Покорность

 

Купить в журнале за март 2021 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 8 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

Лапы тяжело вырывались из снега и с неумолимой неизбежностью через мгновения снова тонули в глубоких сугробах, и в затухающих движениях сквозь сырую смявшуюся шерсть просвечивала изматывающая работа мышц, каменеющих от усталости и медленно сдающихся перед пространством. А впереди только ровное белое полотно – уходящая в небо пустая бесконечность степи и дикие вопли разъярённого ветра, иглами вшивающего холод прямо в кожу. И это смерть… с каждым слабеющим толчком, с каждым фыркающим выдохом она всё теснее сжимает дрожащую плоть, и зверь останавливается, резкими движениями шеи ища спасения, озирается по сторонам, и влажным жёлтым блеском светятся его глаза, отражаясь в холодном чёрном металле затвердевшего ночного неба, и во взгляде их застыла беспомощность. И отчаянный звериный вой, брошенный в воздух как последний протест перед гибелью, мгновенно смялся древним рёвом стихии, задувающей этот одинокий огонёк жизни, потерянный в мёртвой темноте непреходящей зимней ночи.

Сизый сумрак трясётся вместе с уазиком на лесных ухабах, мотор урчит с взволнованным приглушённым шепотом разных голосов. Сон, прижавшись к плечу, всё время едет рядом, время от времени накрывая меня своей тенью. «Выходим!» Плаксивый скрип дверей – я и не заметил, как поднялось солнце.

Бег даётся мне с трудом, тем более по снегу в тяжёлых сапогах. Всё, что видел в последние несколько минут сквозь захлёбывающуюся отдышку и опущённый от усталости взгляд – еле шаркающие собственные ноги, бессильные, словно тряпичные. А тут ещё нестерпимо закололо в боку. Хватит… Останавливаюсь. Согнувшись пополам, отплёвываюсь так, что, кажется, вместе со слюной из криво разинутого рта выйдут и все мои внутренности. Ещё несколько протяжных выдохов. И тишина. Совершенная тишина, неожиданно ударившая в уши. Только эхо сбитого дыхания вместе с завитками пара повисли в серебристом воздухе. Небо, не отпуская уходящий рассвет, таяло золотисто-розовым сиянием сквозь чёрный узор из тонких спутавшихся веток и растекалось по плавным изгибам сугробов, как будто лезвием вскрыли его стянувшуюся корку, оголив вдруг мягкое нутро. И всё замерло в немом мгновении, как на дышащей фотографии, рождая ощущение, что оказался я по ту сторону времени, в другой плоскости жизни, недоступной человеческому восприятию. Выстрел! Жуткий громовой звук такой силы, что воздух разлетелся хрустальными осколками.

«Попал! Ты видел?» И широкое тело в куртке военного цвета вдруг появилось в пространстве моего взгляда и рвануло вперёд, и я побежал вслед за ним. Чуть дальше на лиловом снегу лежало содрогающееся в агонии животное. Его бок резко вздувался и опускался в обрывающемся ритме разорванного дыхания, и с каждым таким движением кровь толчками выплёскивалась наружу, окрашивая шерсть в грязно-багровый цвет. Его шея откинулась назад, и в ещё видящих, но уже успокоившихся и обречённо застывших глазах играл блеск родившегося утра. А рядом встал человек, мой начальник Борисов, и представлялся огромной каменной глыбой, об основание которой волнами ударяется, разбивается и тихо пенится жизнь. Борисов небрежно осматривает предсмертные трепетания звериных мышц, и жадное грубое удовольствие течёт по его мясистому лицу, капая с широкого квадратного подбородка, а презрительная усмешка скривила толстые влажные губы. И я ясно вижу точно такую же усмешку на этих же самых губах в лаковом липком полумраке его дубом отделанного кабинета, где по стенам развешаны оскаленные звериные головы (и моя среди них), в тот самый вечер, когда туда вошла моя жена, и чувствую, как дрожит её позвоночник, когда она вязнет в липкой глубине большого кожаного кресла, а напротив неё – обездушенное лицо, на которое она старается не смотреть, пряча взгляд как можно дальше, в самые тёмные складки своей сумочки. И этот крутой обрыв, до которого ещё дышит надежда, всё ближе незаметно подбирается к ногам: внезапность падения, лопающегося пустотой в желудке, и острый момент осознания того, что страх перед грядущим всё-таки превратился в действительную боль. И как легко сминается человеческое тело и достоинство, когда кожей, точно тряпкой, трётся о глянцевую поверхность стола, в то время как склонилось над ним другое, исполинское тело – человеческое ли? – с пузырящейся слюной в уголке рта, набухшей на виске веной, лопнувшими капиллярами в алчных глазах, и сопящее так тошно и жарко в экстазе уничтожения своей новой жертвы. Тело это – точно обезображенное отражение человека или самой природы, с грязным уродливым сердцем, безостановочно рыскающим длинными щупальцами в поисках хрупкого дыхания жизни, чтобы её задушить.

Недавно я получил повышение и почти двукратное увеличение зарплаты. Под конец семейного торжества, когда гости, шурша своими куртками, шумно захороводили в тесной прихожей, тёща вдруг отвела меня в сторону и, дыша мне прямо в ухо креплёным вином, сказала, что я всем обязан её дочери. Она ведь знакома с женой Борисова, и через неё договорилась с ним о личной встрече, и выпросила мне повышение. «Ты понимаешь, как трудно ей было?» Сам-то я этого никогда так и не сделал бы, а нашему сыну необходимо продолжить лечение – оно такое дорогое, и у нас уже столько кредитов, и каждый месяц нечем платить ипотеку. «Об этом ты думал? Ты давно работаешь в компании, засиживаешься допоздна, но какой в этом смысл, если не можешь обеспечить своей семье достойную жизнь?» Достойную. «Хватит быть послушным ослом, которого все погоняют. Пора самому взять в руки хлыст». А в следующий понедельник, ожидая в приёмной Борисова, я услышал из приоткрытой двери гадкий скрипучий шёпот двух его помощниц, который электрическим разрядом прошёл сквозь каждую клетку моего существа. Когда они вышли и столкнулись со мной, ехидные змеиные улыбочки, расплывшиеся на их лицах, прилипли к моему взгляду и так и остались висеть перед глазами прямо в воздухе, даже когда бойкий цокот каблуков уже давно затих за углом коридора. А я остался в приёмной со своим отчётом в руках, и лишь непереносимый звон распирал опустевшую голову. Вечером, придя домой, я только спросил жену, ходила ли она к Борисову, и по её реакции всё понял, но больше ничего не сказал, и она не сказала ничего, кроме: «Да, мы с ним поговорили о работе». – «Понятно», – ответил я. Пробирающее лязганье ножа о тарелку, я неловко уронил кусок мяса на пол. Люстра светила ярче обычного, просто ломилась светом, так что мне весь ужин слышался треск лопающегося стекла в лампочках. Доев, я поставил тарелку в раковину, поцеловал сына в макушку, зашёл в ванную, включил воду погромче, сжал зубами щётку, как собака – кость (чтобы ни одного лишнего звука!) и лезвием бритвы располосовал себе грудь. А потом усердно и сосредоточенно губкой отмывал с кафеля кровь, чтобы не осталось разводов.

Есть такая традиция в нашей фирме: время от времени директор вывозит топ-менеджмент на охоту. Мужское занятие, даёт выброс адреналина, развивает чувство локтя и боевую решимость. Отныне в эту привилегированную касту допущен и я. И прямо сейчас я стою напротив Него, под ногами в кровавом снегу хрипит умирающий зверь, а я смотрю Борисову прямо в лицо, не сводя взгляд, и чувствую, как правую руку оттягивает вниз тяжесть охотничьего ружья – оно огромно, и как будто разбухает у меня в руках. И я понимаю, вот он – момент, который я высматривал сквозь удушливую темноту своего сознания всю последнюю неделю. Борисов поднимает глаза, видит меня, видит дуло, направленное на свою грудь, но не поддаётся страху, сохраняет самоконтроль. Лишь мгновенное удивление скользнуло по его лицу и тут же спряталось за толстой кожей. Огромная каменная скала. Не произнося ни слова, он выпрямляется, замирает и выжидающе, но твёрдо смотрит мне в глаза, понимая, о чём я сейчас думаю. А думаю я о том, что должен его убить. Вокруг пустота и безмолвие глубокой зимы. Наши жизненные роли стёрлись, как что-то ненужное и лишнее, ничего не может быть за пределами этого клочка леса, где только два тела из мяса, кожи и костей, снег, два взгляда друг против друга, человеческое отчаяние и ярость. Убью. Болят пальцы – настолько сильно я вцепился в ружьё, и предательски трясутся колени.

Выстрел! Раскатистое эхо. Я вздрогнул, всё обвалилось внутри. Но при этом успел заметить, как Борисов... [...]

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Внимание! Перед вами сокращённая версия текста. Чтобы прочитать в полном объёме этот и все остальные тексты, опубликованные в журнале «Новая Литература» в марте 2021 года, предлагаем вам поддержать наш проект:

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за март 2021 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	ЮMoney:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению марта 2021 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.