HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Мария Крамер

Демон Захолустья

Обсудить

Повесть

 

Откровения ростовского гота

 

Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 25.01.2008
Оглавление

4. Часть первая. 4.
5. Часть первая. 5.
6. Часть вторая. 1.

Часть первая. 5.


 

О любви во всех ее формах говорить можно долго и вкусно, и я это делаю так часто, что успеваю всем надоесть до чертиков. В первый раз я влюбилась в пятнадцать лет – в деревенского металлиста, тоже своего рода Демона захолустья. У него были бесстыжие голубые глаза, антрацитовые кудряшки и бархатистая смуглая кожа. Мы тогда отдыхали на даче в селе Рассыпное, и этот юноша покорил мое девственное сердце с первого дня знакомства. Роман был чисто платонический: ночь, луна, лягушки, комары, поцелуи и объятия. Я была выше его ростом, и это меня восхищало. Он был классическим представителем семейства демонических соблазнителей. А для меня и теперь нет ничего прекраснее. В общем, лето удалось на славу! Это был июнь – а я родилась в июне, и на этот месяц обычно приходятся все эпохальные события моей жизни. Но за летом приходит осень, а потом зима – надо же, Америку открыла!.. Короче, я уехала, но ничего не забыла, и к декабрю любовь разгорелась во мне так, что стала почти невыносимой. И я решилась: выгребла нехитрые сбережения, купила билет на автобус и поехала в никуда, не зная ни адреса его, ни фамилии – только имя. Чудом добралась до села – Песчанка, а потом пешком по трассе не помню сколько километров. Зима, я в курточке, как ехать обратно – опять-таки не знаю. Авантюристка!.. Водитель автобуса пригляделся ко мне и пообещал на обратном пути подобрать. «Выйди на трассу и сиди на остановке, я в шесть часов буду ехать в Ростов» Ну что ж! Поблагодарила и пошагала в село. Кое-как, набредя на школу, выяснила адрес. Пришла. Стою и люблю, люблю его до звона в ушах! Думаю: вот сейчас выйдет, обнимет – и я умру от счастья. Вышел. Говорит: «Привет! Какие люди! Надолго к нам? А то я щас не могу, у меня дела. Может, вечером зайду» А я, как рыба разевая рот, сквозь глупую улыбку: «А у меня в шесть уже автобус…» И пошла, так и улыбаясь, как идиотка, обратно на трассу. А там пустынно и холодно, один сортир стоит деревянный. Я в нем и спряталась, когда меня снять попытались. Стемнело. Рядом лесополоса, только и надежды на автобус… А автобуса нет. Шесть, полседьмого, семь – нету, силы небесные!.. Наконец едет. Ехать-то едет, а останавливаться не собирается!.. Не помню, как кинулась наперерез, телом загородила дорогу: заберите меня отсюда – домой, домой… И только пригревшись в автобусе, расслабившись, поняла очень четко: все равно люблю, хоть ты тресни, хоть кол мне на голове теши! И даже сейчас, приди он ко мне, приняла бы и простила. Хотя после него столько было юных, прекрасных, гораздо сильнее любимых… Вот это уже не глупость – это просто патология какая-то, честное слово. И все-таки – что бы я делала без любви? Была бы кимвалом бряцающим, медным тазом – не помню уже, как там в «Песне песней»…

Любовь – это нечто такое, о чем говорить банально, а не говорить не можешь. Я лично без нее шагу ступить не могу. А уж тем более лечь с кем-то в постель с целью «чисто потрахаться». Мне непременно нужно хоть немного волшебства, хоть какую-нибудь зацепочку, чтобы раздуть шекспировскую драму из ничего. Всего удивительней при этом то, что у меня репутация девицы легкого поведения. Но разве я виновата в том, что меня на всех хватает! И почему друзей можно иметь кучу, а возлюбленного – только одного? Это же, в конце концов, почти одно и то же. Мне говорят: ты еще настоящей любви не видела, поэтому и распыляешься на всех. Вранье! Что такое настоящая любовь? Когда не хватает рук, чтобы обнять, не хватает глаз наглядеться, когда не можешь дождаться встречи, еще идя домой со свидания? Или это когда хохочете вместе, и пишете стихи друг другу, и заканчиваете фразы друг за друга? Когда в горе и в радости поддерживаешь его, а он – тебя, когда в любую минуту готов прийти на помощь даже по самому пустяковому поводу?.. Так вот все это у меня – с каждым! По крайней мере, с моей стороны. Я просто не могу иначе. Зачем тогда вообще с кем-то связываться, если ты не в состоянии ему этого дать?

От скуки? Но ведь так будет еще скучней, не правда ли?..

Однако что это я заладила: он да он; в конце концов, почему это не может быть она? Мне, собственно, вообще не важны пол, возраст и социальное положение. Если я влюбилась в кого-то, то буду добиваться зубами и когтями взаимности – если мне, конечно, сразу не скажут: «Извини, у нас ничего не выйдет». Тогда отступлю, хотя и буду мучиться. К этому принуждать нельзя. Особенно женщину. По себе знаю!..

В девушку я впервые в жизни гибельно втрескалась, когда мы учились в десятом классе. Классический Лицей №1, куда я поступила после девяти лет борьбы со школой, вообще дал мне очень многое. Лучших друзей, уверенность в собственных силах и небывалый творческий всплеск. Кстати, не отказалась бы от Нобелевской премии из одного желания перед Лицеем позлорадствовать. А что касается любимой, то между нами что-то вспыхнуло мгновенно, с Первого Взгляда – в лучших традициях жанра. Выяснилось, что нас только двое в классе курящих (это очень сближает), а потом мы на этой почве попали в лапы к директору, что и определило наши дальнейшие отношения. Не за себя тогда было больно, о нет! Я как Люцифер стояла, скрестив руки, и наплевать было, что меня собрались выгонять и грозно жучат за вопиющее непотребство. Но ее, силы небесные – да как у них хватило зверства хотя бы взглянуть на нее косо! Она же такая хрупкая, совсем как икебана – сожми неловко сухой стебелек, и в руках одна пыль… Если б я могла, то, честное слово, прыгнула бы на директрису и растерзала к чертям собачьим! К счастью, делать этого не пришлось – хватило скроить покаянную рожу и торжественно пообещать бросить. Надо же – преступление века: девочка курит!.. В общем, нам изрядно общипали души и закапали мозги, а после отпустили с миром. И вот, уползая с поля битвы, потасканная, но не побежденная, я и поняла, что люблю ее окончательно и бесповоротно. Я тогда увлекалась творчеством Томаса Манна, так вот она – словно из его новеллы выпрыгнула, такая бюргерски сдержанная и гордая, с задранным подбородком и полуприкрытыми веками. И при всем при том бузила она похлеще меня – потому что более юная, нервозная, неизмеримо тончайшей души. Я гораздо грубее, крикливее, к тому же толще и ниже ростом. Неудивительно, что до сих пор отношусь к ней с придыханием! Хотя отношения наши гладкими никогда не были – спорили, ссорились чуть не до драки, а потом я первая приползала на брюхе, махая хвостом и улыбаясь. Я ее вечно тормошила и тюкала, смеялась – ну ты, отличница, довольно учиться, а то мозги закипят! Получалось, как у двух героев из культовых «Вампирских хроник» – я и окрестила ее Луи, как «самого человечного из бессмертных». У нас вообще вся любовь по книгам, по песням происходила, все время играли неизвестно кого – и вышло в конце концов, что это мы сами и были, просто боялись. Сейчас объясню. Мы писали роман в соавторстве – я за героя, она за героиню. Писали на уроках, переругиваясь на бумаге устами обоих влюбленных. А потом выходили на улицу, к цветам и листьям, фонтанам и клумбам – и все-таки оставались там, в романе, не подозревая, что это мы СВОЮ любовь перевариваем. И два года, пока учились, ходили вокруг да около, все зная и ничего не предпринимая. А потом был выпускной вечер, и я с дикой тоской в глотке глядела на нее и понимала, что теряю… На ней было голубое платье античного вида, и она выглядела почти лишенной плоти – как привидение болотное, как огонек на могилке… У нее лицо было совсем детское и вместе почти древнее, выпавшее из времени и реальности, и я думала – вот сейчас она растает в утре, и ничего больше не будет, только память. Я ее сфотографировала на фоне рассвета с отчаянием утопающего – ну хоть что-нибудь оставь мне, чтобы любить… И домой вернулась с истерзанным сердцем и полной поэзии головой. А вышло все потом так, что в очередной раз пришлось поверить в чудо.

Все мои друзья лицейские остались со мной: Юлька моя, самая верная, добрая, я в нее как в зеркало смотрюсь; и разгильдяй Шурик – широчайшей души и невыносимого характера; ну и Луи, естественно – а я так боялась, что не нужна ей вовсе. Конечно, разбрелись все по институтам, я, не поступив, – на работу, но союз наш нерушимый жив и поныне. Тогда, после Лицея, весь год бегали друг к другу в гости, снимали безумные клипы на чужие песни, играли – больше как дети, чем как актеры. И было в этом небывалое единение, вдохновенное и буршеское, какого ни до, ни после не удалось больше встретить. И наконец, напившись как-то на лавочке, мы с моей Луи расставили-таки точки над «ё».

Здесь одна история плавно перетекает в другую, и надо сделать легкое отступление. Дело в том, что была у меня болезненная мечта – стать актрисой, во имя чего я и отправилась учиться в Ростовское училище культуры – Кулек в обиходе. Радостно поступила и с великим рвением принялась постигать систему Станиславского, однако быстро поняла, что играть очень скучно и вовсе не приятно. На самом деле я отлично играю одну-единственную роль – самой себя, и отделаться от этого не было никакой возможности. Я оказалась чересчур сформировавшейся личностью для того, чтобы из меня еще что-то лепить.

К тому же, когда влюблен, нет никакой возможности усидеть на месте. Даже на паре по актерскому мастерству.

Я, как одержимая, ждала тогда выходных и к середине недели иногда заболевала – оттого, что не видела ее долго. Она отдавалась учебе с той же страстью, с какой я отдавалась ей – и это настоящая трагедия, потому что у нее до сих пор так. Я сидела, не видя и не слыша преподавателя, и лишь иногда послушно корчила рожи, изображая участие в процессе. А в пятницу, придя домой, бросалась на телефон, как голодная собака, и трезвонила ей – ну что, дорогая, пойдем завтра гулять?.. Один раз она зашла ко мне в училище – в невообразимо ярком платье, чуточку старомодном, придававшем ей вид курсистки на каникулах. И я потащила ее на прогулку в сонный, заросший бурьяном парк. Помню, я сидела на ограде заброшенного бассейна, а она подпрыгивала, охотясь за дикой черемухой, и жевала черные ягоды, хохоча и пачкаясь соком. Солнце подсвечивало листья, золотило ей щеки и волосы – тогда еще каштановые, и в воздухе пахло осенью, отчего на душе делалось нежно и грустно. Вот так мы и были счастливы, пока не ворвались в нашу идиллию новые персонажи.

Кулек надоедал мне все больше и больше, хотя я с ним еще не успела как следует свыкнуться. Конечно, у меня завелись там друзья, и в первую очередь – некая Пандора (имечко тоже из «Хроник»; я, если не хочу называть настоящее, буду обозначать вампирским). Спелись мы на почве сходства характеров, вернее – темпераментов. Однако впоследствии выявилось существенное различие: она была по-женски стервозна, а я по-мужски рыцарственна. Вначале это вовсе не мешало жить, даже наоборот. И тандемчик у нас получился неплохой, жаль только, привело это не к лучшим последствиям.

Второе же создание, подаренное мне Кульком, заслуживает особенного внимания. Потому что это мой бывший муж. Правда, гражданский, но сути это не меняет. Был он мне братом, врагом и любовником, но прежде всего – другом. И я благодарна ему за то не слишком короткое и на редкость богатое событиями время, что мы провели вместе.

А началось все с Посвящения в режиссеры. Это такая традиция, когда все группы данного отделения выделывают на сцене номера, а после идут в кафе квасить. Пошли и мы; я, в клоунски-неформальном обличии, шумела и бесилась больше обычного, поскольку находилась под сильным впечатлением от увиденного. Перед глазами стояла темная сцена, фигуры в черном, четко движущиеся под ритмично-матричную музыку, и он – юноша с дерзким и резким лицом, держащий в вытянутой руке собственное сердце (воображаемое, разумеется). Сердце он широким жестом швырнул в толпу, и я в порыве вдохновения привстала с места, сложила руки корзиночкой: поймала!.. Действительно, поймала; даже сама не ожидала, что так ловко получится. Он меня упорно не замечал весь вечер – а он вообще такой, никогда ничего не заметит, пока не ткнешь носом. Пришлось брать инициативу в свои руки; и вот мы уже сидим в обнимку в кафе за столиком, а вокруг бесятся пьяные режиссеры, да и мы оба пьяные и счастливые, еще не понявшие толком, что происходит… В самый разгар праздника звонит руководитель поэтической ассоциации: Мурка, дуй на Монмартр (это открытая площадка так называется), наших никого нет, тебе выступать придется. Я жалобно в трубку: Эллионора Раймондовна, я же синяя… А попробуй-ка, поспорь с нашей руководительницей! И я, как была, в гриме, еле держась на ногах, через полгорода понеслась выступать, таща за собой на буксире новоиспеченного любовника. И отчитала свою программу – «зло и звонко», как в стишке, ни разу не запнувшись. Наверное, потому, что он был рядом.

Закончился вечер у меня дома, на диване, куда мы так и рухнули, не раздеваясь – слишком были измотаны произошедшим. Ничего у нас тогда не вышло – ему дурно сделалось, и я всю ночь сжимала в объятиях его крупной дрожью исходящее тело. А несколько дней спустя он признался мне в любви.

Нет ничего ужаснее, чем когда тебя любят чересчур сильно. Кажется, будто тебе на грудь положили что-то тяжелое и очень ценное – держать трудно, а сбросить нельзя. Вот и у нас поначалу было то же: он на меня навалился всей душой, а я кряхтела и стонала, силясь под этим весом выпрямиться. Никак не получалось. Выходило – либо умирать, либо убегать. И я выбрала второе. Мы с Пандорой составили коварный заговор и втихаря от обеих половинок (ее и моей) собрались на готик-пати – утверждать свою свободу. Готовились долго: выбирали костюмы, выдумывали имена, предвкушали и терялись в догадках – как-то нас встретят? И в назначенное время, раскинув руки и выпятив грудь, с разбегу ринулись в новые ощущения. Честно говоря, оказалось – волшебно! В дымном подвале, по-средневековому расфуфыренном, нам открылся мир – темный и беспокойный, так похожий на мечту, что захватывало дух. Это сейчас я ворочу с презрением нос от веселеньких готовских пьянок – мне уже грубым, занудным все это кажется. А тогда… Воистину то была сказка, красота и свобода – вырвались от зудящих мужей, от вечного кульковского портвейна в черное кружевное пространство, к красному вину и громовому рокоту музыки. Ну и напились, конечно – как без этого? А наутро приняли решение: бежать так бежать. И съехали вдвоем на новую квартиру, где я обитаю и посейчас с великой приятностью. Правда, теперь уже одна.

Переезжали в январе – по снежным и влажным улицам, дыша морозом и весельем. А в феврале я своего Мужа бросила, как раз перед днем влюбленных, после похода в театр на чувствительную мелодраму. Вернее, попыталась бросить, потому что на следующий день он вернулся и всучил мне синюю розу.

Когда-то давно я загадала: кто подарит мне синюю розу, с тем я останусь навсегда. Сказала своему тогдашнему возлюбленному (сейчас это и есть мой лучший друг Шурик): подари мне синюю розу! Он почесал в затылке и вскоре явился с двумя гвоздичками. Ну не знал бедняга, что это траурное число! Все равно я его очень люблю, хотя половые наши отношения и приказали долго жить. Следующим был высокомудрый Андрюша. Этот вообще заявил, что дарить девушкам цветы – банально и пошло. Я ему говорю: подари мне синюю розу! А он…. Не помню, что ответил, но цветы я при нем покупала себе сама. Потому, наверное, и удрала от него к романтичному Чижику, Сказала и ему про розу, так просто – примету проверить. Да, дорогая, разлился соловьем Чижик. Сколько хочешь. Миллион-миллион-миллион синих роз!.. Ну и после этого разговора – ни Чижа, ни розы. А я и не надеялась больше. Глупо это было и не так уж красиво, как вначале казалось.

И вот, 14 февраля, как по заказу, вваливается ко мне Муж – тогда еще будущий, – злой, потерянный, с отчаянно-перекошенным лицом – и протягивает мне эту злоподобную розу. Я взяла. Поставила в бутылку за неимением вазы, вежливо поблагодарила. Не помню, как дотерпела до следующего утра – все во мне кипело и булькало, как в доверху налитой кастрюле. Конечно, я ее вышвырнула, эту розу, потом, в одиночестве оставшись, – растерзала, разметала по шипику, по лепесточку. Но было уже поздно. Сейчас повторю одну банальность: бойтесь своих желаний – они имеют обыкновение сбываться. Даже самые нелепые.

Сразу вслед за розовой мелодрамой разыгралась история под кодовым названием «Звездные войны», а посему я о Муже как-то забыла. Просто к нам «вписали», то есть поселили, одного инфернального юношу по имени Металл (с ударением на первом слоге), а ему у нас так понравилось, что он через недельку вернулся с компанией. Жить сразу стало интересно и весело, так что захотелось сбежать обратно к маме, засесть у нее под крылышком и больше никуда не рыпаться. Я вообще сатанистов не люблю, а если они к тому же рыжие, наглые да еще и с дамами – особенно. Дама по имени Ангел – светлые волосы, аккуратная фигурка, глаза выпученные, как вареные яйца – тоже сильной симпатии не вызвала. А уж когда стало выясняться, что они занимаются «чуфыризмом» – то есть, грубо говоря, магией, – я и вовсе схватилась за голову. Этого мне еще в доме не хватало!..

А вот Пандора неожиданно увлеклась. То есть не так уж неожиданно, конечно. Очи ее прекрасные так и замерцали при виде новой заморочки. И вскорости из томной готической девы она переквалифицировалась в прихиппованного «свободного художника». Перестала носить мои шмотки, переключившись на Ангельские, научилась ходить в астрал, крутить энергетические шары в воздухе и вообще натурально скурвилась. Я смотрела на все это, скривив губы, и тихо бесилась про себя. По трем причинам: а) дома резко кончились продукты, сигареты и спокойная жизнь; б) разговоры велись исключительно эзотерические: кто темный, кто светлый, кто с кем воюет и т.д.; в) вокруг Пандоры и так вечно собачьи свадьбы крутились, а тут совсем невмоготу сделалось. Надо отдать ей должное: хороша она была, действительно, как настоящая Пандора. Дары от всех олимпийцев понемножку, личное обаяние плюс почти мифологическое любопытство. Драматические очи в пол-лица, блондинистые (моими стараниями) космы а ля валькирия, а главное – какая-то совершенно непобедимая хрупкая женственность, которую никакими силами не привьешь искусственно – с этим родиться надо. Конечно, я на подобном фоне регулярно оставалась в пролете. И это сыграло не последнюю роль в нашем конфликте. Да нет, не завидовала я ей – меньше всего на свете хотелось бы такой быть. Просто я прямая, открытая всем ветрам, у меня все кости наружу просвечивают – нате, любуйтесь! А Пандора – она гениально умела показать не то, что есть, а то, что хотят увидеть. И при этом почти не соврать. Наверное, не брось она Кулек, стала бы великой актрисой. А может, и не стала – сие умение гораздо полезнее в жизни. Короче говоря, достала она меня со всеми своими поклонниками – те влюблялись в нее мгновенно и намертво, и отогнать их даже поганой метлой не было никакой возможности. Я же, сидя в гордом одиночестве, начинала понемногу закипать. А кто бы на моем месте не начал?.. Женское тщеславие и инстинкт самосохранения у всякой имеются.

Гром грянул, когда меня не было дома. Ангел, решив вдруг из хорошей стать очень плохой, объявила себя Темным Друидом и принялась кидаться энергетическими шарами. Толку от них было мало, поэтому в ход пошли бутылки. А потом она навела порчу на Металла. Тот полег костьми на диване и начал кричать, что у него ножки отнялись. Когда мы с Юлькой, включив сирену и мигалки, примчались домой, он лежал в позе мертвого лебедя и прежалостно охал. «Медицина против магии», – сказала Юлька, деловито ставя на огонь кастрюлю с водой. Медицина победила. Ошпаренный кипятком Металл птичкой взлетел с дивана и забегал по комнате, будто и не валялся в параличе. А я, глядя на эту комедию, необычайно четко осознала: надо что-то делать, иначе будет поздно. Либо придется всю жизнь провести в школе волшебства и чародейства, либо мы все окажемся в дурдоме. Ход мыслей был правильный; единственная моя ошибка состояла в том, что сначала я решила бороться с ними их собственным оружием.

Пошла к Чижу, который во всем был виноват. То есть вписал господ чуфыристов ко мне именно он, к тому же и сам любил прогуляться по астралу в зеленом, когтистом и чешуйчатом виде. После моего ультиматума – убери от меня этих уродов! – он загадочно улыбнулся с дерзким и задорным видом, пошептал над амулетиком и повелел привести к нему Пандору. Мол, будем лечить. Знаю я, как ты лечишь, подумала я, остатками разума понимая: будет хуже. И тем не менее полвечера чертила в воздухе магические знаки, долженствовавшие изгнать зловредного Металла. А потом до меня наконец дошло, что же я творю.

Смешно? Мне тоже. Упаси Бог, я не скептик – самой потом пришлось столкнуться с необъяснимым, и куда покруче, чем при чуфыристах. Но чтоб каждый второй был зеленым и пупырчатым – это уж, простите, чушью попахивает. И способ борьбы с подобными явлениями существует только один – гнать всех к чертовой бабушке, у нее им гораздо веселее будет. Ну и, сообразив с запозданием, что Чижу от Пандоры нужно, я рассвирепела навроде дракона, которому лапу дверью прищемили. Напилась на нейтральной территории, позвонила домой и поставила своих квартирантов перед фактом: или завтра духу вашего у меня не будет, или я вызываю отряд ОМОНа. Они поверили. С третьего раза. Собрали манатки (моих тоже парочку прихватили – на добрую память), табором вывалились из квартиры и долго стояли на обочине – ждали транспорта. Я любовалась на них из окошка и думала злорадно: против лома нет приема. Попутного ветра, мои лапоньки. Надеюсь, свидеться больше не доведется.

А свидеться все равно пришлось, и услыхать про Пандору – тоже.

Вскоре после сего исхода из Египта ко мне вернулся Муж – уже в своем постоянном качестве. А еще вскоре… Нет, не так. Огорошу читателя: все-все вышеизложенное – только присказка, чтоб было понятнее, ху из ху. А сказка впереди. Она – о любви и смерти, о слепоте человеческой и непонимании, о чудесах и кошмарах, в которые так тяжело поверить. Если б она была выдумкой, я бы, закрыв книжку, сказала: все это пошло, помпезно и уже было.

Но это правда.

 

 

 

 


Оглавление

4. Часть первая. 4.
5. Часть первая. 5.
6. Часть вторая. 1.
508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!