Младший лейтенант Евгений Скворцов

 

Купить в журнале за март 2016 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 6 минут | Цитата | Аннотация | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

А младшего лейтенанта Евгения Скворцова убило в первом же бою. В августе сорок второго. Недалеко от деревеньки со смешным названием Кузькино.

– Ну, мы тут фрицам пока-а-ажем кузькину мать, итит их… – не весело проматерился худющий пожилой старшина. – В качель… Окапываться всем… Живо…

 

Через три дня на Кузькино попёрли.

 

Женька Скворцов, услышав ноющий вой «лапотников», взвёл свой воронёный тэтэшник и, выпучив губы, аккуратно утёр большим пальцем правой руки рдяные кубари на лацканах новёхонькой, но чёрной от летнего пота гимнастёрки.

 

Облизал засохшие губы.

 

Чуть высунул голову над бруствером окопа.

 

И тут же, в метрах двадцати, несколько раз оглушительно громыхнуло.

 

Зазубренный раскалённый осколок бомбы пробил Женьке переносицу, с хрустом вышел из затылка и вонзился в глинистую стенку окопа.

 

«Лапотники» заходили ещё пять раз.

 

Одна из бомб разорвалась совсем рядом с Женькой, и безжизненное тело накрыло жаркой землёй, горящими корнями деревьев и камнями.

 

Через год Кузькино отбили. Вернее – то, что осталось от деревеньки с тридцатью дворами: две обгорелые печные трубы и колодец-журавль.

– Ишь ты… – удивлялись новые бойцы. – Домишки сравняло… А журавлик-то – целёхонький… Водица, правда, ржавая… От войны, видать…

 

Убитый Женька много раз пробовал шевелиться. Но – тщетно.

– Видать, добре присыпало… – думал младший лейтенант. – От души… Что ж… Что ж наши-то не вертаются? Или бой ещё? Э-эх, жаль, что опрокинуло… И не повоевал толком… Стыдоба да и только… Командир выискался… Бойцы – в атаку, видать… А взводный в окопе схоронился… Срамота одна…

 

Кузькино ещё три раза переходила из рук в руки.

 

А вода из колодца ушла.

 

Начисто.

 

Как будто не было.

 

Но «журавль» уцелел.

 

Так и торчал среди заросшего бурьяном пепелища.

 

А когда вдруг взвивался низкий западный ветер, клевал «клювом» и глухо звенел продырявленным в пяти местах ведром.

 

Вскоре фрицев прогнали начисто.

 

Вокруг Кузькино долго шастали сапёры, но всё же один трактор разнесло.

 

На посевной.

 

Первой, послевоенной.

 

– Так что ж не идут-то?!! – изумлялся Женька. – Или забыли?!! Да не могли забыть! Своего-то! Или… Да нет, не могли хлопцы командира бросить… Откопали бы… Хотя добре присыпало… Щас… Фрицам жару дадут… А за нами вернутся… Точно… Не те – так кто другой… Вынут на божий свет… Не, наград не навоевал, конечно… Заслужить надо… За Родину… Ничего… Заслужу… Не из пужливых… Навоюю наград… А надо будет – и лягу… За Родину… Смертью храбрых…

 

После войны на месте Кузькино вырос колхоз.

 

Передовой, кстати.

 

Урожаев с гектаров давал.

 

Таких, что другим районам – на зависть.

 

Землица, видать, хорошая была.

 

Жирная.

 

Удобренная.

 

Телята, опять же, завелись со свинками.

 

И председатель толковый с фронта вернулся.

 

Боевой.

 

Горячий.

 

Но – с тыковкой.

 

С райкомом хоть и не спорил, но дело по-своему ставил: так, чтоб и гектары колосились, и чтоб свинки пухли, и чтоб народец колхозный на нищих трудоднях с голодухи колоски с полей не рвал.

 

Словом, колхоз имени Ильича был на счету.

 

В ленинской комнате избы-клуба торжественно алело переходящее знамя.

 

А «журавлик»-то так и стоял. Ведро, правда, заменили. На новое. Целое.

 

– Не до меня, значит… – временами думал Женька. – И то… В атаках – куда до окопов?.. Вот закрепятся… Тыловые подтянутся… Санбатовские… И найдут… Не могут не найти… А сколько часу-то прошло? Поди, час… Или два уже? Точно – два… А кажется – год… Полежи тут… И час веком будет… Ни стыда у них, ни… Долго человеку маяться? До завтра, что ль? И боя не слыхать… Поди, фрицы драпанули… А мы – вдогонку… По задницам их… Немчурским… Горошком свинцовым…

 

При Хруще Кузькино вдруг стала стремительно обрастать панельными пятиэтажками.

– Майнай, майнай! – махал крановщику загорелый каменщик. – А то Никитка кузькину мать нам выдаст!

– Я тебе, Федя, так выдам… – появлялся из квадратной прорехи недостроенного лестничного пролёта мрачный прораб. – На сварке у тебя опять молокосос?! Такого напортачит, что…

– Ну, Никита Семёныч… – обиженно разводил огромные лапищи каменщик. – Петька, хоть и моло…

– Гну! – отрезал прораб. – Сам швы проверю! Если что – твою премию похерю! Понято?! Твою! А тебя – из бригадиров! В рядовые!

 

– Вроде, говорю… – Женька помолчал. – А голоса нету… Вот чудеса… Как же тогда говорю? Раз не слышу… Нет, слышу… Но – внутри… А наружу – шиш… Что за хрень такая?! И не чую… Ничего… Как ноздри забиты… Может, и вправду, забило? Землёй… Однако… Наши-то… Не торопятся… А с матерью так и не успел… Попрощаться толком… Она на смене-то была… Выскочила… На проходную… Вся – в муке… Бабы прут… Молодухи… Как булочки… Хохочут… А мать… Как мука… Белая вся… Ничего… Вот повоюю… Отпуск заслужу… Свидимся… Обнимемся…

 

А в 70-х деревня Кузькино перестала существовать. Районный центр Кузькино заасфальтировали, возвели школу, детский садик, гастроном, прачечную, кафе, химчистку, баню и на главной площади городка – бронзовую скульптуру Ильича. Который рукой с кепкой указывал на гигантское кумачовое полотнище с величественным белым профилем другого Ильича – на торце трёхэтажного красного кирпича здания райисполкома.

К подножью бронзового Ленина счастливые молодожёны возлагали пышные гладиолусы, в кафе гремело разноцветное диско, за убранными синими шторами окнами метались радостные тени, а дети припадали к огромным стёклам кафешного зала и заворожённо глазели на румяную пухленькую невесту.

 

– И не покурить… – подумал Женька. – Итит его… Вот попал… Как кур в ощип… Ранило бы так ранило… Подобрали бы уже… Санитарочки… А убило бы… Так убило… День мне, что ли, здесь париться?! Сколько ж можно-то?! И выстрелить не успел… Как накрыло… За что ж мне срам такой?! Как потом бойцам в глаза глядеть? А пока лежать здесь буду, так… Почитай, наши и до Берлина дойдут… Э-эх… Хоть бы звук какой… Тишь-то какая… Как на том свете…

 

«Журавлик» с колодцем, кстати, вскоре заменили на синюю чугунную колонку. Которая, впрочем, через месяц поломалась. Не качала воду и всё. Но зато под колонку полюбили мочиться городские собачки. А над окопом, в котором засыпало младшего лейтенанта Евгения Скворцова, разбили сквер. С липами, аллеями и фонарями. Летними вечерами на скамейках сквера сидели влюблённые парочки. И целовались…

 

Да, чуть не забыл.

 

Прошу запомнить.

 

Нет без вести пропавшего младшего лейтенанта Скворцова Евгения Петровича. Я аннулирую извещение, полученное его матерью Скворцовой Надеждой Ивановной 2 сентября 1942 года. Есть младший лейтенант Скворцов Евгений Петрович. Который в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был ранен и умер от ран 13 августа 1942 года.

 

– Да-а-а-а… – подумал Женька. – Как отроют – выдам им по пятое… За службу такую… И мои-то – хороши… Не видят, что ли: командира потеряли? Мало ли – новенький… Все когда-то – новенькие… А, может, побило всех? Ишь, как фрицы с неба молотили… Всё – в кашу… Весь взвод, может… Может, один я живой остался… И лежу вот целёхонький… Да клевещу… На павших… Геройски…

 

 

 

(в начало)

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за март 2016 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт продавца»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите каждое произведение марта 2016 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 

Автор участвует в Программе получения гонораров
и получит половину от всех перечислений с этой страницы.