HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Иван Зорин

Снова в СССР

Обсудить

Рассказ

Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 29.08.2008
Иллюстрация. Автор: АБР. Название: "Пластинка нашей жизни". Источник: http://www.photosight.ru/photo.php?photoid=2392099&ref=section&refid=999

 

 

 

В угловом доме по Ордынке, в квартире бывшего государственного чиновника под именем Леопольда Юрьевича Цифера какое-то время жил сатана. Нечистый зарабатывал на жизнь ворожбой, превращал вещие сны в обманчивые и практиковал недуги, на борьбу с которыми больные готовы положить остатки здоровья. Фамилию прежнего владельца на двери замазали, и поверх нее значилось: «Л. Ю. Цифер». У Леопольда Юрьевича была заячья губа, скрывая которую, он отпустил усы, и теперь казалось, будто щетина растет у него на зубах. Под белым колпаком у него, как росток под асфальтом, иногда выступали рога, на щеки лезли змеями рыжие бакенбарды, а под халатом едва слышно стучало копыто. Он не отбрасывал тени, мочился хвостом и его голос не имел эха. Впрочем, сатана, обезьянничая Троицу, существовал сразу в трех лицах: у Леопольда Юрьевича была секретарша, уже год как беременная на шестом месяце, и скрывавшийся под капюшоном сгорбленный ассистент. Однажды какой-то любопытный сдернул материю, она скользнула помощнику на плечи, и на гостя жадно уставились провалившиеся глазницы, в которых он прочитал свою судьбу. Он тут же ослеп, и с тех пор во мраке, как в зеркале, стал различать силуэты смертей, являвшихся его близким, и каждый раз трясся от страха, думая, что пришли за ним…

По желанию клиентов Леопольд Юрьевич наводил порчу, насылал бородавки и болезнь, при которой текут слюни. «На всякого заику сыщется свой тугодум, – приговаривал он, дуя на воду или катая яйцо. – У каждого своя правда, да не у каждого истина…»

Ему приписывают также следующие изречения:

1) «В сотворении мира участвовали двое». Доказательством он вынимал из стола две левых руки: «Попробуй что-нибудь сделать ими». «На одной лыже далеко не уедешь, – добавлял он, – половиной ножниц не отрежешь хвост даже корове, один башмак – что босой…» Напоминая, что в сотворении до сих пор участвуют двое, на него красноречиво косилась беременная секретарша...

2) «Ваши сны ткут другим явь, но и ваша явь – это чужие сны». За комментариями Цифер отсылал к одному английскому летчику и древнему китайскому мудрецу, стараниями которых любой мальчишка сегодня знает, что время течет по руслу другого времени, а то, в свою очередь, стиснуто берегами следующего из времен, которые можно считать до тех пор, пока не закружится голова.

Леопольд Юрьевич легко находил общий язык, утверждая при этом, что у каждого язык – свой: он торчит молчанием из косноязычного рта. Сам он говорил по-еврейски, по-русски, по-китайски, с легким акцентом – на коптском наречии арабского и курдском диалекте фарси. Он также заговаривал грыжу, забалтывал правду и шептался с летучими мышами, но везде избегал слова «Бог». «Жить – все равно, что изъяснятся на языке, которого не понимаешь, – учил он, безразлично зевая в волосатый кулак. – Языки народов – только буквы, слагающие небесный алфавит…»

 

Говорят, однажды к Леопольду Юрьевичу пришел учитель математики. Он жаловался на скуку: все его дни были похожи, и он точно знал, что после четверга наступит пятница. Цифер обещал помочь, но предупредил, что назад хода не будет. «А, все равно, – отмахнулся математик, – и так, хоть веревку мыль…» Сатана уставился на него стеклянным взглядом, затем, достав из воздуха его дни, перетасовал, как колоду карт, разложил их веером и, вынув наугад несколько, вновь перемешал. С тех пор у математика на неделе стало семь пятниц: в один день он просыпался стариком, таким дряхлым, что мочился в постель, не в силах дойти до писсуара, в другой – делал то же самое, потому что оказывался младенцем. Так, вместе с порядком он избавился от скуки. А чтобы он больше не приставал, Леопольд Юрьевич разорвал и выбросил в окно день их встречи, тот полетел осенним листом и упал в лужу под водосточной трубой. Там его подобрал пускавший кораблики мальчишка, примерил на себя, ощутив вкус скуки, с отвращением выбросил, но его улыбка, ставшая с тех пор пресной, как маца, сделала эту историю достоянием молвы.

В другой раз явился молодой человек, страдающий мизантропией. «Ты даже не подозреваешь, насколько дурны люди», – произнес Леопольд Юрьевич голосом, вызывающим сочувствие. И действительно, мы видим лишь пороки, бушующие в себе, эгоист – эгоизм, похотливый – похоть, и только воплощение Порока видит сразу все. Леча подобное подобным, Цифер открыл после этого юноше глаза – тот ужаснулся и сошел с ума. В желтом доме он слывет добрейшим малым, любит врачей, облачивших его в смирительную рубашку, и санитаров, запирающих на ночь в карцер.

 

Дело, о котором пойдет речь, происходило в двухтысячном году, в день, который февраль занял у марта.

– Карты, звезды, кофейная гуща? – спросил очередного посетителя Леопольд Юрьевич.

Тот покачал головой, стал топтаться, как корова на бойне, потом, сунув в рот сигарету, закурил, будто ковырял зубочисткой, и дым за его спиной свернулся письменами, которые сообщили, что он, Петр Васильевич Горов, уже достиг возраста, когда встал вопрос, почему жизнь прошла мимо. Теперь его интересовало, с какого момента она стала декорацией, а он превратился в зрителя. Когда потерял работу? Или со скандалом ушла жена? Он цеплялся за прошлое, как за потерянный рай, оказавшись в положении человека, ступившего одной ногой в отплывающую от берега лодку.

– Ах, вот оно что… Стало быть, Вы хотите заново увидеть этот сон…

У Петра Васильевича мелькнули чертики.

– Я слышал, Вы можете… – промямлил он.

– Могу, – перебирая четки, подтвердил Леопольд Юрьевич, – только, боюсь, он Вас разочарует…

Цифер задумчиво погладил бакенбарды, скользнул по усам, стряхивая в рот застрявшие от обеда крошки, и рассказал о том, как одному книжному червю с лицом таким узким, что мог бы облизывать собственные уши, нагадал смерть от книг. «Бедняга понял меня метафорически, – бритвой по стеклу скрипел голос Цифера, – стал читать избирательно, украдкой перелистывая страницы, написанные желчным пером. Он опасался скрытого в них яда, а кончилось тем, что в библиотеке рухнули полки, и «Молот ведьм», издания 1876 года, проломил ему висок». Хозяин преисподни обернул руку четками и ребром ладони провел по горлу: «Жизнь – простая загадка, которая с годами делается неразрешимой…»

«Судьбу, как жену, не выбирают», – поддакнул за стенкой ассистент, созерцая запавшими глазницами свой пуп.

Тишина густела водой в омуте, делаясь тяжелой и темной. Но гость гнул свое.

– Я должен вернуться… Любой ценой…

За стенкой захихикали.

– Ну, цена-то неизменна, – фыркнул Леопольд Юрьевич, намекая на ту лапшу, которую с деланным безразличием вешала на уши его секретарша: «Бог дарит вечность – время одалживает Вельзевул». Цифер выдержал паузу. «Только учтите, будущее, как девственница, продукт скоропортящийся». Но пришедший, казалось, не слышал, он шарил глазами по шкафам со старинными рукописями, оплывшим семисвечником и прислонившимся затылком к стеклу пыльным черепом, который – хвастал Леопольд Юрьевич – извлек Гамлетовский могильщик. «Однако Шекспир ошибся, – меланхолично замечал он, – это не Йорик – шуты исчезают бесследно вместе со своими шутками». Леопольд Юрьевич покрутил ус и нервно забарабанил пальцами, отчего на гостя напал чих, и он полез за платком. Тряпка уже коснулась носа, и тут Петр Васильевич нечаянно моргнул. Когда его ресницы вновь взметнулись к бровям, шел одна тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год, у него в кармане лежал паспорт на имя Василия Петровича Рогова, доктора психиатрии, он стоял на Красной площади и нелепо размахивал платком в сторону мавзолея. Мимо несли транспаранты, пахло водкой, а из транзистора шагавшего рядом парня неслась песенка «Beatles» «Back in USSR».

Прошлое внезапно свернулось в трубочку, сквозь которую Василий Петрович видел будущее.

 

Недели висели теперь клочьями бороды, он опять стал частью общего сна. По утрам его будила жена, которая выделялась среди женщин, как воскресенье среди будней, он завтракал бутербродами, и на работе его окружали стосковавшиеся за ночь пациенты.

«Если время течет, – жаловался один из них, заикаясь от волнения так сильно, что эхо между его словами успевало угаснуть, – то почему стареют всегда одинаково?» «Времени нет, – перебивал другой, – оно кончилось с победой нашей революции…» И тогда Василий Петрович вспоминал о своей исторической миссии.

Вокруг него брели лунатики, беспорядочно ощупывая тьму. Он открывал газеты и поражался их слепоте. В них хвалили произведения, которые через пару лет забудут, и пророчили будущее, которое рассыплется, как карточный домик. За тучными коровами бредут тощие, читал Василий Петрович между строк, скоромное мгновение сменяет постное. «Да, да, – бормотал он, – мы уже взвешены, все мы – легче пустоты…»

В окружении скоро узнали, что у него появился пунктик. «Врач-то наш маленько тронулся», – шушукались по углам больные, сопровождая открытие смехом неслышным, как плач камней. Но сослуживцы понимали, что ненормальность только страхует от безумия, и сочувствовали. «Чтобы не ехала крыша, поезжай в Крым», – советовали они и слышали в ответ, что это заграница. «Украина – заграница? – всплеснул руками один из них. – Да у меня теща на Украине…» Напрасно Василий Петрович бился о стену, чувствуя, как капает время. «Такое и в страшном сне не привидится», – смеялись над его апокалипсисом. Он добился лишь, что его стали подозревать в хитрости, сплетничая, что он способен вывернуть наизнанку ветер, и, сидя на стуле, целится на другой. Тогда Василий Петрович пошел по инстанциям. Но дальше канцелярий его не пускали. «Вы же сами врач и должны понимать, что больны, – говорили ему строго, будто сыпали за шиворот перец, и Василий Петрович ощущал себя ничтожной букашкой, в которую тычут пальцем со словами: «Давить жаль – скатерть замарает, а придется…»

Страна представлялась ему заповедником, жадно припавшим к железным прутьям и с завистью глядевшим на хищников, гуляющих на свободе. Интеллигенты по-прежнему засиживали слизняками кухни, коптили небо, а к его рассказам относились, как к тени от пугала. Он бил во все колокола, но это был стрекот кузнечика в чужом сне. «Партия, – стучал костяшками домино скорченный от подагры тесть, – она на века». – «Ну, ну… – отвечал Василий Петрович. – От твоей партии уже могилой несет». Он пробовал писать в стол, назвал роман «Покаянные дни», но дальше первой строки так и не продвинулся.

Был и другой путь: служить людям, чьи имена скоро запорошат глаза, как снежинки в метель, но Рогов с презрением отверг его – это значило стать одним из них. А бесы ему чудились уже повсюду. Он хотел пойти в церковь, но не мог. «Меня ты встречаешь на каждом углу, – скрипел внутри голос, не оставляющий эха, – а Его – только в мечтах, да книгах… Может, и правы атеисты: Он – выдумка слабых...»

Василий Петрович был упрям, и скоро его упекли в лечебницу с решетками на окнах и дверьми без ручек.

«Я так люблю родину, – признавался он соседу-невропату, и в глазах его наворачивались слезы, – так люблю – до ненависти…»

 

Ночь уставилась моноклем луны, по занавескам плющились клетки от решетки.

И тут он услышал знакомый голос: «Маленький, маленький Василий Петрович, ты уже понял, что мгновение – это гильотина, и люди мечутся, как зарезанные курицы, стуча крыльями по земле…»

«Да, да, – соглашался Василий Петрович, – чему быть, того не миновать». Он вспомнил вдруг птицу, которую видел мальчишкой в деревенской глуши – брызгая кровью, она бегала по двору, а ее голова лежала в корзине. И он понял, что тупик бесконечен, что судьба ведет одинаково сразу во всех временах, потому что по множеству тропинок к могиле движется один человек – ее будущий хозяин…

Василий Петрович пошел на кухню, выпросил у дежурного чаю и развел в нем дозу снотворного, способную свалить лошадь.

Был день, который февраль занимает у марта. Наблюдая это воскрешение на заднем дворе, Леопольд Юрьевич равнодушно вздохнул: «Во сне возможно все, только поправить ничего нельзя».

На столе зевал циферблатом телефон, беременная секретарша штопала рыбьей костью рваные колготки, и тускло светились глазницы ассистента, в которых не было ни прошлого, ни будущего, а от их настоящего замертво падали птицы…

 

 

 

507 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 12:03 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Актуальный рейтинг букмекеров России
Поддержите «Новую Литературу»!