Мария Полковникова
ПовестьОпубликовано редактором: Игорь Якушко, 25.10.2007Оглавление 1. Это были белые воробьи 2. Воробьи клюют 3. Воробьи бродят Воробьи клюют
За завтраком мы знакомимся чуть ближе. Столик в небольшой уютной столовой рассчитан на четверых, но пока нас только две. Хана рассматривает на свету вилку и ложку, с подозрением косясь на мои столовые приборы. Потом она подзывает молоденькую голубоглазую медсестричку к себе и спрашивает шёпотом, дезинфицируют ли столовые приборы в посудомоечной машине. Медсестра гладит Хану по плечу, рассказывая, каким средством пользуются на кухне. – И сода есть? – уточняет Хана. – И сода, конечно, в нём есть. – Это очень хорошо! – улыбается приветливой улыбкой Хана. Её лицо заметно преображается. Я улыбаюсь вместе с ней. Всегда счастье, когда человек смеётся! На центральной тарелке лежит нарезанное кусочками масло. Для Ханы это первый завтрак в Психиатрической больнице, для меня – второй. К нам должны подсадить ещё двух человек. На протяжении нескольких минут я наблюдаю, как Хана с жадностью мажет масло на хлеб и съедает первую порцию. Мне становится грустно, ещё чуть-чуть, и Хана так наестся, что не сможет говорить со мной. Вдруг к нашему столику подходит маленький приземистый мужичок лет 40. Он жадными глазёнками смотрит на еду на столике и лёгким кивком головы приветствует нас. – Здравствуйте, здравствуйте. – И он услужливо наклоняет голову набок. – Очень приятно, приятного аппетита, я – Герман. – Герман так мило улыбается, что не ответить ему взаимностью невозможно. – Вы, я вижу, новенькие, а, барышни? Хана продолжает есть с аппетитом. Я же поднимаю на него глаза и предлагаю присесть. – А я здесь уже второй месяц, – говорит на распев он. На нём – синие хлопковые треники с вытянутыми коленками и клетчатая рубашка, заправленная в них. – Это Хана, – говорю я. – Я – Пь. – Я протягиваю ему руку. Он берёт мою ладонь, и, с усилием сжимая, начинает… целовать. Медленно, высовывая маленький склизкий язычок, он проводит им поочерёдно по каждому моему пальчику, особо останавливаясь у основания ногтя. Я оторопеваю, думаю, что сказать. Но всё решается неожиданно: Герман замечает на нашем столике единственный нож, его лицо вытягивается, улыбка мгновенно спадает, превращаясь в гримасу… Он протяжным «ууууу» отходит от стола и начинает плакать. Когда Хана, наконец, доедает свой второй бутерброд с маслом и интересуется, что случилось, Герман беспрерывно плача и указывая на наш стол, произносит на распев: «Члееен, ты держишь в руках член! Ах, помогите мне, увезите меня из гнезда разврата, здесь все такие! Все! И Хана такая! И Пь такая! И Герман такой! Даже Герман такой!!! А-а-а!» Его уводят две медсестры, Хана сидит и давится от смеха, а я испытываю бесконечную жалость к бедному Герману. Он такой никчёмный и такой слабовольный! Бедный маленький Герман! На завтрак я съела тарелку овсянки и выпила кофе с молоком. Но стоило мне встать, как я тут же почувствовала приступы тошноты, и всё содержимое моего желудка тут же вышло. Мне стало физически очень плохо, закружилась голова и я упала в собственную блевотину. Сейчас я лежу на своей кровати. Ухудшилась погода: дует сильный ветер. Но так даже лучше – воздух стал свеж. Доктор снисходительно смотрит на меня и качает головой: «Довела себя, милая, до того, что твой желудок после сильнейшего отравления не хочет принимать пищу. Вот капсулы. За 40 минут до еды принимай, пока не закончатся» Я пытаюсь ему объяснить, что вчера всё было нормально и с завтраком, и с обедом. И что только после ужина меня вырвало. Но он ничего не хочет слушать, ссылаясь на то, что его ещё ждут другие пациенты. Я погибаю от безысходности. Хана сидит на кровати и с настороженностью разглядывает меня. – Пь, пожалуйста, помойся, от тебя воняет! – говорит серьёзно она. – Тебе воняет – ты и мой меня, – отвечаю я, еле сдерживая слёзы. Но комок в горле словно набухает, и я начинаю рыдать. Больно сознавать свою безысходность. Я вспоминаю о родителях, о своём молодом человеке. Мне становится жаль их так, как порой жаль маленького слепого крота или никчёмного птенца, свалившегося из гнезда. Я вспоминаю мультик про облака, по которым прыгали зверята. – А облакаааа, белогривые лошадки!.. – запеваю плаксивым голосом я. Хана улыбается. Мне так одиноко, а Хана продолжает улыбаться. Я вскакиваю на пол и иду к ванне. Хана всё ещё сидит и улыбается.
Оглавление 1. Это были белые воробьи 2. Воробьи клюют 3. Воробьи бродят |
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске 08.03.2024 С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив. Евгений Петрович Парамонов
|
||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|