Самый счастливый человек на свете

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за сентябрь 2021 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 15 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Стук раздался как раз в тот момент, когда Уно собирался пригубить своё пиво. Но напугал стук мужчину отнюдь не поэтому. В Уно словно бы пророчески дрогнула какая-то косточка – что-то сейчас будет.

Уно всё же сделал из банки глоток – дешёвка, «Будвайзер», но для таких жарких дней в самый раз – и подошёл к белой дощатой двери. Перед тем, как открыть, он зачем-то оглянулся и посмотрел в глубь дома.

С порога, где лежал коврик с надписью «Welcome» (причём слово было написано с ошибкой – «Welkome», оправдывая почти оторванный ярлычок «Made in Taiwan») был виден почти весь дом. Кухня, вымощенная белой керамической плиткой, на деревянном столе – тарелка из-под яичницы, в жёлтых пятнах от жира, закрытые шкафчики, раковина, этажерка с ящиками. Лестница наверх, к спальням Эшли и Элис и их с Кендрой. Арка в гостиную, где у стены стоит пухлый от набивки диван и два необыкновенно уродливых, но очень уютных кресла. На тумбочке возле телевизора – тонкая коричневая ваза, в которой стоят две сухие камышины, на открытых полках – книги, Стивен Кинг, Джон Апдайк, детективы в мягких обложках, довольно много классики и стопки «литературных месячников» (или, как их называла языкастая Эшли, «литературные месячные»), в которых печатали классные рассказы и аппетитные подборки вроде «Десять книг для дождливых дней». Всё такое мирное, нежится на обжигающем июльском солнце, и только пылинки пляшут в его канареечно-ярких лучах. И тихо, тихо гудит морозильник у стены. Да, бывают дома и посолиднее, но Уно нравился этот.

– Кто там? – спросил он наконец тихо и неохотно.

– Свои! – громко и весело отозвался незнакомый голос.

Сперва Уно не узнал человека в дорогой джинсовой куртке и белых брюках. Тот преспокойно, словно ему было там место, стоял на его крыльце и смотрел на него. На поясе у него была чёрная кожаная барсетка, очевидно роскошная и безвкусная, словно бы сошедшая со страниц мужских журналов года эдак 1998-го. За дощатым забором его дожидался чёрный «мерседес», уместный скорее на Оушен-Драйв, нежели в Вайоминге. Довершал его лук массивный перстень-печатка на большом пальце.

Но потом эти тёмные глаза, эти густые чёрные волосы, этот маленький рот и очень высокий лоб стали всплывать из подсознания, куда они до того были с таким усилием втиснуты. Образы и воспоминания заполняли голову Уно так быстро и с таким напором, что он не сразу обратил внимание на реального пришельца. А тот что-то ему уже говорил...

– Готорна? – вдруг спросил Аарон Андерсон (так его звали, ещё бы Уно забыл).

– А?

– Ты же учился в старшей школе Готорна?

– Да, – с усилием отозвался Уно.

– Значит, я не ошибся! – весело сказал Аарон. – Эх, вот были деньки, а? – сделал небольшую паузу. – Да, у нас, пожалуй, было не всё гладко...

– Не всё гладко? – почти шёпотом отозвался Уно. – А больше ты мне ничего не хочешь сказать? А?

Аарон поперхнулся, и на его лице возникла странная мина.

– Нет, я понимаю, чего ты злиться можешь, я же так и сказал, что не всё гладко было. Но в самом деле, школа есть школа, а дети есть дети. Если ты будешь ежедневно запирать кучку жуков-короедов в одной спичечной коробке, то неизбежно кого-нибудь покусают. Вот тебе не повезло, тебя покусали. Гм, Уно... а ты не думаешь, что и ты сам был виноват? Нельзя быть в школе таким смешным тюфячком – меня до сих пор, как тебя вспоминаю, ржать тянет! – Аарон в самом деле захихикал. – Даже не жирный, а какой-то рыхлый, да ещё и очкастый! Надо было пойти, подкачаться и дать нам в морды! А там бы мы и подружились. А вот так – нет, не вышло. Зато мы дали тебе понять, какова она, эта жизнь! Так что нет худа без добра. Или как ещё говорят... если жизнь тебе лимоны даёт, делай лимонад.

Аарон перевёл дыхание, и странная мина исчезла.

– Так вот, зачем я пришёл? У меня просто в машине колесо приспустило, а насос сломался – ну как обычно, закон подлости. Ничего особенного, но машину качает, и это начало меня всерьёз раздражать, и я решил попросить у кого-нибудь в домах насос, а тут смотрю – ба, да тут же Уно живёт, старый знакомый! Табличка висит – «Собственность Уно Биррена». Короче, к чему я. Дашь мне насос, только на минутку, – колесо подкачать?

Говоря всё это, Аарон Андерсон успел проникнуть в дом и зайти в кухню. Уно Биррен последовал за ним. У него возникло странное ощущение, что тело вовсе не принадлежит ему, или даже что он видит их двоих со стороны, с холодильника или с одного из шкафчиков – хлыща, упакованного по самые брови в дорогое барахло, и дядьку в посеревших от сотен и сотен стирок шортах – и в очках.

– Симпатичный дом, – тоном коллектора, явившегося арестовать имущество, сказал Аарон Андерсон. – Наверное, акров пятьсот вокруг твои? А кого держишь, лонгхорнов? Или лошадей? Я что-то не увидел...

Что же, Аарон свой шанс упустил. Уно же свой шанс упускать не собирался.

– Насос, – повторил Уно, медленно подходя к буфету. – Ты, Аарон, меня удивляешь. Как всегда.

С этими словами он выдвинул ящик буфета и запустил туда руку. Пришелец собирался было что-то добавить, но замолк, когда Уно вытащил из ящика небольшой чёрный пистолет и со щелчком взвёл курок.

 

В голове мелькнуло воспоминание о том, как год назад он покупал этот пистолет. Был такой же день, жаркий и прекрасный. Уно, забывший о том, что опаздывает домой, что всё ещё в Юте, что уже шесть вечера, а телефон у него разряжен, блуждал по сельской ярмарке под красноречивым названием «Ковбойская забава». Он, хоть ты убей, не понимал, как умудрился просмотреть в Интернете и, главное, прослушать разговоры соседей об этом грандиозном событии – они же, сто процентов, должны были об этой ярмарке хотя бы упомянуть!

Ярмарка занимала, наверное, акров пять. На каждом шагу ему открывалось ещё какое-нибудь чудо – выставка кур, коз, овец, поросячьи бега (он чуть было не сделал ставку), кантри-танцы под навесом, горшки, кувшины, шерстяные платки, целый сектор, посвящённый ковбойским сапогам, детские скачки на овцах и гонки на походных кухнях. А в небе парил красный дирижабль с изображением ковбоя и надписью «деревянными» буквами «Ковбойская забава».

Мало-помалу Уно пришёл в сектор «С». Где-то поодаль играла рок-группа, в воздухе витал запах барбекю из ланч-зоны, а новенькое оружие на стойках, прикрученное к бесконечным витринам латунной проволокой, блестело. А издалека, с огороженных полигонов, доносились редкие гулкие выстрелы.

Сперва Уно только глядел – продавец в белой майке, покрытой пятнами пота, всё старался разговорить его, и между тем демонстрировал образцы оружейного искусства одно за другим. Уно же отвечал одним-двумя словами или вовсе не отвечал, а только косо улыбался. И тут продавец показал на один сравнительно небольшой пистолетик. Уно мог закрыть его одной своей кистью почти полностью.

«Популярная модель, – сказал продавец. – Универсальная, считай. Хоть овцу пристрелить, – словно в ответ на эту реплику, издалека послышалось возмущённое блеяние, – хоть грабителя. Ещё примерно такая модель, только со стволом покороче, состоит на вооружении у венгерской полиции».

«Венгерской?»

«Да, я в курсе. У меня брат оттуда».

Это звучало как типичная магазинная чепуха а-ля «Берите, у меня дочь в таких джинсах ходит», но, когда Уно осторожно взял пистолет в руку, он больше его не выпустил. Его ладонь и чёрная прохладная ручка пистолета были словно созданы друг для друга. А дома у них, между тем, оружия не было, не считая старинной дедовской винтовки. Почему-то – может, из-за памяти о деде Джоне – Уно никак не мог её выкинуть, хотя сам из неё уже не стрелял и наорал на младшую дочь, когда обнаружил её с этой винтовкой в руках. Аргумент «Да я же только смотрю!» не прокатил.

Были, впрочем, и аргументы «против». Хотя бы банальная жаба, которая душила. Триста долларов – это тридцать новых книжек, или два новых блендера, или новый мобильник для Элис, или хорошая тёлочка, может, не племенная, но молочная.

И всё-таки Уно решился. Рука сама собой выложила на прилавок деньги, но продавец с улыбкой отстранил их.

«Оформлять во-он там, – он указал на дощатый павильон на другом конце поля, на котором на жарком воздухе развевался флаг. – А потом уже платить. У вас права же с собой, да? А то затрахают с кучей других бумажек».

Водительские права у Уно Биррена с собой были, так что никто его не затрахал.

Уно прошёл трёхнедельный курс обучения и получил нарядный бело-голубой сертификат с водяными знаками. Вместе с сертификатом ему дали кобуру – из искусственной кожи, но всё равно довольно красивую. Она лежала там же, во втором ящике этажерок.

Теперь Уно мысленно целовал себя за то, что не пожалел тогда деньги. Да и тёлочку они всё равно купили, потому что померла кузина Кендры, и им перепало 250 долларов и антикварная ваза. С учётом продажи вазы им как раз хватило на хорошую коровку, которая сейчас отдыхала в стойле. Уно специально следил, чтобы она заходила в тень, когда заводил стадо внутрь и шёл на полуденный отдых в дом.

 

Некоторое время на лице Аарона ещё гуляла рассеянная улыбка, которая мало-помалу сползла с его лица. Уно жадно следил за этими метаморфозами, направляя короткий ствол прямо в сердце Аарона.

– Убери ружьё, – немеющими губами сказал Аарон. – Убери.

– Это не ружьё, а пистолет, – любезно поправил его Уно. – Лимонад, говоришь? Лимонад?

– Убери пистолет.

– Что такое, по-твоему, лимоны? То, как ты на уроке химии облил мои тетради кислотой? То, как вы и твои приятели – твоя банда, как ты называл её – спустили меня с лестницы так, что я сломал себе запястье? То, как вы пять раз избивали меня до потери сознания? Пять раз. Пять.

– Убери пистолет.

– То, как вы лягали меня в живот так, что меня рвало? – рычал Уно. – То, как вы приказали всем остальным в классе не разговаривать со мной, и из-за этого я не смог сделать парный проект? То, как вы мочились в мой портфель? То, как вы разбили мои очки?

– Убери пистолет!

– Как мало слов ты теперь говоришь. А помнишь, как ты называл меня тогда? Я не буду называть ничего конкретно – не хочу осквернять воздух в моём доме такой мерзостью – но там было сто-сто пятьдесят слов, которым бы позавидовал любой матёрый уголовник.

– Уно, убери! – на лице Аарона застыла едва ли не отрешённость, как при долгой дороге на пустынном шоссе, и только тело его стало мелко дрожать, как при приступе лихорадки. Особенно дрожали его пальцы – это было хорошо видно на ярком солнце.

– И это не считая перевёрнутых подносов с едой, раскиданных вещей, испорченных контрольных, вырванных у меня денег...

– Убери...

– А то, как вы заставили меня мыть пол в классе, взяв в зубы тряпку?

– Уно...

– А то, как вы хотели заставить меня пройтись меж окон на уровне третьего этажа по тонкой доске? Меня спас сторож. А я мог в тот день умереть! – рявкнул Уно. – Теперь, думаю, пора расставить всё по местам. Надеяться на карму нет смысла. Это я уже понял. Вон какая на тебе куртка, любой позавидует.

– У меня двое детей, – едва слышно и не совсем внятно прошептал Аарон. Губы и язык, видно, совсем отказывались ему служить.

– Для тебя это, видимо, было просто шуткой. Забавной шуткой, игрой в песочнице. И теперь ты наверняка думал: «А, ладно, я же был просто ребёнком!»...

– У меня семья! У меня дети!

– ...но это всё не так. И если ты не понимаешь, я тебе всё поясню.

– У меня...

– «семья», «дети»! – передразнил Уно. – С каких пор это стали считать за отговорку? Ты трахнул бабу, она от тебя родила – и ты уже герой? Будто это последний имбецил сделать не может! Нет уж, старый знакомый, это не считается. Попытайся ещё. Может, тебя мама в детстве била? Или папа тебе деньги не давал, и поэтому ты пытался убить меня?

Аарон молчал. Колени у него дрожали так сильно, что, казалось, он вот-вот упадёт. Или хотя бы встанет на колени. Едва представив это, Уно плотоядно облизнулся.

– А ведь ты мог избежать этой ситуации, – сказал он, слегка сгибая локти, он устал держать пистолет в вытянутых руках. Но дуло неотступно глядело на Аарона. – Я дал тебе возможность, только что указатель со стрелкой не поставил. Что ты должен был сказать? Какое маленькое словечко ты должен был сказать?

– Я не д-думал, – хрипло сказал Аарон, – я не д-д-думал...

– Да, ты не думал. Это вообще не в твоих привычках. А ведь ты мог сказать «Извини», и я бы тогда, сделав усилие, просто послал бы тебя к дьяволу, тебя и твой «мерседес». Звучит получше, как ни крути, а?

Аарон неотрывно смотрел на пистолет. Когда палец Уно соскользнул с пусковой скобы на курок и слегка надавил... [👉 продолжение читайте в номере журнала...]

 

 

 

[Конец ознакомительного фрагмента]

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в сентябре 2021 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: