и совершенно не занимались экономикой. Если бы их общественная организация соответствовала уровню культуры сооружения каменных идолов, история острова была бы совсем другой. Они даже не сумели создать зачатки государства в европейском смысле слова. И хотя на островах были короли и жрецы, общая общественная организация была крайне убогой и непрочной[25]. Но повсеместно на островах Океании (острова Пасхи, Маркизские, Туамоту, Рапа, Самоа, Таити, Тонгатабу и др.) мы находим предметы культового поклонения.
О значении фетишей в жизни диких племён Океании много говорится в описании экспедиции Джеймса Кука. Во время его последнего пребывания на Гавайях жрец «набросил ему на плечи принесённый с собой красный плащ, с очень серьёзным видом произнёс длинную речь и вручил в подарок поросёнка. Впоследствии, увидев на всех идолах такую же ткань, англичане поняли, что жрец совершил обряд обожествления»[26]. В результате Куку пришлось мириться с множеством церемоний, которые его постоянно сопровождали на островах. Многие из этих церемоний казались ему «по меньшей мере смешными».[27] Однажды его повели к «мораи» (святилищу), у входа в которое стояли две большие статуи с уродливым, напоминавшим маску лицом и туловищем, завёрнутым в красную ткань. Тут же были подвешены черепа пленных, принесённых в жертву божеству. Жрец вместе с Куком взошёл на помост, под которым лежали кучи плодов и разлагающийся труп свиньи… Кука в процессе церемонии опять облачают в красную ткань и при этом дикари благочестиво распростёрлись перед входом в «мораи».[28] Одеяние Кука в качестве божества включало в себя красный плащ, шлем из перьев и оригинальный веер[29]. В дальнейшем Кука всегда сопровождали на острове жрецы, которые шли впереди него и извещали островитян о прибытии божества, приказывая им пасть ниц.[30] Об обожествлении европейцев пишет также, к примеру, Карл Фридрих Беренс, давая описание экспедиции на острова Океании Якоба Роггевена. Сознательно свой образ «божества» или «духа» поддерживал Н. Н. Миклухо-Маклай на Новой Гвинее, получивший там прозвище «караан-тамо» – «человек с луны» или «лунный человек»[31]. Но столь безграничное поклонение и обладание (подумать только!) красным плащом не уберегло Джеймса Кука от погибели. Воистину у дикарей переход от состояния безудержного восторга к безграничной ненависти занимает меньше шага. И причины сколько-нибудь серьёзной не было, когда в один миг дикари набросились на знаменитого капитана, которого минутой ранее почитали божеством. «Как только он упал, туземцы испустили радостный крик… они немедленно поволокли его по берегу и, передавая друг другу кинжал, стали с дикой яростью наносить ему удары даже после того, как он уже перестал дышать».[32] Позднее, под угрозой применения оружия островитяне принесли морякам кусок человеческого мяса – всё то, что осталось от трупа объявленного ими божества – английского капитана Джеймса Кука. Пример Кука показывает удивительные метаморфозы поведения дикарей. Ведь как они его ублажали! Во время торжественного ужина местный вождь разжёвывал для капитана куски мяса и, к ужасу Кука, клал фарш вместе со своей слюной ему в рот! При этом Кук не решался ему отказать в этом. В глазах островитян, эта церемония была верхом уважения к гостю. Один из островитян, не зная, чем одарить Кука в силу своей бедности, подарил ему своё красивое имя (имена у полинезийцев состоят почти из сплошных гласных и поэтому звучат приятно на слух), а сам взял взамен некрасивое имя капитана и с того времени стал звать себя Куке.
Экстравагантность дикарей поражала европейцев. Во время плавания Бугенвиля в Полинезии у одного из островов его корабль окружили многочисленные пироги. Туземцы кричали: «Тайо!», что означало «друг». Их пироги были переполнены миловидными молодыми женщинами. Повар Бугенвиля, не выдержав искушения, удрал с корабля на берег. Его тут же окружила большая толпа. Островитяне раздели его догола, чтобы... [...]
[1]Океания (справочник). Малаховский К. В., отв. ред. – М.: Наука, 1970. С. 30.
[2]Хейердал Тур. Аку-аку. СПб.: Амфора, 2014. С. 30.
[3]Те Ранги Хироа. Мореплаватели солнечного восхода. – М., 1950. С. 190.
[4]Закат культуры, хотя и пришёлся на период открытия европейцами острова, непосредственно с этим связан не был.
[5]Чили аннексировали остров в 1888 г.
[6]Хейердал Тур. Аку-аку. СПб.: Амфора, 2014. С. 30-31.
[7]Стингл Мирослав. Приключения в Океании. – М.: Издательство «Правда», 1986. С. 19.
[8]Жюль Верн. История великих путешествий. – М.: АЛЬФА-КНИГА, 2008. С. 686.
[9]Жюль Верн. История великих путешествий. – М.: АЛЬФА-КНИГА, 2008. С. 688.
[10]Жан Франсуа де Лаперуз. Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии». – М.:Эксмо, 2014. С. 107.
[11]На Новой Гвинее Н. Н. Миклухо-Маклай описывал способ ловли рыбы ногами.
[12]С тем же самым явлением европейцы столкнулись на острове Рапа (Французская Полинезия), с той лишь разницей, что там островитяне строили свои дома на горных вершинах.
[13]Хейердал Тур. Аку-аку. СПб.:Амфора, 2014. С.28.
[14]Жан Франсуа де Лаперуз. Путешествие по всепму миру на «Буссоли» и «Астролябии». –М.:Эксмо, 2014. С.109.
[15] Жан Франсуа де Лаперуз. Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии». –М.:Эксмо, 2014. С.110.
[16]В 1774 году.
[17]Жюль Верн. История великих путешествий. – М.: АЛЬФА-КНИГА, 2008. С. 609.
[18]Жан Франсуа де Лаперуз. Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии». – М.: Эксмо, 2014. С. 110.
[19]Жан Франсуа де Лаперуз. Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии». – М.: Эксмо, 2014. С. 115.
[20]Жан Франсуа де Лаперуз. Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии». – М.: Эксмо, 2014. С. 115.
[21]Стингл Мирослав. Приключения в Океании. – М.: Издательство «Правда», 1986. С. 65.
[22]Стингл Мирослав. Приключения в Океании. –М.:Издательство «Правда»,1986. С.133.
[23]Жан Франсуа де Лаперуз. Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии». – М.: Эксмо, 2014. С. 114.
[24]Моронга Ута, город подоблачных развалин. // Хейердал Тур. Аку-аку. С. 341–365.
[25]На некоторых островах Океании существовала королевская власть (Гавайи, Таити, Фиджи, Тонга), но без поддержки европейцев она была очень непрочной.
[26]Жюль Верн. История великих путешествий. – М.: АЛЬФА-КНИГА, 2008. С. 609.
[27]Жюль Верн. История великих путешествий. – М.: АЛЬФА-КНИГА, 2008. С. 610.
[28]Жюль Верн. История великих путешествий. – М.: АЛЬФА-КНИГА, 2008. С. 610.
[29]Похожее облачение имело место и на других островах. На Бора-Бора символом власти был красный пояс.
[30]Жюль Верн. История великих путешествий. – М.: АЛЬФА-КНИГА, 2008. С. 612.
[31]http://ru.science.wikia.com/wiki/Николай_Миклухо-Маклай
[32]Жюль Верн. История великих путешествий. – М.: АЛЬФА-КНИГА, 2008. С. 614.
Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за октябрь 2015 года в полном объёме за 197 руб.:
|
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 01.10.2024 Журнал НЛ отличается фундаментальным подходом к Слову. Екатерина Сердюкова 28.09.2024 Всё у вас замечательно. Думаю, многим бы польстило появление на страницах НОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. Александр Жиляков 12.09.2024 Честно, говоря, я не надеялась увидеть в современном журнале что-то стоящее. Но Вы меня удивили. Ольга Севостьянова, член Союза журналистов РФ, писатель, публицист
|
|||||||||||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
наталья тимошенко аудиокниги . Автосалон москва новые автомобили цены купить лада в москве ac-tulskaya.ru/cars/. |