Дидактика

* * *

Дороги, горы и моря придуманы не мной,
Я просто покоритель гор, я путник и моряк.
И снова под моей стопой послушный шар земной,
И бьётся пульсом вдалеке, средь волн морских, маяк.

Слова, и рифмы, и стихи придуманы не мной,
Я только скромный их ловец в звенящей тишине.
Я молчаливое перо, водимое рукой
Чей каждый новый завиток пока неведом мне.

Тревоги, страхи и печаль придуманы не мной,
Я просто разложил пасьянс из карт, что выбрал сам,
Из проигравших королей с блестящей сединой,
Поистаскавшихся тузов и престарелых дам.

Потери, встречи и мечты – я их не сочинял,
Я к жизни их не вызывал, к добру или ко злу…
Я, словно мелочь в кошельке, их лишь пересчитал
И отдал нищему слепцу у церкви на углу.

Я обманул тебя, прости, изобразив Творца:
Не я придумал этот мир, и я не властен в нём.
И этот дождь, что льёт на нас, и нет ему конца,
Я не способен прекратить ни верой, ни умом…

Любовь, терпение и смех придуманы не мной.
Я только балаганный шут, жонглирующий тем,
Что для других есть дар, и свет, и пища, и покой,
А для меня – лишь яркий шар в послушной пустоте.

Застыло на краю стола пролитое вино
Из урожая тучных лет, плодоносивших дней…
Остаться голым королём не каждому дано,
Поскольку в голом короля узнать всегда трудней.

Презренья к собственной судьбе хотя и пошл сюжет,
И хоть поверженным богам теперь пятак цена,
Твой милый балаганный шут и их продаст тебе,
Ведь ты наивна и добра, глупа и влюблена…

И, в сотый раз перечеркнув всё то, что написал,
И посмеявшись над твоей израненной судьбой,
Он кровью сердца своего напишет на листе:
«Неразделённая любовь придумана не мной».

(2019)

* * *

Среди забытых, брошенных вещей
На чердаке, под слоем серой пыли,
Найдёшь ты связку в несколько ключей,
Не в силах вспомнить, что ты запер ими.

И, сидя на потёртом сундуке,
Среди седой дрожащей паутины,
Ты пересмотришь прошлые картины:
Года, когда бродили налегке,
Глупы, дерзки, нахальны – и невинны.

Перебирая в памяти ключи,
Что открывали пройденные двери,
Ты вспомнишь всё, чему себя учил,
К чему привык, и всё, во что поверил.

Ты вспомнишь покоренье рубежей,
Следы костров и пыльные дороги,
Когда тоской становятся тревоги,
Когда «вот-вот» сменяется «уже»,
И цели превращаются в итоги.

Ты можешь двери выбивать плечом,
Иль открывать ногою деловито,
Но лишь одно увидишь впереди ты:
Что нет причины ковырять ключом,
Ту дверь, что пред тобой всегда открыта.

(2019)

Женское

Я тобою жила, я сгорала дотла,
Разрываясь меж «сложно» и «просто»,
Я была как свеча: я, стройна-горяча,
Снова таяла плачущим воском…

Эти ночи без сна, где одна, где луна,
Где в углах собираются тени,
Где, в подушку сопя, так себя не любя,
Ты распята, как в центре мишени…

И, как только январь обновлял календарь,
Я желала с бокалом шипучим:
Обрести бы покой! Не остаться такой
Невезучей.

Ну а ты, мотылёк, всё с цветка на цветок
По весеннему вешнему полю:
Не махнёшь кулачком, не накроешь сачком…
Впрочем, я уж давно не неволю.

Знаю: с виду легка та судьба мотылька
Средь ромашек, где по две, где по три,
Но на пламя свечи он помчится в ночи –
И посмотрим.

Отцветают сады, замерзают пруды
И глобально меняется климат.
И придёт стрекоза, и захочет сказать…
Но её в муравейник не примут.

И придёт блудный сын, и босой, и один,
И преклонит колени во нефе,
Но не видно отца, и не режут тельца,
Ибо нефиг.

И откатит волна, и вернётся весна,
И замкнётся петля бумеранга,
И в личинах самцов вдруг проступит лицо
Настоящего, высшего ранга.

И, согласно судьбе, отольются тебе
Все пролитые мышкины слёзки.
И сравняется счёт, и сломается лёд
Над побегом окрепшей берёзки.

Ты поймёшь, что искал, и кого потерял,
И Онегин к Татьяне напишет.
Но надменен мой лик, – и отчаянный крик
Не услышан.

Всё вернётся ко мне: на моей стороне
Всё содружество рая и ада…
Я вот только боюсь, что к заветному дню
Я пойму, что мне это не надо.

(2019)

* * *

Она приходит, не спросясь, уходит без «Пока!».
С ней невозможно, не смеясь. Нельзя «наверняка».
Она не остаётся «без», хотя не ищет «где».
В её глазах зелёный бес играет на дуде.

Она на слово скажет три, а может, промолчит,
Она пылает изнутри, но холодна на вид,
Она сонлива поутру, а при луне резва,
Она и воздух, и вода, и камень, и трава…

Она одним движеньем скул кусает целый мир
И тут же на живой укус вливает эликсир.
Она со временем на «ты» – оно идёт вперёд,
Её же лишь свежей черты: живёт наоборот.

В спокойствии её души – молчащий океан,
В нём нет ни крика, ни тиши, ни друга, ни врага,
В нём все равны, и всё – равно перед её лицом,
Где милосердие само становится судом.

И я, разорван пополам, и до костей сгорев,
Вступаю в этот тихий храм, в его невидный неф,
Я только здесь за всё прощён, что сделал и творю,
И всё, что сделаю ещё. Ты – есть. Благодарю.

(2019)

Вечность

            Х. Андерсену

От этой последней преграды, то тихо, то шумно, суда
В свинцовую даль отплывают к другим берегам, и когда
К земле отлетает от борта фрегата последний канат,
Я рад и не рад.
Потому-то и прячу я взгляд.

От этой последней страницы, то резво, то робко, перо,
Последнюю точку поставив, рукою отдёрнуто прочь.
И сохнут чернила, которым ещё предстоит пожелтеть.
Написана треть.
А две трети – уже не успеть.

От этой прощальной пронзительной ноты дрожащей струны
Блестят на ресницах алмазы, застенчивы и не видны,
И падают, словно осенние звёзды, опять и опять,
Но их не поймать.
И желания не загадать.

От этой последней, и ближе к утру догоревшей, свечи
Оставлены надписи воском: но их не прочесть, не сличить
С написанным ранее, жизнями прежних десятков свечей,
В насмешках ночей
Над желаньем казаться мудрей.

Мы падаем, руки раскинув, в безмолвье тевтонских небес,
И звёзды сдирают с нас кожу и плоть, оставляя нас без
Последней надежды на бренность, на смертность, на Тело и Кровь,
От страхов и снов
Ограждая любимых сынов.

Премудрость: падение не убивает, в отличие от
Удара о точку, которым в конце будет прерван полёт.
Единственный шанс уцелеть при падении в небо у тех,
Кто, падая вверх,
На пути не встречает помех.

И этот, последний оставленный в мире, дубовый приют,
Над крышкой которого воют, молчат и, бывает, поют,
Отсюда, из этой студёной и честной пронзительной тьмы,
В которой немы
Кто угодно, но только не мы,

Становится так же далёк и невидим за звёздами нам,
Как старый фрегат, отходящий с предела навстречу волнам,
Как затхлый дневник с пожелтевшим чернильным унылым мирком,
Как отблеск слезы, пробуждённой дрожащим смычком,

Как пламя последней и ближе у утру догоревшей свечи.
И там, где блистающий север уже хорошо различим, –
Фигура мальчонки, что пишет осколком нордических льдов
То самое главное слово, что после всех слов…

(2019)

* * *

Это, конечно, была Она:
Сразу запела во мне струна.
Я не успел понять, отчего же
Вдруг она стала мне так нужна.

Я не умею ей возражать,
Даже не знаю, что ей сказать,
Проще, конечно, и не стараться,
И согласиться с нею опять.

Рядом со мною – целый мир:
Гром барабанов и звуки лир,
Зов парусов, голоса и ноты,
Точка, прямая, тире, пунктир…

Мир призывает меня к дверям,
К пыльным дорогам, к ветрам, волнам,
Мир, беспокоясь, ждёт героя,
Сыпля звёздную пыль к сапогам.

Я бы, конечно, пошёл туда,
Где ураганы, где города,
Где на балконе в башне дракона
Заперта та, что ответит «Да!»

Я бы открыл мировой закон,
Стал как Платон, или как Ньютон,
Вылечил тиф, укротил бы тигра,
И даже залез бы на тот балкон.

Я бы нашёл за чертой морей,
Новую землю, а с ней – людей,
И может, открыл бы планету Нибус,
Лишь разбежался бы посильней…

Но я забываю, зачем идти,
Только коснувшись её груди…
Здесь, на мохнатом её диване,
В общем, и сходятся все пути.

Ждёт рукоятка меча – руки,
Ждут на волнах паруса крепки…
Выйти, конечно, было бы можно –
Но мы же с тобою не дураки…

Если почаще месить диван,
Мы воплотим твой заветный план:
Славно дополнят собой нашу пару
Девочка, девочка и пацан.

Будем ходить впятером в саду,
Уточек белых кормить в пруду.
Мир, ураганы, ветра, драконы,
Вы извините – я не приду.

Где-то, конечно, на склоне лет,
Вспомнится мне этот мой ответ,
И из-под груды чуланного хлама
Меч передаст мне большой привет.

Сяду я в кресло, совсем седой,
В пенную кружку макну бородой,
Где-то в районе глотка седьмого
Он подойдёт: молодой-другой.

С звёздною пылью на сапогах,
В шрамах боёв и с огнём в глазах,
С женским платочком в грудном кармане,
С лирой и с добрым мечом в руках.

И, через дым покорённых сёл,
Кости драконов, победный стол,
Даль океанов, чепчики женщин
Спросит насмешливо: «Что не пришёл?..»

(2019)

Вход в Иерусалим

Рыжие кудри костра, золотистые искры в небо…
За тёмное чрево моря смотреть не хватает взгляда.
Мы греем тела и руки, ломаем остатки хлеба.
Он завтра – в Иерусалим. Мы говорим: «Не надо».

Он хочет завтра въехать верхом в городские ворота
На старой ослице, что я украл по его веленью,
И я, и все мы, понимаем, что ждёт его там:
Он сам рассказал нам всё, от пятницы до воскресенья.

И я, который до этой поры где с ним только не был,
Который дышал его словом, питался его законом,
Смотрю в пустоту левантийского чёрного неба
Как в пустоту души под рваным своим хитоном…

И в той пустоте нет ни слова, ни жеста, ни крови, ни пота,
Не знают про предназначенье, судьбу, про любовь и честь…
Он завтра пойдёт. Я – останусь за городскими воротами:
У него, к счастью, выбора нет.
У меня, к сожалению, есть.

(2019)

 

[...]

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за июнь 2019 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению июня 2019 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.