Говорит художник – 2012

 

 

 

Я слишком часто ставил себя на место других людей. Так что, когда я оказался на своём месте, выяснилось, что быть собой можно вместе со всеми, а не против всех.

 

Прочитал открытое письмо Елены Селиной (галерея ХL). Дезинформация с первых же слов. В 90-е годы практически все галереи организовались для того, чтобы продавать картины и зарабатывать на этом деньги. Галеристы были совершенно разные: от тупых баб до псевдопросвещённых эпигонов западного искусства. Одни продавали матрёшки, другие – концептуальные подделки. Экспериментальное искусство создавалось вне контекста мировой культуры, что привело к рассредоточению его художественного смысла до уровня дешёвых артефактов, констатирующих опустошение художественной личности и доводящих до утверждения, что художником может быть каждый. В результате художниками стали те, кто рисует в лифтах, в переходах, на петербургских мостах – представители дремучих архетипов. Псевдодемократизация искусства была совершена невеждами, а не художниками. Поэтому галереи и представляют современное искусство – деперсонифицированное, безликое, индифферентное. А художник в представлении не нуждается.

 

Человек не может присвоить художественное произведение, потому что оно совершеннее его.

 

Понятно, что гей-парадисты дегенераты. Но если они не будут устраивать свои парады, у распущенной черни не будет повода для усмирения своей агрессии.

 

Творчество – это осваивание тех пределов, в которых природа ещё только собирается установить своё присутствие.

 

Выражения «Бог сотворил мир», «Человек сотворён по образу Бога» ничего не значат. Творится истина, то, что обозначено этим непонятным словом, в которой раскрывается сознание бытия, божественная сущность разума и существует человеческая история.

 

Истерики переносят на человека, с которым себя отождествляют, то, в чём боятся признаться себе и что вытесняют в подсознание. Так они на время снимают напряжение, вызванное страхом, необходимостью постоянно удерживать в подсознании скрытые от себя мысли. Например, если истерик боится признаться себе в том, что он болен, он будет утверждать, что болен тот, с кем он себя отождествил. Он постоянно нуждается в присутствии этого человека, чтобы за счёт раздвоения сознания сохранять душевное равновесие, пытается сохранить эту связь и в то же время старается от нее избавиться, потому что его гнетёт мысль о подмене. Поэтому его поведение амбивалентно: пребывая одновременно в двух лицах, он утрачивает сознание реальности. Появляется ирреальность. Эту идею использовали сюрреалисты, а у Фрейда и Юнга возник соблазн перенести её на культуру. Тем самым они совершили подлог, применив заключённую в их подсознании идею для интерпретации естественного хода событий.

 

Художник сейчас делает попытку придать черты бытия безбожному человеку, сверхчеловеку. Против этого протестуют пребывающие в человеческом облике. Они верят в то, что есть. Разоблачённый человек хочет быть. Он полагает себя одновременно с творением бытия.

 

Концептуалисты доказали, что человек без Бога ничего из себя не представляет. Один человек ничем не отличается от другого. Поэтому они и заявили, что художником может быть каждый. Ведь только истина является неиссякаемым источником творчества. А сотворённый человек ничего не может дать другому человеку, кроме любви. Но этого недостаточно для искусства, которое является предметом общего внимания, а не отдельной личности. Такое искусство должно быть источником откровения для людей. В нём они должны видеть не отражение собственных потребностей, а подтверждение своего бытия в вечном плане творения.

 

Бог постигается в идее бытия, человек – в сущности творения.

 

Истина – это само в себе сущее существо, вечное, творящее сознание своего бытия, существующее собой без начала и без конца, мыслящее свою полноту в едином разнообразии, полагающее жизнь в духовном откровении своего присутствия.

 

Ложь сама себя опровергает.

 

Прочитал авантюрное высказывание Уальда о том, что атеизм нуждается в религии ничуть не меньше, чем вера.

Смотря какой атеизм. Например, рациональный атеизм Фейербаха в религии нуждается, а иррациональный атеизм Ницше – нет. С него вообще начинается эпоха импульсивного, экстатического, экзистенциально – ежемгновенного бытия, в поток сознания которого не может проникнуть никакая ограничительная противоположная идея, например, идея бесконечного бога. Оно просто бесконечно без Бога, безбожно, постоянно выходит за пределы себя, не достигая ничего, кроме сверхчеловеческого самоотрицания. Это нигилистическая форма атеизма, «смерть Бога».

 

Под атеизмом понимается не отрицание Бога, а позиция человека, его отрицающего. Отрицать Бога нельзя по определению его идеи, иначе – что есть? Под смертью Бога понимается уничтожение самого сознания этого отношения. Это и есть нигилизм, то есть то, в чём утрачивают значения выведенные из идеи бытия Бога ценности.

 

Несмотря на всё моё уважение к психологам и психоаналитикам, я не могу отделаться от ощущения, что они – дегенераты.

 

Возвышаться над природой можно, а быть возвышенным без Бога нельзя.

 

Окончательный вывод таков: коллективные действия носят концептуальный характер, индивидуальные – теоретический.

 

До Ницше философия говорила о Боге, была Теорией. Ницше первый низвел её до сверхчеловеческого уровня, чтобы создать концепцию человека.