От Моны Лизы до… дяди Коли

 

О поэтическом сборнике Елены Балашовой «Рядом с вами»

 

 

Купить в журнале за июль 2020 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 10 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

Жизнь отдельно живущего провинциального человека, а к тому же женщины, весьма размеренна, нетороплива. И вовсе не оттого, что особо ничем не заполнена или, как говорят в народе, ему (ей) просто делать нечего. А потому, что само течение жизни живущий одиноко, не снедаемый мелочами провинциал ощущает гораздо явственней, нежели с утра до ночи вписанный в суетную вереницу не исчезающих докук горожанин, а тем паче, обыватель большого полиса. Примерно так, на мой взгляд, воспринимает бытие поэтесса Елена Балашова из приозёрной Чухломы, где мир человека и мир природы слиты почти так же, как сто, двести, а то и все триста лет назад.

 

«Есть люди с превосходным слухом, которым внятны еле уловимые шорохи и шелесты, – однако они чужды музыкальной восприимчивости. Иногда они даже петь умеют, даже танцевать любят. Но симфония Бетховена или фортепьянный концерт Рахманинова навевают на них неодолимую скуку. Пытаться им растолковать музыку – безнадёжно». Так предваряет анализ хрестоматийного тютчевского стихотворения Ефим Эткинд, корифей русского литературоведения двадцатого века:

 

Они не видят и не слышат,

Живут в сём мире как впотьмах.

Для них и солнцы, знать, не дышат,

И жизни нет в морских волнах.

 

Лучи к ним в душу не сходили,

Весна в груди их не цвела,

При них леса не говорили

И ночь в звездах нема была!

 

И потому, полагаю, не просто так новая книга, на первый взгляд, традиционной «деревенской» поэтессы Елены Балашовой начинается стихотворением «Мона Лиза», посвящённом в аккурат такой простой и, вроде бы, очевиднейшей человеческой данности, как умение видеть:

 

И так случилось: в тяжкий миг

Он вдруг возник передо мною,

Пресветлый Моны Лизы лик –

Сплав беспокойства и – покоя.

 

Действительно, кто всматривался в хронику с застывшими перед полотном Леонардо созерцателями, мог заметить на их лицах постоянную перемену двух «классических» душевных состояний: «беспокойства и – покоя».

Видимо, этими стихами поэтесса приглашает только что открывшего книгу читателя разделить с ней (напомню название книги – «Рядом с вами»!) поистине сакральное таинство мира, которое она открыла для себя на живописных берегах родного Чухломского озера, где надо просто иметь терпение слушать и смотреть. А она к тому же умеет всё схваченное таким образом и запечатлеть:

 

Запах сосновый от новых досок.

Запах сосновый.

Кто твою душу простую берёг

В чаще лиловой?

Озеро. Там, вдалеке, монастырь,

Шелест осоки.

Кто нашептал позабытую быль

Лет тех далёких?

Сердце встревожат простая печаль,

Запахи лета.

Что же ты плачешь, что тебе жаль?

Нет мне ответа.

 

Должен признаться, что поначалу сборник смущал «переизбытком» стихов на очень близкие и даже идентичные темы, и эти «повторы» я объяснял себе обычными редакторскими недоработками. В самом деле, где и каким образом живущей на скромную пенсию женщине из глубокой провинции искать профессионального редактора для составления, оформления и редактирования такого обилия близких по направленности и колориту стихов? Но постепенно я пришёл к выводу, что имею дело не с повторами, а с внимательным, дотошным исследованием движений человеческой души в минуты острых переживаний и особых волнений. Как известно, белый свет при преломлении легко расщепляется на восемь его составляющих. Получается полный цветовой спектр! Так и в женской душе возникающие грусть и печаль, радость и восторг, любовь и возмущение, непонимание и недоумение имеют свои полные и неполные спектры: «Где фиалка ночная хрупкой свечкой горит, И мой путь освещая, мою душу хранит», «Лети, моя душа. Ты встала на крыло, И путь твой предрешён осеннею природой», «И вздрагивает, словно крылья, Душа, зовущая в полёт», «Душа, как открытая страшная рана: И ночи, и дни всё болит и болит», «Кому-то душу бы согреть иль что-то в этом роде», «Падают листья, сонно шурша… Но обновленьем сияет душа», «Каких ещё вам дальних стран: Всё для души здесь так целебно!», «Душа над бренностью парит, А большего – не надо!», «Так, неподвластная уму, жила одна душа. Без тела» и т. п. Просто, человек жив повседневностью, которую вольно или невольно отражает, как перемещающееся по ней зеркало. При этом одни отражения едва-едва различимы, другие схватывают встреченное под разными углами, в разных ракурсах, третьи уже надёжно вычленяют из пространства какие-то значимые детали, движения и переходы. А есть ещё четвёртые, пятые, шестые… Вся жизнь поэтессы соткана из неторопливого движения в границах приозёрной низменности, на которой происходит непрерывное общение человека и природы. И если однажды она – шумная мастерская, необходимая, чтобы как-то прокормиться и держаться на ухабистых дорогах провинциальной действительности, то в другой раз – и храм Божий, чтоб не просто выживать, но и мечтать о мгновениях счастья:

 

Поглажу кошку. Молча посижу.

Послушаю капелей звон весенний.

О, как я этим мигом дорожу!

Шепну ему: «Остановись, мгновенье».

Течёт река мгновений и минут,

Мурлычет кошка и звенят капели.

Мне кажется, что ангелы поют.

Великий пост. Последняя неделя.

 

Люди верующие, как и атеисты, разумеется, бывают разные. Нередко, – например, в нынешних структурах власти, – встречаются и такие, которые ходят в церковь «на всякий случай»: дескать, поставлю Богу свечку, денег на ремонт иконостаса священнику оставлю – глядишь, и выйдет мне Господне благословление, а с ним – и продвижение по службе?! Поэту кривить душой ни к чему… тем более что нынешняя литературная провинция Москве не нужна вовсе! Коммунисты в ней нуждались, демократы в меру своего понимания поддерживали, а нынешние забыли напрочь, полагаясь в сфере духовного строительства исключительно на пропагандистов и популистов из круга правящих элит, которые художественных ценностей не создают в принципе, понимая, что «носители» изящной словесности находятся вне цензуры. Ведь метафору, как скрытое сравнение, априори проконтролировать нельзя! А не проконтролировав, не поставишь на службу Режиму. Иное дело – послушно вещающий за увесистые гонорары борзописец или телевизионный чревовещатель:

 

Когда проститутка вещает с экрана,

И вор нам о чести взахлёб говорит –

Душа, как открытая страшная рана:

И ночи, и дни всё болит и болит.

И я, не лишённая зренья и слуха,

Чтоб время безумное мне пережить,

Молюсь лишь о Вере и крепости духа,

И чашу до дна я готова испить.

 

А между тем зоркий глаз поэта легко примечает окрест совсем иные реалии... [...]

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Внимание! Перед вами сокращённая версия текста. Чтобы прочитать в полном объёме этот и все остальные тексты, опубликованные в журнале «Новая Литература» в июле 2020 года, предлагаем вам поддержать наш проект:

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за июль 2020 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению июля 2020 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.