Тополиная аллея

В тот вечер, когда мы снова встретились с Пашкой, было все по-другому. Хотя нет, все было так же. Светила луна, мы сидели на лавочке под тополями, а он меня обнимал и целовал. Только вместо его слов, которые он мне горячо шептал на ухо, я слушала далекую гитару Андрея. Все эти объятия и поцелуи мне были противны, поэтому я сказала Пашке:

– Пойдем домой.

– Так рано! – воскликнул он, посмотрев на часы. – Еще даже одиннадцати нет.

– Паша, пойдем. Я что-то неважно себя чувствую.

С огромной неохотой он проводил меня до дома.

С тех пор я перестала отвечать на его звонки и встречаться с ним. В один из вечеров, как я и ожидала, Пашка пришел ко мне.

– Я не понимаю! Что происходит?! – кричал он.

– Пашенька, успокойся, пожалуйста, – тихо попросила я. – Дело в том, что я тебя не люблю.

– И… ты об этом так спокойно говоришь? – спросил удивленный Пашка после долгой паузы.

– А что? Я должна из этого делать трагедию? – развела я руками. – Просто я разлюбила тебя, и все. Это не поддается никакому объяснению.

– Меня убивает твое спокойствие и…, честно говоря, и откровенность… Но… спасибо за прямоту и за… любовь… Ведь ты меня любила?

– Да, конечно. И очень сильно, – улыбнулась я. – Но любовь прошла, и я ничего не могу с собой поделать. Мне очень жаль, Паша, но мы, наверное, с тобой слишком разные. Ты не ценишь тех вещей, которые ценю я. У нас с тобой разные мечты, желания. Ты хочешь быть богатым и уехать в Америку, а мне и здесь хорошо – в своей квартире на первом этаже с деревянным полом и газовой плитой, – чтобы утром просыпаться от запаха цветов и пения птиц.

– Я все понял, Женечка, – вздохнул Пашка. – Ты влюбилась в Андрея… Ничего не говори… Я понял… Прощай!.. – и хлопнул дверью.

С чего он взял, что я влюбилась в Андрея? Глупости… Я вышла на балкон и долго смотрела Пашке вслед. Он ушел из моей жизни навсегда.

Кстати, я не рассказала о своих друзьях. Их зовут Андрей, Таня и Степа. Мы знаем друг друга со школьных лет и всегда ходили вместе. Но когда я познакомилась с Пашкой, все изменилось. Он не ужился с моими друзьями и называл их «дворовой бандой», и поэтому мне пришлось их оставить. С тех пор мы не встречались вечерами, не пели песни под гитару Андрея. Нет, они встречались, а я проводила это время с Пашкой. Они на меня обиделись за это, и мы больше не созванивались, а на улице лишь говорили друг другу сухое «Привет» и шли дальше.

Таня встречалась со Степой, а Андрею всегда нравилась я. И каждый год 17 августа в свой день рожденья я находила на своем столе белую розу. А Андрей всегда делал вид, что ничего не знает. Он вообще был немного странным, но очень красивым. Я считала его самым красивым парнем на свете. Это был смуглый невысокий мальчишка темноволосый с карими глазами. Когда ему было пятнадцать, он всегда где-то пропадал с каким-то «карликом» по кличке Малёк. Хотя и сейчас он мог уйти, никому ничего не сказав, и вернуться поздно ночью. Иногда мы пытались проследить за ним, но глазастый Андрей нас всегда засекал.

И вот теперь мне этих людей стало не хватать. С ними я была по-настоящему счастливой, а потом отказалась от них ради какого-то дурака Пашки. Я решила, что надо что-то делать.

На следующий вечер я вышла на улицу и спряталась в кустах за лавочкой, где мы все когда-то собирались. Я услышала шаги, подняла голову и увидела Степу, Таню и Андрея с гитарой за спиной. Андрей уселся на скамейку, наступив на аккуратную кучку тополиного пуха, Степа примостился рядом с ним, а Таня осталась стоять. Ребята о чем-то говорили, но их слова до меня не долетали. Я смотрела на Таню и думала, что какой же Степа молодец, что встречается с ней, защищает ее и оберегает. А еще я поняла, что она очень красивая и милая. У нее приятный голос, добрые глаза, маленький аккуратный носик, кучерявые волосы. Казалось, что она светится счастьем и радостью. Правильно Таня сделала, что на учителя пошла, ей эта профессия подходит. А Степа учится на автомеханика, у него широкие руки, которые могут починить все. А еще я знаю, что он очень любит Таню и готов ради нее на все.

Неожиданно Андрей начал играть, и все замолчали. А я заплакала горькими слезами, потому что это была моя любимая песня, которую Андрей мне всегда играл. Казалось, что он чувствовал, что я здесь, рядом. А я все плакала и плакала, и захлебывалась в своих слезах. Потом я тихо выбралась из кустов и пошла к прудам.

Я долго сидела на берегу и любовалась луной, отражающейся в воде, как в зеркале. Неожиданно я услышала шаги и голос, далеко знакомый голос:

– Привет.

Я подняла голову и увидела Андрея с гитарой за спиной. Он сел рядом со мной и долго смотрел на воду. Потом спросил:

– А где Пашка?

– Не знаю, – тихо ответила я. – Дома, наверное…

– Рассталась? – Андрей внимательно на меня посмотрел, но я ничего не ответила. – Ну, ладно… – вздохнул он и поднялся. – Я пошел…

– Андрей! – позвала я, и он остановился. – Нет, ничего… До встречи…

Он шел по ровной дороге, и до меня еще долго долетало эхо его шагов. А я сидела и думала, думала, думала… И решила, что завтра к ним приду.

Я открыла глаза, приподнялась на постели и увидела на своем письменном столе красивую белую розу. Я схватила календарь, на нем было написано: «23 июня». «Странно», – подумала я, но у меня не было сомнений, что это дело рук Андрея. Летом я всегда сплю с открытым окном, и раньше он частенько закидывал мой стол подарками и цветами.

Я поставила розу в самую красивую вазу и в хорошем настроении пошла в ванну. Весь день я занималась домашними делами. Сходила в магазин, постирала, погладила, убралась в квартире и приготовила ужин. Часы пробили девять. Пора было собираться. Я вышла на улицу и несколько минут ходила вокруг своего дома, а потом направилась к тому месту, где собирались Таня, Степа и Андрей. Было немного страшно, но я решила, что отступать не буду. И вот я вышла из-за угла дома и увидела лавочку. Андрей сидел ко мне лицом и бренчал на гитаре, а Таня со Степой стояли в обнимку спиной. Когда я подошла совсем близко, Андрей увидел меня и перестал играть. Таня резко повернулась на каблуках и удивленно посмотрела на меня, а потом спросила:

– Женя, что ты здесь делаешь?

Ее голос звучал мягко и добро, как раньше, и казалось, что она не держит на меня зла. Но я знала, что в глубине ее сердца затаилась обида. Терять было нечего, и я им все рассказала. Про последнюю встречу с Пашкой, про то, как слушала гитару Андрея, сидя в кустах. Они долго смеялись надо мной, а потом я стала просить их разрешить мне вернуться. Я извинялась перед ребятами и плакала. Таня со Степой мне что-то говорили, успокаивали, а Андрей все время сидел молча. Он всегда был немногословен. Но неожиданно он поднялся и сказал, хитро улыбнувшись:

– Женька вернулась. По этому поводу надо выпить. Я пошел за пивом, – и, спрыгнув с лавочки, помчался в магазин, чтобы успеть до закрытия.

В этот вечер мы гуляли до самой ночи. Ходили по школьному двору, пили пиво, пели песни. А потом немножко пьяные пошли по домам, а Андрей проводил меня до квартиры.

– Я знал, что ты придешь, – сказал он, когда надо было уже расставаться.

– Почему? – спросила я.

– Потому что ты сидела у прудов, значит, думала. Раз думала, то что-то решила. С Пашкой рассталась, значит, решила вернуться. Все просто.

– Да, – улыбнулась я. – Но мне уже пора, – и полезла в карман за ключами.

– Спокойной ночи, – сказал Андрей и ушел.

Я вошла в темную квартиру, разделась и легла спать. В школьном дворе сидел Андрей, играл на гитаре и пел песни о любви. Было тихо, и я слышала каждое слово. До самого рассвета я слушала его игру, а потом мои веки отяжелели, сомкнулись, и я уснула.

Утром ко мне пришла Таня, и мы пили чай и разговаривали. Она много спрашивала о Пашке.

– Я просто разлюбила его, – говорила я. – Случайно и быстро. В один миг его объятия и поцелуи мне стали противны. Мне казалось, что Пашки нет рядом, и я просто сижу и слушаю гитару Андрея.

– А ты уверена, что любила его? Что это была настоящая любовь?

– Уверена, – кивнула я. – Ради него я была готова на многое. Но с тех пор, как мы стали встречаться, он изменился. Сначала я не замечала, а потом…

С тех пор жизнь моя наладилась. Каждый вечер мы встречались с ребятами, и чудно проводили время. Все стало, как прежде, и я была безмерно счастлива.

В один из таких вечеров Степа с Таней пришли вместе и сказали:

– У родителей Степы сегодня годовщина свадьбы. Они хотят познакомиться с Таней. Так что сегодня мы идем к ним, – и ушли, оставив нас с Андреем вдвоем.

Сначала мы сидели молча, как чужие. Потом Андрей взял гитару и начал играть.

– Твоя любимая, – сказал он и нежно провел рукой по струнам.

Когда он закончил играть, я вздохнула и сказала:

– Ты не забыл.

– Разве такое можно забыть? – хитро подмигнул Андрей и спрыгнул со скамейки. – Давай пройдемся.

Мы долго с ним бродили по тихим ночным улицам, ходили к прудам, шастали по старым дворам. А потом вышли на аллейку с тополями между садиком и школой №73, где мы все когда-то учились. Андрей подошел к забору и начал рвать алычу. Она была еще не очень спелая и приятно хрустела на зубах. Андрей молча обдирал дерево и протягивал мне самые спелые ягоды. Светила луна, и я отчетливо видела его смуглое лицо и темные глаза. Мне всегда нравились его глаза. Они были очень грустные и выразительные. Казалось, что он много знает, но мало говорит. А сейчас при свете луны они так таинственно блестели, что я в них влюбилась и влюбилась в самого Андрея. В Андрея, давно мне знакомого, стоящего рядом со мной с гитарой за спиной и молча рвущего алычу. В странного Андрея, который мог неожиданно куда-нибудь уйти на всю ночь, никому ничего не сказав. В Андрея, который всегда играет на гитаре и мало говорит.

– Андрей, – сказала я и выплюнула алычовую косточку, – я тебя люблю.

Он поднял на меня свои глаза и сказал, как ни в чем не бывало:

– А я тебя всегда любил.

– Андрей, я тебя очень люблю и хочу быть с тобой всегда.

На это он не нашелся что ответить. Но алычу Андрей уже не рвал. Мы стояли и внимательно смотрела друг на друга.

– Андрей, – тихо сказала я, – поцелуй меня.

Он осторожно обнял меня за плечи, будто я была стеклянная, и потянулся ко мне, а потом поцеловал нежно и аккуратно.

Потом мы сидели на мокрой от росы траве, прислонившись к старому школьному забору, и ели алычу, а Андрей играл на гитаре и пел мои любимые песни. И не было никого счастливей нас, двух влюбленных, сидящих под луной.

Когда почти все ягоды были съедены, мы встали и пошли к дому. Мы никак не могли расстаться и долго стояли под вишней, смотря друг на друга влюбленными глазами. Потом мы вошли в мой подъезд, и при свете луны цифры 38 таинственно блеснули в темноте. Я достала ключи, Андрей сказал мне: «Пока», но я остановила его и спросила:

– Ты меня любишь?

Он ничего не ответил, а только кивнул головой, но я-то знала, что этим кивком он сказал многое.

Я уже лежала в кровати, но было слышно, как Андрей ходит вдоль школьного забора и перебирает струны.

Утром меня разбудил какой-то чудесный аромат. Открыв глаза, я увидела на столе большой букет белых роз. Я пересчитала – их было 17 штук. Я взяла календарь, на страничке было написано: «17 июня». Я выглянула в окно и увидела сидевшего на заборе Андрея. Он весело улыбался и смотрел на мои окна. За его спиной, как обычно, висела его старая гитара, с которой он не расставался. Заметив меня, Андрей замахал рукой и крикнул:

– Женька, я тебя люблю!

Он резко спрыгнул на дорогу и побежал неизвестно куда, как обычно, никому ничего не сказав…