Микромир

Я бы назвал её по имени, либо по имени-отчеству, но уж больно не хочется ставить красивое русское имя рядом с тёмным смолистым жидким продуктом с резким запахом, получаемым путём сухой перегонки дерева, торфа или каменного угля. Называть по фамилии тоже неловко, – режет слух. Воспользуюсь местоимением. Перефразируя классика: если местоимения существуют, значит ими кто-то должен пользоваться!

Мои отношения с ней с самого начала складывались замечательно. Обилие точек соприкосновения, финансовая непересекаемость были тому хорошим подспорьем. Время от времени, она передавала для моих маленьких детей вещи своей дочери, из которых та вырастала. Обычно это делалось где-либо в закоулках, – чему я поначалу не придал никакого значения. Со временем встречаться стало сложнее, и когда встал вопрос об очередной благотворительной акции я, не мудрствуя лукаво, предложил встретиться у неё на работе. Она смутилась, занервничала, стушевалась. Оказалось, что это очень неудобно, неловко, несолидно… Как тут ни вспомнить слова Бога, сказанные Каину:

– Почему ты огорчился, и отчего поникло лицо твое? Если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица?