Наследство в ошейнике, или Амбал, Мадам, Мариф-бей, Бек и несколько мужиков

 

В соавторстве с Лачином

 

 

 

Восточный город Российской империи 1910-х годов

 

                                        1.

 

Мадам в карете с собачкой едет мимо Девичьей башни (средневековое сооружение). Это дородная дама в европейском платье с глубоким вырезом и роскошной шляпе. На башне группа людей влезли друг другу на плечи и головы и наблюдают за ней в подзорные  трубы.

Отдельный кадр: в бинокль на весь экран крупным планом вырез на груди Мадам. Прохожие на заднем плане, видя её, застывают как статуи.

 

Мадам:

Милая моя Диди!

На коленях посиди.

(Вытаскивает бумагу из лифчика.)

Не надеюсь свой секрет

Утаить я на груди.

Вдруг придётся снять корсет?

Мужиков здесь пруд пруди!

(Просовывает бумагу под ошейник.)

Если б только на минуту

Ты могла бы вдруг понять,

Как мне важно это дело –

Ты б с испугу околела!

(Видит Мариф-бея.)

 

Мариф-бей, тонкий и при тонких усиках, франтовски закрученных. Одет также по европейской моде, в котелке,  пенсне и с тросточкой. (Бей – уважительное обращение, господин). Идёт навстречу Мадам. Сзади него ряд домов в перспективе. Увидев Мадам, наставляет пенсне на её грудь.

 

Мадам:

Что он смотрит? Ну вон там.

Я ему не по зубам!

 

Мариф-бей (снимая шляпу):

Ах, бонжур, моя мадам!

(Слыша это, Мадам тычет зонтиком в спину извозчика, тот натягивает поводья,  лошадь останавливается.)

Я Меджнун, в тебя влюбленный,

И припасть готов к ногам.

 

Мадам:

Ах, какой вы Дон-Жуан!

(в сторону)

Только смотрит как баран.

 

Мариф-бей:

На удачу не надеясь,

Приглашаю в ресторан!

 

Мадам:

Так готовьте шашлычок.

(Снова толкает в спину извозчика, тот нахлёстывает лошадь и едет.)

 

Мариф-бей:

(вдогонку, надевая шляпу)

А потом уже – чмок-чмок!

 

                                        2.

 

Мадам с Беком сидят на заднем сиденье его автомобиля  у Девичьей башни. (Бек – дворянский титул, князь). Одет по-европейски, но в восточной папахе, в руке трость с крупным набалдашником. Усат, но не густо.

 

Мадам:

Я приехала сюда – по делам.

Есть с собою у меня – план!

 

Бек:

Дела пусть подождут, Мадам,

Вдруг замуж я тебя отдам,

Теперь ведь ты женщина в теле…

 

Мадам:

Да, я немного располнела,

А все-таки – давай про дело,

О деньгах мы поговорим.

 

Бек (в сторону):

Так и знал – попросит в долг.

(Обращаясь к ней, разводит руками.)

Нету денег! На мели!

(К  собачке.)

Пожалей меня, Диди!

 

Мадам (с хитрецой):

Ну, а как же Куркули?

 

Бек (хватаясь за голову):

Куркули давно в пыли!

Нету больше – Куркули!

(Вздыхая, машет рукой.)

 

Мадам (улыбаясь):

Что думаешь ты о Востоке?

 

Бек (прищурившись, крутит усы):

Восток – дело тонкое, дражайшая…

 

Мадам (поднимая указательный палец):

Нефть же восточная – дело тончайшее!

(Говорит Беку на ухо шёпотом.)

Есть участок нефтяной,

Он – источник золотой.

 

Бек:

Где же, где же, где такой?!

(Хватает её за воротник.)

 

Крупным планом Глаза Бека – в них отражается знак доллара. Усы Бека изгибаются в виде буквы S. Сердце Бека выпячивает ему грудь и бьётся о правую грудь Мадам.

 

Ой, мне плохо (держится за сердце).

 

Мадам:

           Что с тобой?

Не тряси ты так башкой,

Надо думать головой.

В Куркули выходит нефть,

Это – деньги, и заметь,

Надо в доме всех собрать,

Чтобы всем мне объявлять,

Мол, кому, зачем и сколько

Поручили завещать.

 

Бек:

На один вопрос ответь,

Не позволь мне умереть:

Где – объявленье?

 

Мадам:

Просим чуточку терпенья.

Уж извольте подождать,

Завтра будете всё знать.

 

                                        3.

 

Мадам с Мариф-беем обедают в Караван-сарае. Диди на коленях Мадам берёт её платочек и начинает обмахиваться. Два музыканта и певец играют и поют национальные песни. Музыканты, играя, одновременно быстро хватают еду со своего столика. Певец не может есть, потому что рот занят, и поэтому поёт жалобную песню, глядя на еду.

За соседним столиком сидит Гочи (крутой, блатной). Похож на Моргунова из «Кавказкой пленницы», подошедшего к Шурику в ресторане в восточном костюме, но с густыми лихо закрученными усами. Сзади стоит официант с табличкой: «Крутой мужик». Слева и справа от него два его друга, похожие на Никулина и Вицина из того же эпизода того же фильма. Над каждым из них табличка: «Друг крутого мужика». Друзья уплетают за обе щёки, Гочи грозно хмурится на Мариф-бея. Иногда он зырит одним глазом на товарищей, то на левого (левым глазом), то на правого (правым глазом). Под его взглядом (зырением, зырянием, зыром) они содрогаются, как от тока, и на мгновенье замирают, через секунду снова принимаясь за еду.

На столе перед Гочи целый баран. Иногда баран украдкой открывает глаз и пялится на Мадам. Гочи строго зырит на него, баран закрывает глаз. Усы Гочи – в виде кинжалов. (Вариант: из его глаз вылетают молнии.)

Купец, низкорослый и толстый, с подстриженной бородой и в папахе, сидит в углу на полу, на коврике, и пьёт чай из армуды (маленький стаканчик изогнутой формы). Над ним табличка: «Старозаветный мужик». (Вариант: «Тяжёлый мужик»). Он неодобрительно поглядывает и на Мадам с Мариф-беем, и на Гочи с друзьями.

Мариф с Мадам чокаются бокалами с шампанским (звон бокалов), смеются и беззвучно разговаривают. Мариф-бей, бесстыдник, что-то шепчет на ухо Мадам. Она краснеет – сперва лицо, потом шея и грудь. Диди на её коленях, вытянув ухо, подслушивает и смущённо закрывает мордочку платочком. (Вариант: перед тем как они пьют шампанское, официант открывает бутылку, вылетает пробка – пá-арт!!! и залетает в рот певцу, или на лысину Купца, или в его армуды, или ещё куда-нибудь).

Мариф подзывает метрдотеля и шепчет ему на ухо. Тот  кивает и удаляется.

Метрдотель подходит к скрипачам и что-то говорит спиной к зрителям. Раздаются звуки вальса Штрауса. Мариф вскакивает, задирает назад левую ногу и с поклоном приглашает Мадам на танец. Глаза Марифа зажмурены, поэтому он не видит, что ему подает лапку Диди. Мадам, спохватившись, отрывает от него Диди, сажает её на стул и выходит на танец.

Певец, который никак не мог поесть, хватает столик и улепётывает. Музыканты в панике мчатся за ним.

Купец смотрит на танцующих и негодующе сплёвывает.

Кот на крыше заслушался музыки, прижав лапу к сердцу, схватил кошку и тоже закружился в вальсе.

Друзья Гочи  смотрят разинув рты, Гочи гневно зырит.

Друзья Гочи хотят встать, но он их удерживает. Танцующие кружат вокруг водоёма, делают первый круг со стороны музыкантов, потом мимо Гочи и купца и обратно. Делая второй круг, останавливаются как раз перед столиком Гочи. Левая нога Марифа и правая нога Мадам подняты в воздух в танцевальном движении. Под грозным взглядом Гочи они застывают в этом положении. Пока Гочи с друзьями танцуют с кинжалами, они наблюдают за ним в такой позе, только вертятся по кругу на одной ноге.

Когда Гочи встаёт, его усы выгибаются кверху и вместо кинжалов становятся ятаганами (кривыми турецкими саблями).

 

Танец Гочи с кинжалами:

 

Мадам (дрожа, к Марифу):

Кто он, друг ты мой, скажи!

 

Мариф-бей (так же дрожа):

Главный в городе мужик!

 

Гочи:

Коль пойдешь ты против нас,

Грянет твой недобрый час.

Ты получишь нервный тик,

Вот что значит…

 

Гочи с друзьями (хором):

                           Крут мужик!

 

Гочи:

Издадим же грозный клик –

Всех имеет…

 

(хором)

                           Крут мужик!

 

Пока Гочи с товарищами танцуют и поют, официанты бегают за ними следом и держат за их спинами таблички: «Крутой мужик» и «Друг крутого мужика». Метрдотель шепчет что-то официантам на ухо, они хватают таблички и подбегают к вставшему Гочи.

Европейские музыканты – 4 однотипных скрипача во фраках.

 

                                        4.

 

Мадам с Мариф-беем скачут прочь по ночной улице в карете.

 

Мадам:

Милый друг мой, не дрожи,

Вроде бы и ты – мужик!

 

Мариф-бей:

Тебя в обиду не отдам.

(в сторону)

Зачем связался я с Мадам!

 

                                        5.

 

Мариф-бей поёт серенаду под окном Мадам.

 

Серенада:

 

1.

О прекрасная леди, взгляните в окно,

И узнайте, что я здесь стою.

Сколько женщин на свете, но мне все равно,

Только вас я безумно люблю.

 

Припев.

Хочу я быть вашей Диди,

Дабы пригреться на груди.

 

2.

Я рождён на Востоке, но сердцем француз,

А пою я для вас как испанец.

Хоть рождён на Востоке – одет а-ля рус,

И хочу пригласить вас на танец.

 

Припев.

Хочу я быть вашей Диди,

Дабы пригреться на груди.

 

3.

О прекрасная дама, не прячьте лицо,

А не то я на месте умру.

Много женщин на свете, но это кольцо

Только вам я с любовью дарю.

 

Припев.

Хочу я быть вашей Диди,

Дабы пригреться на груди.

 

(Кидает кольцо в окно к Мадам, но его проглатывает Диди, сидящая на подоконнике.)

 

                                        6.

 

Мадам, приехав на базар, выходит из кареты у лавки Купца. Амбал, слуга Купца, глядит на нее разинув рот.

 

Амбал:

Ну и дама – та, что вышла из кареты…

Видно, много у неё царской золотой монеты!

 

Мадам:

(в лавке, обращаясь к Купцу)

Ах простите, господин,

Вы не Аслан-бека сын?

 

Купец:

Я – порядочный купец,

Аслан-бек же – мой отец.

 

Мадам (загадочно):

Бросьте этот ваш базар…

 

Купец:

Ну а как же мой товар?

 

Мадам:

Ждет вас очень ценный дар!

 

Амбал (вслед Мадам, задумчиво):

Здесь такая красота

Появилась неспроста!

 

                                        7.

 

Купец влез на плечи Амбала и подглядывает в окно за переодевающейся Мадам.

 

Купец (глядя вниз на Амбала):

Стой ты крепче, не забудь –

Увидать я должен грудь!

 

Амбал (бормочет под нос):

Не дано простому парню

Этих барынь раздевать,

Так что мне на всё плевать.

 

Купец:

Подавай слегка назад:

Не могу увидеть зад!

 

Мадам:

(Садится за стол и пишет несколько приглашений, читает вслух.)

К дяде в гости приглашаю…

Как придёте, сообщить

Важну вещь вам обещаю.

 

                                        8.

 

Мариф-бей наряжается и душится в парикмахерской.

 

Мариф-бей (парикмахеру):

Причеши меня получше.

И покрепче надушить.

 

Парикмахер (в сторону):

Как бы в сердце мне хотелось

Всех клиентов придушить!

 

                                        9.

 

Гочи с друзьями натачивают ножи и чистят пистолеты.

 

Друзья Гочи (хором):

Чем острей будут ножи,

Тем сильнее наш мужик!

Если чистим пистолет –

У Марифа шансов нет!

 

                                        10.

 

Бек перед зеркалом напяливает ордена и медали.

 

Бек:

Сколько мне там завещали?

Нацеплю-ка все медали –

Чтобы денег больше дали!

 

                                        11.

 

Подъезд дома Бека. Подкатывает коляска с Мариф-беем, он сходит на тротуар и заходит в дом. За ним подъезжает Купец на осле, рядом Амбал с подарками в руках и на голове – ковры, хрусталь и пр.

 

                                        12.

 

Гостиная в доме Бека.

Бек сидит во главе стола, в кресле под портретом отца. Они похожи, оба в мундирах, при орденах, с одинаковыми усами. Напротив Бека сидит Мадам. С одной стороны стола – Купец и Мариф-бей, с другой – два старичка-аксакала в папахах. (Аксакал – седовласый, «старпер» восточного образца).

За Купцом стоит Амбал и наливает ему чай в армуды.

Рядом с Мадам лежит её сумочка, из неё высовывается голова Диди.

 

Мадам (вставая):

Собрала я всех вас вместе,

Сообщить одно известье…

 

Купец неодобрительно смотрит на неё и машет рукой с выражением: «Ай-ай!». Мариф-бей глядит на неё любовно, приложив руку к сердцу.

Аксакалы поглаживают бороды. Бек самодовольно покручивает усы.

 

Мадам:

Я должна вам прочитать…

 

Мариф-бей (вскакивая):

Хоть бы мне тебя обнять!

 

От резкого движения Мариф-бея Купец вздрагивает, расплескивает чай и негодующе отплевывается: «Тьфу, чёрт!» Бек хватает Мариф-бея за плечи и силой усаживает.

 

Мадам (смущённо откашливаясь):

Попрошу вас не мешать…

Я решила вас собрать,

Чтобы вскрыть при всех печать

С завещанья – и открыто

Вам наследника назвать.

 

Бек (хвастливо выпятив грудь):

Все родня мы Аслан-беку!

 

Купец:

Но прямых потомков нету,

                            Кроме нас.

 

Мариф-бей жестом призывает Амбала. Тот открывает бутылку вина и наливает в бокал.

 

Мадам:

Очень сильно вы ошиблись.

Был почивший Аслан-бек

Очень страстный человек,

И детей ужасно много

Наплодил за свой он век.

 

Мариф-бей (поднимая бокал с вином, жалобно):

Дайте мне к вину чурек.

 

Один из старичков (другому):

Ну и зверь был Аслан-бек.

 

Раздаётся грохот, дверь трещит и разлетается на куски. В комнату влетает Гочи с двумя револьверами в руках. За ним врываются два его друга с кинжалами.

Купец подскочил и поперхнулся чаем. Мариф-бей, застывши, роняет бокал (звон разбитого стекла). Папахи аксакалов взлетают кверху и садятся обратно.

 

Гочи:

Руки вверх!

 

Его друзья (хором):

И ноги тоже!

 

Купец:

Помогите!

 

Мариф-бей:

(Вскакивает, хватает бутылку и прижимает ее к груди.)

О, мой боже!

 

Купец:

(хватаясь за ковры, стоящие полуразвёрнутым рулоном у стенки за его спиной)

Я подарков не отдам!

 

Гочи:

(Прыгает вперёд, вскакивает на стол и пинком отшвыривает армуды с блюдцем Купца.)

Все вперёд! Держи Мадам!

 

Мадам:

(Вскакивает, хватает свой стул и загораживается им.)

Боже мой! Какой бедлам!

 

Мариф-бей:

(Лезет под стол, садится на пол и, озираясь, подносит бутылку ко рту.)

Всё же я допью «Агдам».

 

Мадам присела на корточки и размахивает стулом, обороняясь от Гочи и его друзей. У аксакалов папахи снова поднялись в воздух и так застыли. Один из товарищей Гочи лезет под стол, нагнувшись раком, встаёт напротив сидящего Марифа и дает этому придурку две пощёчины, левой и правой: парт! парт! Мариф-бей сразу же после этого снова прикладывается к бутылке и допивает её.

Когда Мадам схватила стул, её сумка упала на пол. Из сумки выскакивает Диди и в эффектном прыжке через стол сшибает подсвечник. Горящая свеча отлетает и падает под занавес. Занавес загорается снизу вверх – эффект красных языков пламени. Амбал подбегает к окну, срывает занавеску и швыряет в нападающих. Занавеска накрывает Гочи с друзьями (так спортсменка-комсомолка накрыла тканью Моргунова с Никулиным и Вициным). Они барахтаются под тканью и впотьмах дубасят друг друга. Огонь с занавески переходит на мебель. Языки пламени лижут портрет Аслан-бека на стене.

 

Мадам:

(Мечется в огне туда и обратно, схватившись за голову.)

Помогите! Помогите!

И Диди мою спасите!

 

                                        13.

 

Подъезд дома Бека. Осёл Амбала задирает морду, видит пламя, вырывающееся из окон, и ревёт звуком пожарной сирены.

 

                                        14.

 

Купец грузит на Амбала ковры, хватает их под мышку и бежит к выходу.

 

Купец:

Выноси мои ковры,

Да живее!

 

Амбал:

                 А Мадам?

 

Купец:

Я тебе по шее дам!

 

Бек мчится к дверям с портретом в руках.

 

Мадам:

                                      Помогите же! Скорей!

 

Бек:

Портрет папочки – важней.

 

                                        15.

 

Мариф-бей, ободранный и обгоревший, сидит на улице под деревом с гитарой и, глядя на окна, поёт.

 

Мариф-бей (жалобно):

Да, конечно, Мадам, я ваш рыцарь,

Мне не нравится этот бардак;

Но в огонь я бежать не решаюсь,

Потому что ведь я не дурак.

Ах, милая моя мадама,

Зачем вы гибнете упрямо?

Но знайте – от времён Адама

Не видана такая драма.

 

                                        16.

 

Мадам застряла в окне, головой наружу, ноги внутрь. Амбал разгоняется и всем телом бьет в пышный зад Мадам. Она вылетает наружу. Гочи кидает лассо ей вслед, но промахивается. Его друзья кидаются на Амбала.

 

                                        17.

 

На улице под окнами – Мадам, Купец и Мариф-бей. Свистит подбежавший городовой. Амбал стоит, пошатываясь.

 

Мадам:

(Бегает взад-вперёд и рвёт на себе волосы.)

 Ах болваны, помогите,

И Диди мою спасите!

 

Подбежавший полицейский бежит наверх.

 

Мариф-бей:

До собачки ли сейчас?

И зачем за ней бежать?

 

Мадам (отчаянно):

Завещанье! Завещанье!

Сколько раз вам повторять?!

 

Купец (изумленно):

У собаки – завещанье?

 

Мадам:

Псу под хвост моё старанье!

 

                                        18.

Полицейские перестреливаются с бандитами в огне. Диди прыгает в окно. Гочи, удирающий в дверь, стреляет напоследок в полицейского. Пуля вылетает в окно и попадает в ошейник Диди.

Замедленные кадры: Диди летит вниз, ошейник медленно разлетается на куски, из него вылетает скрученная бумага, перевязанная красной лентой, и, покачиваясь, плавно летит вниз.

 

                                        19.

 

Гочи, выбегая с друзьями на улицу, стреляет наугад. Пуля скользит по бумаге, ленточка развязывается, бумага раскрывается в воздухе перед городовым, на уровне его лица. Городовой берёт её и торжественно читает. Бек, Купец, Амбал (Эльчин) и Мариф-бей слушают разинув рты. Гочи с друзьями тоже слушают, выглядывая из-за угла. Диди падает прямо на Мадам, она раскрывает вырез на груди, Диди влетает под платье между грудями, вниз головой, остаются торчать только задние лапки.

 

Городовой (читает):

Завещание Аслан-бека:

«У меня есть ещё один сын,

И его я хотел бы назвать.

Незакóннорождённый Эльчин,

Лалэзар-ханум – вот его мать.

Я при жизни своей не хотел

Помогать его бедной семье,

А теперь уже я заболел,

Подыхаю на смертном одре.

Что касается Бека с Купцом,

То и так уж они богачи,

И чем деньги все им отдавать,

Уж скорее отдам их Гочи.

 

Оторопевший Бек механически продолжает держать в руках портрет. Мундир Аслан-бека вместе с погонами и орденами отделяется от холста, становится настоящим и, проплыв по воздуху, оказывается на Эльчине (бывшем Амбале). Следом от портрета отделяются огромные пышные усы и прилепляются к лицу Эльчина. Усы Бека жалобно обвисают. Гочи за углом выхватывает оба револьвера, стреляет себе в оба виска и падает на руки друзей. Они уносят его на руках.

 

 

 

                                        Конец