HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Александр Левковский

Мёртвое море

Обсудить

Рассказ

 

Продолжение рассказа «Чёрная роза»

 

На чтение потребуется 17 минут | Цитата | Скачать: doc, fb2, rtf, txt, pdf | Купить в журнале за июль 2015 (doc, pdf)

 

Купить в журнале за июль 2015 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за июль 2015 года

 

Опубликовано редактором: Андрей Ларин, 1.08.2015
Иллюстрация. Название: «Где Луна вне закона…». Автор: Дмитрий Андреев. Источник: http://www.photosight.ru/photos/2523808/

 

 

 

Юрию Меркееву, Фёдору Избушкину, Игорю Белисову – коллегам, эрудитам, оппонентам

 

 

 

«И пролил Господь на Содом и Гоморру дождём серу и огонь от Господа с неба, и изничтожил города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и произрастания земли. Жена же Лота оглянулась вопреки запрету – и превратилась в соляной столп».

Ветхий Завет, Книга «Бытие», 19:24-26

 

 

 

1

 

Сицилийская тюрьма Уччардоне в Палермо издалека вовсе не напоминает собой мрачное заведение, где содержатся печально знаменитые мафиози. Когда мы высадились из потрёпанного такси на Виа Дука делла Вердура и взглянули на тёмные, покрытые кое-где мхом стены Уччардоне, мы не смогли вначале отличить эту приземистую крепость от сотен других старинных зданий, разбросанных по этому старинному острову.

Только подойдя поближе и увидев несколько рядов колючей проволоки по верхнему обводу стен и сторожевые башни по углам, мы убедились, что это действительно тюрьма и что где-то в глубине её лабиринтов сидит Ариэль и ждёт нас.

Мы с Ксенией шли впереди, а Шошана брела сзади, поминутно вытирая слёзы и всхлипывая.

– Валя, – попросила Ксения, – скажи ей что-нибудь ободряющее. Ты ведь отец, в конце концов!

– Скажи ты. Ты вот-вот будешь её приёмной матерью.

– Я не знаю иврита, – пробормотала она.

– Скажи по-английски.

Ксения остановилась и обернулась к Шошане.

– Listen, my dear, – промолвила она и взяла Шошану за руку, – there’s no need to cry. In a couple of minutes we’ll see Ariel, and everything would be okay. («Послушай, не надо плакать, дорогая. Через пару минут мы увидим Ариэля, и всё будет в порядке»).

Шошана обняла Ксению за плечи, и вот так, в обнимку, они и вошли в самую знаменитую сицилийскую тюрьму.

В вестибюле нас ждал израильский консул…

 

 

2

 

Это повествование – продолжение рассказа «Чёрная роза», где девочка-негритянка Шошана стала прославленной чемпионкой в фигурном катании, где её брат Ариэль был депортирован из Израиля в Африку как нелегальный эмигрант и исчез, где я, Валентин Горюнов, встретил мою стародавнюю любовь Ксению Пономарёву в нью-йоркской гостинице «Пенсильвания»...

Помните эти строки из «Чёрной розы»?

 

«И сама Ксения, моя первая и единственная любовь, – тоже совершенно неземная!.. У неё было литое тренированное тело, которое стоит в моей памяти как живое – во всех подробностях! И такое же молодое атлетическое тело было у меня. И вот так, в сплетении двух тел и в единении двух душ мы прожили двенадцать лет – в полёте через нашу молодость над сверкающим льдом...

 

Я продолжал:

 

«Мне недавно исполнилось шестьдесят пять. Из этих десятков прожитых лет долгие тридцать пять были отданы девочкам-фигуристкам...»

 

Но мне сейчас не шестьдесят пять, а семьдесят. И столько же лет исполнилось Ксении, моей старинной любви. И после странствий по белому свету и расставания почти на сорок лет мы встретились, и взглянули друг на друга другими глазами – глазами, омытыми потоком прожитых лет, и сказали друг другу: «Сколько бы судьба ни отмерила нам жизни на этом свете, мы проживём их так, как мы жили в нашей юности, – в полёте через оставшееся время!».

Помните, как в «Чёрной розе» мы встретились с Ксенией в Нью-Йорке? Помните, как она сказала мне, что никакой миг победы и торжества не стоит того, что некогда бездумно сделали мы, отказавшись друг от друга? Я писал:

 

«Я взглянул на неё, и что-то сдавило мне горло.

– Может быть, отказались от нашего счастья, – пробормотал я.

Она перегнулась через столик и поцеловала меня. На глазах у неё были слёзы».

 

И с того самого дня мы уже не расставались. Не имело никакого значения, что она всё ещё жила в Канаде, а я – в Израиле; не играло никакой роли, что она продолжала тренировать своих талантливых девочек-канадок, а я сопровождал триумфальное шествие «Чёрной Розы» Шошаны по мировым каткам, – мы знали, что не сегодня-завтра мы воссоединимся и будем принадлежать друг другу – и никому другому!..

 

 

3

 

Мы сразу решили, что жить будем в Москве – там, где мы жили в нашей далёкой юности.

– Валя, – сказала Ксения, разливая чай, – у меня есть отличная квартира на Таганской площади, но я её не люблю. С улицы доносится жуткий шум, пахнет автомобильной гарью... Весной, летом и до октября мы с тобой будем жить на моей даче в Малаховке.

Мы сидели у неё в номере в отеле «Ритц-Карлтон» в Тель-Авиве. Через час придёт туристический автобус, и нас повезут на экскурсию, которая носила несколько пышное название – «По Святой Земле».

 

На этой – и именно на этой – экскурсии настояла Ксения. Как и многие мои друзья, состарившись, пройдя извилистыми дорогами жизни и задумавшись над её конечным смыслом, она стала христианкой. А найдя Христа, она должна была проследовать по его стопам, а все стопы в его короткой тридцатитрёхлетней жизни пересекали Святую Землю.

– Господа! – кричал наш экскурсовод, молодой парень по имени Витя. – Мы с вами проедем сейчас по шоссе номер два Тель-Авив – Хайфа и свернём на шоссе, ведущее к старинному городу Назарет, где Иисус Христос провёл своё детство. Там мы увидим гигантский храм, построенный христианами всего мира на том месте, где, по преданию, стояла Его колыбель... Затем мы отправимся к озеру Кинерет, которое в древности называлось Генисаретским, где Христос рыбачил и где Он совершал свои легендарные чудеса...

Всё, что обещал нам Витя, сбылось – и мы увидели все места, где запечатлелось имя Сына Божьего.

В Иерусалиме мы с Ксенией стояли у входа в Церковь Святого Захоронения на горе Голгофа, и Ксения, глядя на густую, медленно движущуюся реку паломников, тихо говорила:

– Валя, ты слышишь этот непрерывный шорох? Слышишь это трение сандалий паломников о ступени, по которым брёл Иисус с крестом на плече?.. Посмотри на лица этих людей. В них сияет – одухотворённость, Валя! Одухотворённость, то есть – творение духа!.. Помнишь, мы были с тобой на концерте Высоцкого в Ленинграде? Вот такая же одухотворённсть была на лицах слушателей, когда он пел:

 

В синем небе, колокольнями проколотом, –
Медный колокол, медный колокол –

То ль возрадовался, то ли осерчал...

Купола в России кроют чистым золотом,

Чтобы чаще Господь замечал…

 

Я взглянул на неё сбоку в изумлении. Такой я не знал её никогда! Я помнил её собранной, сжатой, как стальная пружина, рвущейся от одной победы к другой, от одной золотой медали к следующей... В её прежней жизни не было шорохов сандалий бредущих паломников. Единственные шорохи, которые она тогда признавала, были победные скрипы коньков о лёд и шелест пересчитываемых купюр.

– Вот подумай, Валюша, – продолжала она, – ведь у всех этих людей в голове сейчас одни только чистые мысли, а в сердцах их нет ни вражды, ни зависти, ни злобы... Как было бы прекрасно, если бы все люди на свете были такими – и не было б тогда на земле ни голода, ни войн, ни террора...

Впрочем, о терроре нам напомнил наш экскурсовод Витя. Вскоре после выезда на хайфское шоссе он остановил автобус у каменного памятника, усыпанного цветами.

– Вот здесь, – сказал он тихо, – 11 марта 1978 года арабские террористы, высадившись на берег из лодок, вышли на это шоссе, захватили автобус и убили 48 человек, включая 13 детей. Вечная им память!..

 

...Но ничто более за время нашей экскурсии не напомнило нам о терроре.

После Иерусалима мы спустились к Мёртвому морю и покатили вдоль его западного берега на юг, мимо роскошных отелей и лечебниц. У отеля «Мориа» автобус остановился; мы вылезли, быстренько переоделись и забрались в плотную горько-солёную воду, восторгаясь, что в ней можно лежать, не двигаясь, и всё же не тонуть.

Приняли душ, забрались в автобус и поехали дальше на юг, к небольшому городку Сдом, который в древности звался громким именем Содом и на который Бог обрушил серу и огонь и испепелил его дотла, вместе с городом Гоморра.

– Но, господа, – провозгласил экскурсовод Витя, – вы, наверное, помните, что Господь запретил жителям Содома смотреть на это Божье наказание, и когда жена некоего Лота, жителя Содома, покидая горящий город, обернулась и взглянула на этот земной ад, Бог в наказание обратил её в соляной столп... Посмотрите, господа, влево – видите эту скалу на берегу, напоминающую женскую фигуру? По преданию, это и есть статуя жены Лота...

 

 

4

 

Итальянский карабиньере вывел Ариэля из тюремных глубин, усадил его на стул и стал рядом. Шошана бросилась к брату, но полицейский преградил ей путь, схватив её за руку.

Израильский консул сказал:

– Шошана, успокойся. Сейчас придёт начальник тюрьмы, и Ариэль будет немедленно отпущен.

И действительно, процедура освобождения Ариэля заняла не более двадцати минут.

Консул зачитал вслух по-английски постановление израильского правительства предоставить, из гуманитарных соображений, израильское гражданство господину Ариэлю Менгиста, гражданину Эритреи. Затем он представил трёх свидетелей (меня, Ксению и Шошану), которые, по итальянскому закону, должны будут подписать постановление об освобождении.

Начальник тюрьмы Уччардоне в ответ прочитал по-итальянски постановление освободить немедленно из-под стражи господина Ариэля Менгиста, гражданина Эритреи, обвинявшегося в незаконном пересечении границы Италии и незаконно проживавшего в стране в течение года.

 

...Мы сидели вчетвером в ресторане на «Виа Аммираглио Риццо» и ели равиоли с великолепным сицилийским томатным соусом. Ели и смеялись, вспоминая хождения Шошаны, знаменитой израильской чемпионки, по кабинетам министерств, в попытках добиться заветного гражданства для Ариэля, несчастного беглеца из нищей полудикой Африки, сидевшего в четырёх тюрьмах – в Израиле, Англии, Франции и Италии – в течение его короткой жизни.

– Я возьму Ариэля с собой, – решительно говорила Шошана. – Он кончит школу охранников, получит диплом и оружие и станет телохранителем спортсменов на международных соревнованиях. Нас всегда охраняют от гадов-террористов.

Она взглянула через стол на нас с Ксенией, улыбнулась и вдруг сказала:

– Папа, ты её любишь?

Я взглянул на Ксению и кивнул.

– Счастливцы! – вздохнула Шошана. – Может быть, и меня кто-нибудь вот так же полюбит...

– Тебя любят миллионы! – запротестовала Ксения.

Я разлил по бокалам кьянти, и мы выпили за будущую счастливую судьбу Ариэля, за будущую любовь Шошаны и за нашу с Ксенией любовь.

 

 

5

 

Шошана с Ариэлем улетели в Турин, где через три дня должен был начаться открытый чемпионат Италии, а мы с Ксюшей вернулись в Москву.

Ещё в нашей далёкой молодости я смеялся над тем, как она ставила свою подпись. Вместо обычной подписи, где основное место занимала бы фамилия, она косо писала своё имя – Ксения, – а для фамилии Пономарёва оставляла только завитушку, смутно напоминавшую букву «П».

Вот и сейчас, наклонившись над столом директора Дворца бракосочетания, она вывела на нашем свидетельстве свою косую подпись Ксения и победно взглянула на меня.

Я улыбнулся в ответ, расписался, нежно поцеловал её в ямку на щеке и поднял бокал с шампанским.

 

...Как и было решено нами заранее, мы поселились на Ксениной даче в Малаховке. Стены дачи были почти сплошь стеклянными, и мы звали её «нашим хрустальным домом». Дом этот стоял на горке за берёзовой рощей, спускавшейся круто к новому катку «Динамо». По другую сторону катка высились мощные ели.

Почти каждый вечер мы с Ксюшей спускались к катку, надевали наши «канадки» и выезжали на лёд. Нас узнавали; нам аплодировали. Включали музыку, под которую мы когда-то завоевали первенство СССР:

 

Не слышны в саду даже шорохи.
Всё здесь замерло до утра.

Если б знали вы, как мне дороги

Подмосковные вечера!

Ах, если б знали вы, как мне дороги

Подмосковные вечера!..

 

Если есть на свете полное безраздельное счастье, то оно было у нас – в наших прикосновениях, в Ксенином смехе, в двух глубоких ямочках на её щеках...

Когда она уже спала, я лежал, забросив руки за голову, и вспоминал юную тоненькую Ксению, лежащую на моих поднятых руках, когда мы завершали круг почёта победителей на катке в Лужниках.

Я смотрел, повернувшись, на лицо спящей Ксюши.

И шептал:

 

Не сравнил бы я любую с тобой,
Хоть казни меня, расстреливай,

Посмотри, как я любуюсь тобой,

Как Мадонной Рафаэлевой...
 

Дом хрустальный на горе – для неё,

Сам, как пёс бы, так и рос – в цепи.

Родники мои серебряные,

Золотые мои россыпи!..
 

Родники мои серебряные,

Золотые мои россыпи!..

 

 

6

 

Болезни обрушились на нас, когда нам стукнуло семьдесят пять.

Сначала распухло моё левое колено. Потом почти полностью отказали обе Ксенины ноги. В них обнаружился недостаток кальция, который привёл к сильнейшему истончению костей.

– Валя, – жаловалась Ксюша, – почему Господь поразил именно наши ноги, то есть, то, на чём мы с тобой неслись по льду всю нашу жизнь? Зачем? Какой в этом смысл?

Мы побывали с ней на многих европейских курортах, обкладывали ноги грязями, мочили их в сероводородных ваннах, – но ничто не помогало.

И тут нашему лечащему врачу пришла в голову идея попробовать соли израильского Мёртвого моря...

 

 

*   *   *

 

...Я уехал автобусом в Иерусалим на сеанс рентгеновского просвечивания моего колена, оставив Ксению на попечение Ариэля.

Шошана, улетая на очередной чемпионат куда-то в Азию, наказала Ариэлю ухаживать за нами, катать Ксению в её коляске по набережной, выносить её на руках в море и отвозить её в нашу гостиницу «Мориа» на отдых.

Я переодевался после сеанса, когда в комнату заглянула медсестра и сказала моему врачу:

– Давид, на Мёртвом море теракт! Убито восемь человек...

– Где?! – закричал я придушенным голосом.

– В гостинице «Мориа»...

 

...Я стоял по колено в воде Мёртвого моря и смотрел сквозь пелену слёз на следы убийств. Кровь застреленной Ксении проникла внутрь моря и обволокла соляные кристаллы вблизи поверхности – и кристаллы эти казались рубиновыми, и переливались на солнце странным зловещим блеском.

Вот здесь она и встретила свою смерть, моя без вины виноватая Ксения. Здесь её призвал к себе Христос...

 

...Ариэль лежал в больничной палате с перевязанной до бедра ногой и, вытирая слёзы, тихо рассказывал мне о смерти Ксении:

– Террорист вышел из моря в открытую, не маскируясь. Как он оказался в море, я не знаю – и никто пока что не знает. Может быть, он пробрался из Иордании, а может, приехал на автобусе из Иерусалима. Я лежал на берегу, а Ксения была в воде. Этот гад заорал что-то по-арабски, захохотал и открыл огонь – по тем, кто был в море, и по тем, кто лежал на берегу... Я выхватил свой Глок и уложил его первым же выстрелом... Но Ксению спасти было нельзя – пуля прошла через её сердце...

 

 

7

 

...Когда совсем стемнело, я с трудом встал и вышел на балкон.

Полная луна висела над Мёртвым морем, и жёлтая дорожка стелилась по тёмной поверхности воды, уходя на юг, к Сдому. Я опёрся о перила и окинул отрешённым взглядом обширное водное пространство передо мной, скалистые холмы иорданского берега напротив и Иудейские горы слева и справа.

«Почему ты, Мёртвое море, отняло у меня мою Ксению?» – шептал я и безудержно плакал, и слова застревали у меня в горле, и слёзы текли по моему лицу.

Перед моими глазами стояло иссиня-жёлтое лицо моей Ксюши, которое показали мне в морге. Я не мог больше смотреть на Мёртвое море, на это насыщенное горькой солью пространство, и я закрыл глаза, и опустился в кресло, и погрузился в забытьё... Но едва только полудремотное забвение охватило меня, как я внезапно услышал тихий голос.

– Валя! – шептал мне голос. – Открой глаза, Валя... Это я, Ксения...

Ксения?!

Не веря себе, я разлепил опухшие от слёз веки и бросил взгляд вниз. В яркой жёлтой лунной дорожке посреди моря сидела в коляске моя Ксюша, и махала мне рукой, и звала меня.

Почему её коляска не тонет? – удивился я и тут же вспомнил, что в этом море утонуть нельзя.

Как же мне добраться до неё? – лихорадочно соображал я, и сердце у меня бешено колотилось, и мысли больно бились о череп. И Ксения, как бы угадав мои страдания, вдруг звонко крикнула в нетерпении:

– Валя, ну беги же!

Как же я побегу? – думал я в панике. – Ведь колено у меня распухшее, и врачи предписали мне двигаться с осторожностью.

– Плюнь на врачей, Валя! – крикнула Ксения и расхохоталась. – Ты ведь мужчина, Валя!

И я повернулся, и побежал на негнущихся ногах вниз по лестнице, а в голове у меня билась одна мысль: сейчас, через минуту, я увижу её – живую! Это ложь, что её застрелили! Это чудовищная ложь!..

Я выбежал из гостиницы и ринулся на пляж. Пробежал полосу песка и ступил в воду. Я помнил, что в этом море нельзя утонуть, но я не ожидал, что по нему можно идти. Но вот я шёл по нему, задыхаясь от мысли, что я приближаюсь к живой Ксюше, и что я вот-вот коснусь её, и увижу её смеющееся лицо и две глубокие ямочки на её щеках...

Но что это? Не успел я дойти до неё, как она встала и выпрямилась. Ударила ногой по коляске, и та, вращаясь, полетела по поверхности воды на юг, к Сдому, и исчезла. А Ксения, твёрдо ступая, приблизилась ко мне, и обняла меня, и расцеловала.

– Где твои коньки, Валя? – спросила она, сладко дыша мне в лицо.

Коньки?! При чём тут коньки?!

Она рассмеялась.

– Посмотри вниз, Валя, – промолвила она. – Какой же ты глупый! Посмотри внимательно. Видишь? – ведь под нами каток!

И она топнула ногой, и я услышал твёрдый звук удара каблука о лёд.

Я в растерянности огляделся. Не Мёртвое море окружало нас, а огромный сверкающий в лунном сиянии каток, подобного которому я не видел ни разу за всю свою жизнь!

– Валюша, помоги мне зашнуровать, – попросила Ксения, и я вдруг увидел, что она стоит на тех старых «канадках», что я подарил ей пятьдесят пять лет тому назад, на день её двадцатилетия.

Я опустился на колени и дрожащими руками зашнуровал сначала её ботинки, а потом ботинки с коньками, каким-то чудом оказавшиеся на моих ногах.

Я выпрямился и взял её руки в свои, как делал это тысячи раз, когда нам было восемнадцать, и двадцать, и двадцать пять. И мы стояли, не двигаясь, чувствуя, как молодые силы возвращаются к нам, как тела наши наливаются горячим соком юности, как ноги наши твердеют, а от болячек наших не осталось и следа.

Тихо зазвучала музыка, и мы с Ксенией медленно двинулись на юг по залитому лунным светом катку Мёртвого моря.

– Ксюша, ты слышишь?– сказал я и засмеялся в приступе невыразимого счастья. – Ведь это наша песня! Помнишь, мы выступали с ней в Москве пятьдесят лет тому назад?

 

Речка движется и не движется,
Вся из лунного серебра.

Песня слышится – и не слышится

В эти тихие вечера.

Ах, песня слышится – и не слышится

В эти тихие вечера.

 

И мы, взявшись за руки, полетели по гладкому льду.

Внезапно Ксения оторвалась от меня и помчалась к иорданскому берегу.

– Валя, – кричала она, оглянувшись, – смотри: наши берёзы!

Она понеслась вдоль иорданского берега, и там, где она проносилась, возникали на берегу высокие белоствольные берёзы – точь-в-точь как вдоль нашего катка в далёкой Малаховке.

Я стоял и смотрел в растерянности, как Ксения, сделав круг, оказалась у израильского берега. И опять повторилось чудо – она летела вдоль берега, и там, где она проносилась, вставали стеною мощные подмосковные ели.

Она вернулась ко мне, и мы опять взялись за руки, и опять, набирая скорость, помчались на юг.

– Валя, – кричала Ксения, – смотри: вон там впереди – видишь? – соляная статуя жены Лота!

А бередящая душу музыка звучала всё громче, и мне хотелось плакать от разрывавшего сердце счастья.

Мы приблизились к статуе жены Лота и остановились. И вдруг я почувствовал, как тёплые мягкие ладони Ксении, лежащие в моих ладонях, стали холодеть, твердеть – и вот уже выскользнули из моих рук. Она отъехала от меня на несколько шагов и остановилась.

– Куда ты? – сказал я. – Ксюша, вернись!

– Валя, – крикнула она, – прощай, дорогой! Прощай, любимый!..

Она повернулась и, взмахнув рукой, помчалась к соляной статуе, стоящей на берегу. Я в ужасе, держась за сердце, смотрел, как она, внезапно взлетев, врезалась в статую – и растворилась в ней!..

Я чувствовал, что меня не держат мои ноги, вдруг вновь ставшие старческими. Я уже готов был опуститься на лёд, но в это мгновение откуда-то появилась коляска, отброшенная Ксенией, и я тяжело опустился в неё, и стал медленно вращать колёса, приближаясь к соляному столпу.

Как странно, думал я отрешённо, как это неправдоподобно, что вместо статуи библейской жены Лота, здесь, у Мёртвого моря, будет стоять статуя моей жены, дочери Христа Ксении, – памятник всем несчастным на белом свете, гибнущим ежедневно ни за что.

Я видел смутно, сквозь толщу соли и льда, лицо Ксюши и даже – показалось мне – две глубокие ямочки на её щеках. Вновь полились потоком мои слёзы, и я, не успевая отирать их, заскользил медленно взглядом по статуе – по телу моей Ксении, которого я уже не коснусь никогда.

А песня продолжала звучать:

 

А рассвет уже всё заметнее,
Так, пожалуйста, будь добра –

Не забудь и ты эти летние

Подмосковные вечера.

Ах, не забудь и ты эти летние

Подмосковные вечера...

 

В самом низу памятника что-то ослепительно сверкало. Я подъехал ближе и сквозь завесу слёз вгляделся в этот блеск.

Выложенная ледяными плитками, по подножью монумента косо бежала знакомая мне подпись – КСЕНИЯ.

 

 

 

(в начало)

 

 

 


Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за июль 2015 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт продавца»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите каждое произведение июля 2015 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 

267 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 19.03.2024, 09:27 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов

06.03.2024
Журнал Ваш вызывает искреннее уважение. Оригинальный, стильный, со вкусом оформленный, имеюший своё лицо. От души желаю Вам удачи, процветания, новых успехов!
Владимир Спектор

22.02.2024
С удовольствием просмотрел январский журнал. Очень понравились графические работы.
Александр Краснопольский



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!