Грехи

После долгих и в чем-то, несмотря на привычную разнузданность, даже унылых пьянок, Пестику всегда было холодно. Может быть, потому что он всегда умудрялся засыпать на полу? По утру, замерший, просыпался он первым и, проклиная больную голову, начинал готовить кофе. Кофе, естественно, заливал плиту. Но Пестику было, если честно, глубоко наплевать. С чашкой в руках он выходил на веранду, садился на разваливающийся шезлонг, грелся на солнышке и наблюдал за городом.

Сегодня на веранде пахло вкусными битками. От этого запаха Пестика тошнило. Не по-детски. В принципе, он уже смирился с тем, что придется рано или поздно поддаться рвотному рефлексу и, перегнувшись через перила, наградить дворничиху плохопереваренным ужином. Но пока держался. Потом на балкон выползла Майка, которую на самом деле звали Снежаной, а за глаза Т-34, из-за исполинского роста, страшной хари и взрывного характера.

– Клево! Кофе! – не поздоровавшись, воскликнула Майка и отобрала у Пестика чашку. – Бе! Холодное. Ну ты и придурок – пить холодное кофе.

– И тебе с добрым утром, – без злости поздоровался он.

Майка, не ответив, удалилась, естественно, унеся с собой чашку. Ближе к полудню проснулись остальные. Пить хотелось всем, а нечего. Кто-то из самых благородных пожертвовал деньги на опохмелку, а самый мудрый, не препираясь, сбегал в магазин. Пестик пропустил все движухи, не в силах заставить себя вернуться в холодную и сырую квартиру. Майка смилостивилась и принесла ему холодное пиво. Стерва. Пестик даже не стал матерится. Просто поставил пиво на пол, в надежде, что кто-то подберет.

– Трахнул кого-то? – спросила Майка.

– Повезло. Просто спал.

– А я трахнулась! – гордо сказала Майка.

– С кем? – вяло, для проформы поинтересовался Пестик.

– С кем? – передразнила она. – С Некромантом!

– Так вот почему он так храпел – это ты с ним трахалась, – не удержался от издевки Пестик.

– Сука, – сказала Майка и ушла, забрав с собой пиво.

Пестик продолжал мерзнуть. Опять пришла Майка и принесла пожрать.

– Ну, что? Когда пойдем?

– А что, пора? Может, давай попозже.

– Все уже ушли. Чего ждать? Самое хлебное время, и туристы на бульварах добрые-добрые, богатые-богатые. И местные – жадные-жадные – тоже в субботу на променад попрутся. Так что пора, бери гитару, бард. Поперлись.

Пестик вздохнул и поперся за женой.