Антидолин

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за декабрь 2021 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 10 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Мною движет предвзятость. Она вдохновляется мнением, что в России либералы с фальшью. И эта фальшь мешает им адекватно относиться к произведениям даже и прикладного искусства (к результатам реализации замыслов сознания), постижение которых несравненно легче произведений искусства неприкладного, вдохновляемого подсознательным идеалом.

Раз я признался в предвзятости, то могу обнародовать, против чего я собираюсь возразить – против таких слов Антона Долина:

«…стоило ли ангажировать автора симпатичной скромной мелодрамы “Итальянец” Андрея Кравчука для того, чтобы запустить в действие всю эту громадину? Всё равно ни кравчуковского, ни чьего-либо ещё индивидуального стиля в “Адмирале” не ощущается».

Слабым обоснованием моей предвзятости является ошибка Долина с оценкой фильма «Итальянец» (см. тут) и по идее неприемлемый либералом фашизм мировоззрения Колчака (см. тут), а также общее в скрытом смысле «Итальянца» (идея, что Бог Россию любит) и в колчаковском лозунге: «Пора всем русским вспомнить, что они дети Великой Руси, которая не может не быть Великим Государством. Мы Русские, и этим должны гордиться».

Какое-то соседство с фашизмом путинского авторитаризма и нацеленность на достижение Россией в будущем величия могли подвигнуть министерство культуры РФ ангажировать именно Андрея Кравчука на создание «Адмирала» (2008).

Понять такую связь либералу Долину невозможно. Другое дело, угадал ли я, фильм не видевший, что у него смысл – в оценке судьбы России в будущем. Смысл – величие этого будущего по принципу трагедии: герой умер – идея его остаётся жить.

Что я буду делать с этим предисловием, если окажется, что я не угадал?

Не знаю. Потом подумаю.

А пока – смотрим фильм.

…

Начало обещающее. Обращение Колчака к Богу, чтоб пронёс над собственноручно поставленными минами. – Ну что это как не голое «Бог любит Россию»? Как в религиозной литературе. В лоб – чудо? – Нет. Просто корабль останавливается, когда у борта оказывается мина, потом даёт задний ход, и мина отплывает от борта. – Знали, что идут по минному заграждению, смотрели. А преследующие немцы про мины не знали, не смотрели – и – напоролись, и их корабль переломило. – Один-ноль в мою пользу.

Но – это простой эпизод, простой образ. А вот как быть с любовью? Может она быть образом величия России? Будущего величия из сегодня глядя. – Конец следующей сцены – образ трагедии. – Играют в фанты. Надо за фант нечто исполнить. Например, постоять на голове. Колчаку досталось поцеловать первого вошедшего в дверь. Входит офицер с женой, Анной Тимирёвой. (Колчак перед прошедшим боем видел её на медальоне Тимирёва и был впечатлён. Теперь он впечатлён ещё больше. Взаимно. Пауза. Он одёргивает китель. Отрывается пуговица. Анна смеётся. Хрустальный бокал с вином падает с подноса и вдребезги {замедленная съёмка} разбивается). – Герой умер – идея его остаётся жить. – Два-ноль в мою пользу.

У обоих семьи. Он решает дать себе окорот. Она блаженствует от факта, что влюбилась.

Колчак: …Сегодня мы видимся в последний раз.

Тимирёва: Что?

Колчак: Нам нельзя больше встречаться.

Тимирёва: А… Что случилось? Мы что-то не так сделали?

Колчак: Анна Васильевна.

Тимирёва: А. Мы ведь даже не потанцевали. Почему, Александр Васильевич?

Колчак: Потому что я люблю вас. (Козыряет) Прощайте.

Его назначают командующим Черноморским флотом. Впечатление, что ему до лампочки всё земное, после того, как он дал себе окорот в любви.

Но он не выдерживает и шлёт букет с открыткой: «Я должен знать, что Вы есть».

Героизм военный – что-то обычное. Оно величия России просто не убавляет. А вот любовь…

Что меняет падение монархии (вот происшедшее)? – Угроза России. Стоит ли связывать себя с Временным правительством? Вызывает Керенский. Но это значит, в Питер, где Анна.

Колчак требует возврата дисциплины в армию, иначе он не мыслит будущее России. Керенский отказывает. И отправляет его в Америку для подготовки десанта в Константинополе. (Это что-то даёт величию России.) И Колчак соглашается. Для этого расставаясь с, вот, нашедшей его Анной. Он будет любить её платонически. Она – согласна. Это более надёжный символ будущего России. И – три-ноль в мою пользу.

…

Между прочим… Зачем такие разные сцены расправы матросов с офицерами в Гельсингфорсе и в Севастополе. В Гельсингфорсе – полное безобразие, привели кучу офицеров к доковому оврагу и стали расстреливать. И муж Анны вёл себя трусливо. И выжил. (И потом панически паковался, чтоб уехать в Питер, и терял лицо перед Анной.) А в Севастополе Колчак пришедших его разоружать анархистов-матросов выгнал из каюты. Вышел на палубу. Велел построиться. Офицерам приказал сдать оружие. Они положили на палубу перед собой пистолеты и кортики. А на робкое замечание самого страшного анархиста Колчаку, дескать, и вы, Колчак отцепил саблю с золочёнными ножнами и выбросил её за борт. – Зачем такая разница? – Это предварение того, что жить с нелюбимым и недостойным мужем Анна перестанет и пойдёт к по-человечески достойному Колчаку. То есть не только любовь – символ продолжение величия России, но и честь.

…

После «октябрьского переворота» Колчак вернулся в Россию, чтоб что? – Чтоб обеспечить ей будущее величие. И Анна решила оставить мужа, работающего на советскую власть, и сойти с поезда в Омске, где Колчак собирает войско. (Сказалась киноразница поведения при расправе матросов.) Едины парус и душа, Судьба и родина едины! Но не к нему она явилась, а стала медсестрой (они ж договорились, что их любовь будет платоническая).

Сотня километров до соединения с Деникиным…

«И, как сказал апостол Павел, пусть сейчас мы видим будущее как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, но пребывают с нами вера, надежда, любовь. И любовь из них больше».

В общем, главный залог величия России – любовь. И – что? – Четыре-ноль в мою пользу.

Но я и ошибся: фашизм Колчака, опиравшийся из-за перегиба чести на касту военных, и потому спровоцировавший предательство в своих рядах, ибо «без народа управлять теперь не принято», не акцентирован в фильме (только несколько фраз: «Там раненых офицеров привезли от своих же», «Это – очаги восстания даже в глубоком тылу. На фронте и того хуже», «Измена. Второй украинский полк перешёл на сторону противника, оголив центральную часть фронта»). Кто из зрителей мог усечь трагедию опоры на честь? На любовь – ещё туда-сюда, хоть она вот уж больше половины фильма – платоническая, народу непонятная. (Но то и хорошо: есть возможность скрыть смысл фильма – забота о величии России {что за радость, если всё очевидно}.)

Перенос столицы из Омска в Иркутск – во имя «дальнейшей борьбы с большевиками». То есть – за будущее русское величие. И, знаменательно, тут, при погрузке в эшелоны, Анна и Колчак, наконец, увиделись и первый раз поцеловались. – Ну чем любовь не символ? – Пять-ноль.

Впрочем, и честь ещё тоже может внести свою лепту…

Все помнят каппелевскую психическую атаку из фильма «Чапаев». Так вот в реальности такой и там, против Чапаева, её не было. Она была под Иркутском, где восстали против белогвардейцев, что каппелевцы должны были подавить, а у них не осталось патронов. И вот они идут в штыковую атаку под музыку «Прощание славянки». – Эт-то колоссально. Русские!

Сцена способна перевесить всю историю любви с её символизмом.

А там – победа и молитва.

(Только что я стар и нервами деревянен… Впрочем, это ж не мои победили – тоже, наверно, что-то значит.)

И тут – сбой. Каппелевцы в Иркутск не успели. Восстание не подавлено, ибо чехословаки объявили нейтралитет и уезжают на Дальний Восток и домой. Колчак принимает предложение удрать в вагоне чехословаков. – Военная честь сдулась и осталась только любовь. И  вот Анна просит себя арестовать вместе с Колчаком, переданным  чехословаками восставшим эсерам в Иркутске.

…

А каппелевцев – так снято – видимо-невидимо тянется пешим ходом в Иркутск. Сам Каппель, провалившийся под лёд, погибает в итоге. Честь судорожно хочет прорваться на первую роль.

На подходе к Иркутску у каппелевцев патроны появились… Честь скисает. Не помогает и расстрел Колчака без суда по соображениям близости каппелевцев.

Но конечное утверждение идеи героя после его смерти – в виде бала актёров фильма «Война и мир» Сергея Бондарчука в 1964 году – на котором танцуют друг с другом исполнявшие роль Анны и Колчака, причём в присутствии настоящей Анны (это её сон наяву такой), работавшей там консультантом по этикету – мне представляется неудачным.

…

А всё остальное – ничего. Вполне годится для произведения прикладного искусства, призванного усилить всем известное, в общем, переживание исключительности России.

Только смешно Долина читать (он же не может сочувствовать такому переживанию, значит, ему всё плохо) – злобой так и исходит. Я процитирую некоторые выпады и прокомментирую:

«…зачем было делать такой дорогостоящий и сложный фильм именно о Колчаке?».

Время-то – ностальгии по советскому. А Колчак – враг советского. И все артистические натуры знают, что самый перец – когда герой ну совершенно неожиданный.

Типом «гламурного блокбастера» фильм назван зря. Какой же гламур, когда война и ужасы сплошь?

«…понять смысл происходящего сможет лишь человек, прочитавший несколько монографий о Гражданской войне».

Неправда. Смысл хоть и скрыт, но легко чувствуется – исключительность России. И дана она образом необычной почти платонической любовной истории. Исторические события лишь фон. Понимать его смысл и не нужно.

Зряшно и такое ёрничание:

«…кое-что усвоят даже недоросли. Во-первых, русский человек должен верить в Бога, как можно чаще креститься и молиться, а в заплечном мешке носить иконку-другую на крайний случай. Во-вторых, русскому человеку следует опасаться людей нерусских – обязательно предадут в самый неудобный момент (вот сдача Колчака большевикам французом Жанненом и чехами показана во всех деталях). В-третьих, белые офицеры, их жёны, дети и даже некоторые гражданские соратники были честью и совестью своей эпохи – никогда не лгали, не подличали, даже под ураганным огнем или в постели обращались друг к другу исключительно по имени-отчеству. Напротив, большевистская шваль состояла из отбросов человечества – постоянно хамили, богохульствовали, убивали, грабили, а в перерывах между злодеяниями смачно сморкались в кулак…».

Там даже большевиков-то почти нет в фильме. Эсеры и меньшевики подняли в Иркутске восстание против Колчака.

«...государству сейчас фильм о главном герое “белого движения” вроде не очень нужен…».

Я во вступлении показал обратное.

«А о какой любви идет речь?»

Да символ – любовь, символ исключительности русской. Образ он такой: сопрягает далековатые идеи, – как ещё Ломоносов писал.

В чём я согласен с Долиным это с такой его оценкой, с:

«инфантильной хорошенькой физиономией Боярской»

 

 

 

В основном же Долин Кравчука извратил.

Не может быть, чтоб он не знал знаменитых слов Пушкина:

«Драматического писателя должно судить по законам, им самим над собою признанным».

Я  думаю, что не извращу Пушкина, если скажу, что он имел в виду словом «судить» и значение понимания, «представь себе» (Словарь языка Пушкина). То есть, хотя бы представь себе произведение писателя адекватно, прежде чем судить.

Долин что: умудрился не понять фильм «Адмирал»? Или он пишет для своих. Все свои поняли, что Кравчук сделал антилиберальный, т. е. патриотический фильм (в нынешнем политическом раскладе раскола общества). А раз все  свои поняли, то и можно не утруждать себя опускаться до изложения скрытого смысла фильма (мечты о величии России в наши годы, когда величия нет). Так? Можно, перепрыгивая это величие, насмехаться над всякими нюансами с точки зрения тупиковости выбора нынешней России пути традиционализма, а не глобализма (с подчинением РФ капиталистическому ядру, Западу).

Вот за что я не люблю российских либералов: они... [👉 продолжение читайте в номере журнала...]

 

 

6 декабря 2021

 

 

Автор и ведущий

рубрики «Художественный смысл» –

Соломон Воложин

 

 

 

[Конец ознакомительного фрагмента]

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в декаре 2021 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: