Лачин
Повестьсоч. 70
Опубликовано редактором: Вероника Вебер, 8.04.2018
На чтение потребуется 40 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf
памяти И. Л. Андроникова
Величайшая сила – это память о чести, ибо кто помнит о ней, тот не боится опасностей и никогда не сделает подлости…
Гвиччардини
Оглавление 6. Часть 6 7. Часть 7 8. Часть 8 Часть 7
Следующая неделя была счастливой на фоне предыдущих дней, хотя жили мы впроголодь. Я писала бакинскому дяде и казанской бабке и ждала денег, а Тáрик (почему-то так и называла его, по фамилии, а не Андреем) был немногим богаче меня. Историк по образованию, бывший аспирант, после развала Союза (Тарик с каким-то спокойным отчаянием называл это «Катастрофой») он подрабатывал всевозможными способами. Старшая сестра выехала в Штаты к некоему жениху и пропала бесследно, младшая полгода была у Скороходовых и теперь лежала в больнице с повреждениями внутренностей от побоев. Родители его жили отдельно, говорил о них неохотно и урывками, как, впрочем, и обо всём личном. Легче было разговорить его на любую отвлечённую тему – хотя для нас они отвлечёнными не были. Тихими вечерами мы сидели в комнатушке за чаем, тихими – телевизор молчал. В свете настольной лампы его протончённое от недоедания лицо становилось похожим на маску. Бесстрастным голосом излагал он свой взгляд на будущее. «1984» Оруэлла и «451º по Фаренгейту» Брэдбери – вот что ожидает мир. Только Союз отставал от других, но с девяностых мы рьяно навёрстываем упущенное. Деградация происходит с равной скоростью во всех направлениях – уровень образования, навыки к чтению, способности к языкам, умственная работоспособность, независимость мышления, творческая продуктивность, степень одарённости (если таковая вообще имеется, саркастически добавлял Тарик). Гомо сапиенс вырождается под флагами дерьмократии и религиозной реакции – флаги очень разные, но вырождению одинаково способствуют. Когда я пыталась привести возражения, говоря о временном спаде и позитивных началах, на его лице появлялось неуловимо снисходительное выражение, будто он беседует с наивным ребёнком и пытается сделать вид, что говорит на равных. То было печоринское отчаяние, «не то отчаяние, которое лечат дулом пистолета, но холодное…»[2]. В этом пессимизме не было равнодушия, но какая-то холодная скорбь, и я подозреваю, что вопль отчаяния он воспринял бы как нечто неприличное. Думаю, он никогда не покончил бы с собой: это прозвучало бы воплем, пускай немым. Сфинкс не кончает с собой. Разве лишь кашляет – это случалось часто, и теперь, зная о Лачине, я подозреваю, что и у Тарика был туберкулёз. И ещё думаю: может, он это знал? Прожитые вместе дни он сидел без работы, и времени на беседы было много. Общественных тем я стала избегать, и постепенно перешли исключительно на литературные – он писал, не столько рассказы, сколько, как он говорил, «миниатюры». На возможности публиковаться смотрел со всегдашним своим пессимизмом, на сей раз не с каменной маской, но со спокойной иронией, и это было не столь тягостно слышать. «Чем меньше объём сочинения, тем ниже его оценивают, почти независимо от качества». Одну из миниатюр я переписала для себя.
Он лежит в пыли и под солнцем в предсмертной агонии, по лицу ползёт муха, он не в силах её отогнать. «Сколь бессмыслен людской героизм! – сказал прохожий. – Прославившись бунтарством, не в силах ныне муху отогнать!» – «Какое мужество: сие предвидеть и мухи под конец не побояться!», – отвечал другой. И, стоя под палящим солнцем по сторонам тела, спорили долго и горячо, позабыв в пылу полемики отогнать всё ползущую муху.
Интересно получается в моих записках – идиллия, спокойные разговоры и творческие поиски. А квартира рушилась на глазах («мой дом символизирует мировую культуру», – любил говорить Тарик), потолок и стены шли трещинами, шли почти на глазах. Капремонт не проводился лет сорок с лишним, со времени постройки. Ещё за неделю до моего вселения приходили из ЖЭКа, сказав, что кухня и ванная могут провалиться. Весь дом исправно платил за коммунальные услуги, но ремонт откладывался. Я говорила, что надо что-то делать (не зная, что), но он не терпел бытовых разговоров. Оборвав один из них, он рассказал две истории: об испанском адмирале XVII века Мандэле (забыла фамилию), оставшемся на шедшем ко дну корабле – он облачился в парадное платье и декламировал сонет Гонгоры; и второе: когда шёл ко дну «Титаник», среди взворошившейся толпы сидели музыканты и спокойно исполняли что-то из классики. И добавил, что согласно Ортеге-и-Гассету жизнь – это кораблекрушение: жизнь состоит в том, чтобы спастись от жизни, точнее, из жизни. Миссия культуры – стать плотом, убежищем от волн океана. О квартире я больше не заговаривала. Последний день совместной жизни был самым интересным, даже творческим. Мы спорили о Пушкине, насколько оправдана его канонизация, и в частности, о «Песнях западных славян». Тарик предложил написать вариации на «Воеводу Милоша» и «Песню о Георгии Чёрном», именно на них, потому как они оригинальны, не связаны с Мериме. Условия положили следующие: больше краткости (меньшее количество слов без обеднения содержания) и бо́льшая строгость формы (силлаботоника взамен дольника). Бросили жребий: мне достался Милош. Всю вторую половину дня Тарик раскачивался на стуле и выстукивал дробь по столу, а я металась из угла в угол и бормотала под нос. Стали затем препираться, кто прочтёт первым, и я уступила.
Воевода Милош
Сербию помилуй, боже! Янычаре, люты волки, Нас нещадно притесняют, Режут правых и неправых И прилюдно жён бесчестят. Сыновей берут в неволю, Заставляют красных девок Петь зазорные куплеты, Нагишом плясать распутно. Даже старики признали: Эти муки нестерпимы; Унимать нас перестали. Возмущаются гусляры – Долго будете гнуть шеи, Улыбаться оплеухам? Вы не сербы, а цыгане! Не мужчины вы – старухи! Бросьте хаты, отправляйтесь Вы в Велийское ущелье, Там вскипает гнев на турок, Храбрых витязей сзывает Честный воевода – Милош.
Тарик прочёл следующее:
Георгий Чёрный
Подобно волкам, что грызутся в овраге, Отец старый с сыном бранятся в пещере. Кричит старый Петро: «Злодей окаянный! С султаном тягаться, с пашою Белграда? Побойся ты бога! Играешь со смертью – Хоть Сербию родну оставь ты в покое! Решил, что родился о двух головах ты?» Георгий угрюмо ответил: «Умом ты Рехнулся, коль лаешь безумные речи». Разгневался Петро, и хочет он туркам Ослушника выдать; убежище сербов Огласке предать. Из пещеры выходит. «Отец, воротися! Невольное слово Ты мне отпусти». Старый Петро не слышит, Грозится: «Разбойник, ужо тебе будет!» Георгий, догнав, отцу кланялся низко. Отец не взглянул. И заплакал Георгий: «Вернись, ради бога! Зачем искушаешь?» Хватает за руку – не внемлет родитель. И вынул Георгий пистоль, грянул выстрел. Отец покачнулся: «Георгий, я ранен!» И мёртвым упал на белградской дороге. Георгий в пещеру бегом воротился. Мать вышла навстречу: «Куда делся Петро?» Бормочет Георгий: «Старик за обедом Без меры напился: заснул на дороге». Всё мать поняла, завопила: «Будь проклят, Убивец ты чёрный, отца погубивший!» С той самой поры во всём сербском народе Георгий Петров называется Чёрный.
Добрый час дискутировали о достоинствах и погрешностях обоих вариантов. Ущерба содержанию друг у друга не отыскали, и вышла ничья. Подсчитали количество слов в пушкинских стихах и наших – Тарику удалось сократить оригинал на двадцать шесть – двадцать семь процентов, мне же только на двадцать три. К тому же он утверждал, что выбранный мною размер отдаёт частушкой, на что я отвечала, что его «пистоль» вместо пистолета звучит совершенно по-дурацки. Тарик рассмеялся (впервые за время нашего знакомства) и пошёл за чаем. Я сидела и думала, что надо рассказать ему про теорию Лачина о пушкинистах и лермонтистах, и тут с кухни донёсся страшный грохот. Я бросилась туда и еле успела остановиться на пороге, потому что впереди была яма – кухня провалилась, и на дне этой ямы, на уровне первого этажа, среди обломков мебели лежал Тарик, как-то широко раскинув ноги.
Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за апрель 2018 года в полном объёме за 197 руб.:
Оглавление 6. Часть 6 7. Часть 7 8. Часть 8 |
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске 08.03.2024 С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив. Евгений Петрович Парамонов
|
|||||||||||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|