Медаль за жадность

 

 

 

Пока солнечный зайчик бегал по витрине, по содержимому самой витрины бегал взгляд двух беспризорных мальчишек, выискивающих всё самое вкусное и сытное. Я с умилением смотрел на них, постукивая пальцами по новенькому кошельку, ожидая, когда они определятся с покупками, которые я вызвался им оплатить.

Этот благотворительный жест зародился так же спонтанно, как и решение о приобретении дорогого кошелька. Утром я узнал о своём назначении на желаемую должность, получил премию по итогам квартала, и, окрылённый достижениями, просто не смог пройти мимо этого шедевра из крокодильей кожи с серебряными вставками. Улыбнувшись своему отражению в витрине кожгалантерейного бутика, я уверенно шагнул в магазин с мыслью: «А почему бы и нет? В новую должность – с новым кошельком!». И купил.

Радость от успеха охватила всё моё существо, переливаясь и перекатываясь по коже теплом, и взрываясь где-то в глубине души непреодолимым желанием сделать сегодня что-то очень хорошее. Тут-то и попались мне на глаза два мальчика в поношенной и нестираной одежде, которую, казалось, они уже давно переросли. Признаться, я видел их тут и раньше: пару раз зимой, гревшихся у канализационного люка; несколько раз весной, пристававших к прохожим с протянутыми пустыми ладошками. И вот теперь: они беззаботно топтали тополиный пух своими изношенными ботинками.

– Ну что, вы определились? – поторопил я мальчиков.

– Дядя, а что можно купить? – с деловым видом спросил один.

– Всё, что хотите, – добавил я, – в меру разумного, конечно.

Пока продавец выкладывал заказанные товары, я пригляделся к мальчикам. Дети как дети. Только уличные. В наше время это не такая уж и редкость. Такое вот настоящее, где от родителей-пьяниц убегают дети, которым нет места в благоустроенном обществе. Вы, наверное, думаете, что я – монстр? Что вы! Это почти неправда. Раньше я пытался бороться с этим явлением. Подходил к беспризорникам, узнавал, почему они оказались на улице, и сообщал о них в специальные службы. Детей определяли в сиротские приюты, из которых они убегали так же быстро, как и от меня, когда мы случайно встречались на улице. А всё потому, что выжить в одиночку подчас проще, чем с помощью государства. Поняв это, вмешиваться в чужую жизнь я перестал.

В итоге покупок, карманы мальчиков наполнились пакетами с сухариками и жвачкой, за пазухой вместились чипсы, печенье и булочки, а в руки ребята взяли по двухлитровой бутылке какой-то газированной сладкой воды. Видно было, что они готовы взять и ещё, но возможности одежды не позволяли лишних запасов. Один из мальчиков, с кудрявыми светлыми волосами, протянул мне руку для благодарственного пожатия. От неожиданности, я протянул вместо правой, левую руку, и ощутил прикосновение хрупкой холодной детской ручки. Сердце сжалось от жалости, к горлу подкатил ком, а к глазам – предательские слёзы. Чтобы разрядить обстановку, я перевёл взгляд на значок, приколотый к куртке мальчика: небольшой значок советских времён с изображением Ленина в центре пятиконечной красной звёзды.

 – Какой интересный у тебя значок, – потянул было я руку к раритету. – Можно посмотреть?

Но мальчик оттолкнул мою руку, и молча нырнул за угол ларька, выронив по пути бутылку. С грохотом она плюхнулась на землю, содержимое вспенилось. В недоумении я посмотрел на второго мальчишку, стоявшего по правую руку от меня с опущенной головой.

– Что это с ним? – поинтересовался я, поднимая пластиковую бутылку.

– Дядя, вы простите Димку! Он никому не даёт свой значок. Даже просто посмотреть не всегда удаётся. Он его под воротник обычно прячет, как драгоценность какую-то. Это ему бабушка дала. У него кроме неё никого нет. Год назад она заболела, денег не хватало на лекарства, потому что она всё тратила на Димку. Вот он и решил уехать. Говорит, что вернётся только тогда, когда раздобудет деньги ей на лекарства. Так что вы на него не сердитесь, пожалуйста! Просто не трогайте значок, ладно? – мальчик взглянул на меня исподлобья своими зелёными глазами, и, улыбнувшись, протянул мне руку. – А меня Савой звать.

Я пожал детскую руку и заглянул за угол ларька. Димка стоял неподвижно, насупившись и поглаживая пальцем значок.

– Дима, можно тебя на минутку? – позвал я мальчика, доставая сторублёвую купюру.

Когда Димка подошёл, я протянул ему деньги.

– Это вам ещё на гостинцы, когда эти закончатся.

– Спасибо, дяденька, вы очень добрый! – мальчик вдруг бросился ко мне и по-детски сильно обнял. Затем схватил купюру и бросился обратно за ларёк. За ним последовал и второй мальчик, пытаясь не выронить две бутылки.

С чувством выполненного долга (иначе не назовёшь) я побрёл дальше, вновь и вновь прокручивая в голове случившееся. «Как здорово, что есть возможность кому-то помочь, – вертелось в голове. – Хотя бы так. Бедные мальчики». Натянуто вздохнув, я нашёл на стоянке свой автомобиль, сел, и попытался сосредоточиться. По случаю моего повышения жена предложила устроить праздничное застолье для друзей, так что вечер мне предстояло провести в продовольственном гипермаркете. Что я и сделал.

 

Как карусель, передо мной проносились по ленте покупки: мясо для жаркого и запеканки, рыба ценных пород для заливного, выпечка разных форм и с сюрпризами, икра красная и чёрная, всевозможные лакомства и закуски из деликатесов, фрукты, овощи, и, конечно же, спиртное, которое (как выразились бы коллеги) не стыдно поставить на стол президенту, реши он заглянуть к нам на огонёк. Продавец утомился от такого количества пробиваемого товара, а люди в очереди позади меня устали от ожидания и недовольно косились в мою сторону, шурша своими покупками и будто случайно подталкивая меня тележкой.

– С вас двадцать три тысячи сто один рубль, – невозмутимо констатировал продавец, вытирая рукавом вспотевший лоб.

– Секунду, – довольный завершившейся эпопей с закупками, я потянулся во внутренний карман за крокодильим кошельком. – Ещё секундочку, пожалуйста, – с нарастающим беспокойством я снова проверил все карманы. Жар охватил голову и помчался с силой цунами вниз, до кончиков пальцев на ногах. Сердце заколотилось, перед глазами стали расплываться очертания лиц, товаров, огней. Так оно и было – кошелёк исчез, а вместе с ним: кредитные и дисконтные карты, пропуск на работу, фото жены в пеньюаре и моё самообладание.

Тут я отчётливо вспомнил, как крепко прижимался ко мне беспризорник Дима, обхватывая своими холодными руками, и как быстро он поспешил после этого скрыться. Лицо моё вмиг сделалось пунцовым. Захотелось одновременно и провалиться сквозь землю от стыда за невозможность расплатиться; и отыскать этого наглого мальчишку, чтобы хорошенько отшлёпать ремешком за воровство. Но, поскольку ни то, ни другое в данный момент совершить не было возможности, оставалось лишь одно – под многочисленные ухмылки, ворчание и раздражение в очереди попросить продавца аннулировать чек, и с пустыми руками отправиться домой.

 

Напрасно пытался я выследить мальчишек на том месте, где встретил. Доходило до того, что любого похожего мальчика в потрёпанной одежде я одёргивал за рукав, долго потом извиняясь за ошибку. Новый кошелёк покупать я не стал, а вернулся к старой барсетке, которую старался уже не выпускать из рук вне стен дома и офиса. Моя должность начала отнимать гораздо больше сил и времени, так что о том злосчастном дне и о маленьких бродягах я забыл довольно быстро.

Но однажды, утром, припарковавшись у здания офиса, и выйдя из машины, увидел перед собой мальчика. Из-под капюшона куртки на меня смотрели зелёные глаза.

– Сава? – неуверенно спросил я, озираясь по сторонам. – А где Дима?

– Он уехал, к бабушке. Но взял с меня слово, – тут Сава закусил губу, – что я отдам вам это, – и он протянул мне тот самый кошелёк из крокодильей кожи, с которым я распрощался пару недель назад. Не дождавшись моего ответа, мальчик сунул мне в руку кошелёк и быстрым шагом направился на другую сторону улицы. Опомнившись, я только успел заметить, как знакомая фигура в капюшоне скрылась за поворотом.

С осторожностью я повертел кошелёк в руках: ни царапинки, ни пятнышка, словно его только что сняли с витрины. Внутри всё на месте: и кредитки, и просроченный пропуск, и фото… не было только денег. Зато вместо них был приколот значок в виде пурпурной звезды с изображением Ленина и надписью, которая гласила: «Всегда готов!». Я не удержался и громко засмеялся, распугав маленьких воробьишек, прыгавших неподалёку.

 

В офис я в тот день не пошёл. Не было сил. Будто что-то внутри меня надорвалось. Долго я бродил по парку за домом, притаптывая босыми ногами скошенную траву, и вновь и вновь рассматривая значок. Когда начало смеркаться, я, наконец, собрался с силами и поднялся в квартиру, где ждала жена, уютный халат и горячий ужин. А на все вопросы по поводу назначения старого значка в кошельке, я отвечал просто: «Медаль за жадность». Окружающие считали это не более чем шуткой. Я не возражал. Но трогать значок никому не разрешил.