Стихи обведённых вокруг пяльцев

Стихи о делении на «Троицу»

Мир не делится на двоих –
Лишь на потерпевших и тех, кто продолжает терпеть.
«Троица» несбыточна, когда в тебе и в них
То две трети её, то треть.
   Я не научился Его глазам,
                     желавшего умереть
За чужие грехи, прощая
Всех, как Отец и Мать
Всем нам: Азам,
Букам и Ведам, и не нужно меня этим глазам научать:
Не хочу себя в них, не чаю.
Не про…
«Кофе и чаю,
Если не сложно.»
И старухе той,
С внуком на коленках в маршрутке, пока тоже такие не можно.
«А с рожденья бывал ты один? Сиротой?..»
И я стал тишиной и ложью…

Как я поверил в реку

Не умеешь стать жизнью – выходишь в словах.
Подбираешь себя из названий, заглавий.
Не согласен остаться в чужих, как в правах,
И выходишь из лексики, правил.
Дом лукавил,
Чужбина лгала 
           только словом, а жизнью не смела.
Орфография не подвела удила
К той воде, что солгать неумело
Не могла, 
      Зеленила песок.
Я оставил себе лишь берег.
Я в двенадцать тонул и тогда, как в срок,
В эту реку навек поверил.
И в тебе я тонул, нашей жизни набег.
Отмечай меня, словно росчерк.
И далёка река, и далёк человек,
Во котором меня полощет.
И я верю ей, как тогда воде,
Потому смотри, сколько бед – людей.
И даётся легко «будь проще».

О сказанных, как плене для слов

Хотел высказать человека – произнёс продавщицу.
Прошлое лето вертелось спицами,
Сидело в автобусах, на кухнях и в поездах.
Убегает прохожими метрах в ста
Под нынешним Солнцем весна.
Как буква ясна
Не знающему, из каких она слов,
Так понятен неосторожному гостю хозяйский плов.
Ловок лишь тот, кто тебя обвёл
Вокруг пяльцев
                                своей жены,
Что глядится в тебя, как в кровавые сны,
И не внемлет
Ни далеко ушедшей деревне,
Ни доведшим себя до города,
Как исступленья.
…Потому вы – мой плен. Я
Подбираю ко всем слова.
Продавцу не подвластна моя голова,
Как торгашка не подвластна ей.
И с каждым сказанным человеком я становлюсь злей...