Гражданство

Как тебе рассказать про то, что теперь?

Ну вот, пожалуй, это.

Сегодня ночью было происшествие.

Жильё наше, как ты сам видишь, неблагополучное.

Ближайшие соседи через стену,

Пьющий пожилой Саша Алмазов

И его сын, болеющий какой-то врождённой

Психической болезнью.

В три часа ночи,

И такое бывает довольно часто,

То ли пьяные, то ли наколотые

Друзья младшего, Димы,

С пивом и креветками,

Битьём окон и гнилыми разборками

Ломились в гости,

Как в последний открытый кабак,

А те их не хотели.

Я лежал в постели и думал,

Что есть только четыре варианта

Поведенья в этой ситуации.

Первый, взять кол потяжелее

И выйти махаться,

И уже облегчить душу,

Возместить ущерб, нанесённый тебе жизнью,

Сделавшей тебя, то ли патриархом, то ли кликушей.

Но это нельзя, это слишком быстро,

А ты уже достаточно зрел,

Чтобы знать про такие вещи,

Что за всё придётся отвечать

Ещё при этой жизни,

А тем более за «слишком быстро»,

Потому что просто

Подставляешь домашних

Под ответ за свой базар.

Второй, просто вызвать

Наряд милиции

И упечь их в обезьянник,

Нападение на квартиру,

Жильё, имущество,

Честь, достоинство.

Но это тоже вроде нельзя,

Потому что западло.

Мы ведь давно живём

Не в государстве, а на зоне,

Правда, догадались об этом совсем недавно,

Когда государство стало внятно

Блюсти законы зоны,

Не подделываясь уже

Ни под какое там христианство.

Поэтому стукануть западло,

Даже не будучи вором в законе,

Даже не будучи простым фраером,

А иван иванычем, чмом, интеллигенцией,

Расстрелянной ещё в тридцатые годы.

Третий, выйти к ублюдкам

И, внятно осознавая, что на самом деле,

Твой страх – это твоё дерьмо,

Сочувствуя несчастным,

Запутавшимся в своих ловушках,

Спокойно и вяло рассказать,

Что в доме живут ещё три семьи.

И в одной маленький ребёнок,

Другая отдыхает, оттащивши недельную службу,

А в третьей живёт учительница,

И ей завтра рано утром на работу.

Ясно осознаёшь, что это

Единственно верное решение,

А ещё, что этого не можешь.

Что для этого надо быть

Большим, простым и спокойным,

А ты всё ещё как подросток

Возишься с первой серией,

Ломать себя, подставляться

Для благодати.

Не быть уже слабым и кокетливым,

А припадочным.

И поэтому заранее выберешь

Четвёртый выход,

Который вовсе не выход.

И который, как всегда в жизни, побеждает,

Если не находятся такие люди,

Как мой папа и Мариин папа,

Умершие, кстати почти в твоём возрасте.

Вплоть до месяцев у них совпадение,

В тридцать восемь лет и три месяца.

Только Мариин папа работал

Следователем по особо важным делам

В областной прокуратуре,

И вечно выходил из салона автобуса

Разбираться с пьяными нарушителями

Общественного порядка,

И умер, не дойдя несколько шагов до подъезда,

От разрыва сердца.

А мой папа, по рассказам мамы,

Был военным врачом, какого в армии солдаты

Зовут батя

И который кололся,

Чтобы вытащить на себе воз по жизни,

А умер ночью от инфаркта,

Заснул и не проснулся.

Лежать, терпеть и ждать,

Когда ситуация выйдет из-под контроля

И ничего выбирать уже не надо.

Ты трясущимися руками

С подкатившей под пах

Судорогой тошноты и восторга,

Мучительно долго

Надеваешь штаны, кроссовки,

Выбегаешь на улицу,

Хватаешь ледоруб,

Стоящий возле двери,

Недавно чистил дорожку.

А дальше уже как Бог

Или чёрт на душу положит.

А Мария звонит в милицию,

Вызывает наряд,

А сосед Базиль Базилич

С соседкой Гойей Босховной

Объясняют рвущимся из одежды

Ночным любителям пива с креветками,

Что он больной

И не надо обращать на него внимание.

Неужели ночные незнакомцы

Достигли такой степени просветлённости,

Что умеют совершенно не обращать внимания,

Когда их со всей силы

Железякой килограмм в двадцать

По частям тела.

Или наоборот, исчерпавши набор ругательств,

В Бога, в мать, в нос, в рот,

Вышибив пару стёкол из рамы,

Отправятся поискать

Другой ночной кабак на дому.

Как говорится, всё кончается.

А ты будешь лежать и думать,

Встать покурить,

Чтобы унять нервы,

Или выпить кофе и записать

Под сурдинку надиктованный речитатив.

Короче, Дима, если в двух словах,

Второй раз я бы не хотел рождаться,

Потому что жизнь сложилась

Трагично и тяжело.

Я не хочу сказать, что не было счастья,

Оно было как некий остаток

С мучительной работы,

От которой очень устал.