HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Дмитрий Заяц

Конструктор

Обсудить

Повесть

Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 23.09.2008
Оглавление

6. Глава 5. Конвейер наоборот.
7. Глава 6. По ту сторону лабиринта.
8. Глава 7. Собранные камни.

Глава 6. По ту сторону лабиринта.


 

 

 

Федор осматривался по сторонам. Вокруг какие-то кусты. Холодно. Похоже, сейчас утро. Часов пять, может полшестого. Голова просто раскалывается. Как будто ее зажали в тиски и медленно завинчивают, потом немного отпускают, и снова зажимают...

Как же я тут то оказался? И вообще, где это я? И доцент куда-то пропал. Федор осторожно выглянул из кустов. Ситуация немного прояснилась. Определив «место судна» по срезу крыши столовой и зеленому заборчику, Федор успокоился. Я еще в России. Но как я сюда-то попал? Мы были на крыше... Потом доцент брал меня «на слабо» куда-то пойти... Мы пошли... А дальше?

Тут кусты зашуршали, и показался собственной персоной «Порамоут Пикчерс». В руке у него была бутылка водки, а из кармана куртки торчала газета, вероятно, с закуской.

– Да я смотрю, ты, Федя, приуныл что-то?

– Хреново. И вообще...

– Ничего, ничего... Это мы сейчас поправим!

Он радостно водрузил на траву поллитровую бутылку водки «ЫКТЫШ» и начал разворачивать газету. В газете оказались «свежие» огурцы в количестве трех штук. Свежими их можно было назвать только потому, что они не были солеными, а фактически были очень несвежими, скукожившимися и подгнившими.

Федор подозрительно рассматривал этикетку на бутылке:




«Ыктышский ликеро-водочный комбинат»
«г. Ыктыш, Каракалпакский край. Пейте охлажденным».
ООО «Ыктыш-башиш».


– Слушай, «Порамоут», а где это такой, «Ыктыш»?

– Это я не знаю... Но цена приемлемая. Купил на вокзале у каких-то цыган. Ничего, я ее уже пробовал. Не «паленая». Заводская!

– Ну да. Все на это указывает...

– Да не бзди, дай сюда – открою.

«Порамоут» за несколько минут открыл бутылку, несмотря на то, что пробка сильно прокручивалась. Он запрокинул голову и сделал несколько глотков, немного поморщился и изрек:

– Живительный нектар! Отведай, Федя!

– ...

– Давай, давай! ... И жизнь преобразится!

Федор зажмурился и влил в себя жидкость из прекрасного «Ыктыша». Федору вдруг показалось, что он глотнул вытяжки из автомобильных покрышек с добавлением птичьего помета и рыбьей блевотины. Прекрасный «ЫКТЫШ» рвался наружу. Спазм уже подходил к горлу, живот сжало... Федор отвернулся и наклонил голову, но тут «Порамоут» взмолился:

– Нет, Федя, пожалуйста! Не надо! Не переводи добро! Потерпи минутку, сейчас все успокоится. У меня в первый раз тоже не очень было, а потом ничего... Вот закуси скорее...

Федор сунул в рот плесневелый огурец, но никак не мог его разжевать. Рот перекосило от «живительного нектара». Он несколько раз сжал челюсти, но потом, огурец выпал изо рта, увлекая за собой тонкую струйку слюны. «Порамоут» выхватил у него бутылку, «от греха подальше», а то прольет еще...

Как бы там ни было, минут через пять Федору и правда стало лучше. Жизнь преображалась на глазах. Спазмы прошли, голова перестала гудеть, только во рту оставался странный привкус, «Каракалпакский» какой-то. Стало, и правда, хорошо. Солнце засияло, проблемы исчезли, и вчерашний инцидент уже казался не таким уж значительным. Через полчаса Федор употребил еще немного «Ыктыша» и вспомнил, что на крыше «Порамоут» обещал ему показать... «Франкенштейна».





* * *


Только сейчас Олег смог остановиться. Вокруг была кромешная тьма. Он полз как только мог подальше от отрезанной головы Эдика, от людей в белых халатах. Ужас пронизал все его естество. Он не помнил, попадался ли свет по пути или нет, слышались ли какие звуки, и шумел ли он. В шахте было душно и грязно. Олег поднимал огромное количество ржавой пыли, пока полз. Если бы он мог видеть в темноте, то увидел бы, что стал весь желтый от ржавчины, а еще высохших дохлых мышей и мух...

Он находился непонятно где и было неясно как он сюда попал. В том месте, где он остановился, было что-то вроде развилки. На ощупь он определил, что желоб уходит вправо и влево, но никакого света вокруг не было.

Прошло уже более получаса как Олег уполз от окошка в «комнату страха», а сердце все еще бешено колотилось в груди. Как такое может быть? Зачем его разрезали? Меня тоже хотели... Да, наверное. Олег представлял, как его разрезают и укладывают по частям в холодильник. Его всего даже передернуло. Но что это за место? Я прополз уже, наверное, километр, а все никакого хода на улицу?..

Олег повернул направо. Он уже порядком устал, и двигаться было все труднее. От темноты и стесненного пространства у него начиналась клаустрофобия, потом она сменилась паникой. Неужели он никогда не выберется отсюда? Его, в конце концов, поймают и разделают как поросенка.

Олег вспомнил, как его дед резал поросенка. Он перерезал ему горло и пырнулл в сердце, но не попал. А поросенок вырвался и стал бегать по всему огороду, страшно визжа и окропляя кровью декабрьский снег. Потом дед его догнал и добил, а лапы еще долго дергались. Олег водил по шкуре поросенка паяльной лампой и еще долго переживал эту сцену. Когда дед подвесил поросенка головой вниз и стал сливать кровь, Олег понял, что никогда в жизни не сможет этого сделать. Дед говорил с Олегом, но тот был как в ступоре и не мог ничего сказать. Он хотя и не показывал вида, но был в шоке.

Сейчас Олег представлял Эдика на месте поросенка. Хороших ощущений от этих мыслей не было, но они давали ему силы двигаться.

Через четверть часа Олег уткнулся в тупик, точнее, во что-то похожее на ржавый вентилятор.





* * *


Близился рассвет. Вася Круглов проснулся от какого-то писка. Он медленно поднял голову и огляделся. Опять он заснул на дежурстве. Хорошо хоть, что был один. Да еще голову положил на клавиатуру компьютера, вот она и пищала.

Программа контроля видеокамер «зависла» и Вася перезагружал компьютер. Наконец, появилась заставка «Windows NT» и Вася загрузил приложение. На дисплей вылезло «меню» выбора видеокамер. Вася решил просмотреть все по очереди, пока смена не пришла.

Так, операционная, вестибюль, коридор... «палата 1», камеры... Так, назад...

Я же их в пятой закрывал... Ладно, просмотрим все по очереди... .

Что за х..ня?! Где, блядь, этот обсос?!

Тут Васе стало как-то нехорошо. Он взял ключи и вышел в коридор. Двадцать минут до прихода смены, а через час приедет «профессор». Вася открыл пятую камеру. Никого. Потом подошел к первой. Никого. Он проверил все. На тот момент в камере номер пять должен был сидеть Олег. Но ни в одной камере никого не было...

Вася начал терять самообладание. Он еще раз обшарил все камеры. Безрезультатно. Что же делать?

Его сменщик – Виктор уже развешивал куртку на вешалке. И был, кажется, в хорошем настроении:

– Гутен морген, как поживает «очистка»?

– Тут, Витя, такое дело... «Клим» куда то пропал...

– В смысле?..

– Ну, вечером был... а утром – нету...

– А ты когда по компьютеру проверял...

– Да... тут сломалось что-то... зависло...

– Само...

– Ну, конечно... не я же помогал! Что делать-то?

– Пленка!

– Точно! Давай отмотаем видео на пятую!

– Неси...

Когда на экране, наконец-то, появилась разгадка «тунгусского метеорита», Виктор задал уместный вопрос:

– Ты посмотри! Он там полчаса ковырялся, а ты не видел?

– Да я говорю... С компьютером что-то...

– С компьютером... С башкой у тебя «что-то». Одного чудака не устеречь, ну ты мудило. Все, теперь тебя Вася самого в «Клима» превратят, я тебе гарантирую.

– Слушай... Ну, куда он по «вентиляшке» убежать может? Она же здесь «замкнутая». Давай отловим!

– Это когда от бомбы прятались, замкнутая была, а сейчас не знаю.

– Ну, давай его «выкурим» оттуда!

– Чем? Сигаретами «Прима»?

– Нет. Я в «подсобке» нашел гранаты с газом, а потом спрятал. Со слезоточивым!

– И как ты себе это представляешь?

– Ну, как вентиляцию забросаем, он и зашуршит. Услышим! Сам к нам попросится!

– А мы как?

– Что?

– Дышать как будем?

– А мы «маски» наденем. Те, пожарные...

– Ну...

Уже через десять минут подземная лаборатория Захарьяна превратилась в арену «борьбы с массовыми палестинскими манифестантами». Двое человек в противогазах бегали по подземелью и забрасывали вентиляцию какими-то банками. Виктор фомкой срывал решетки, а Вася дергал чеку и швырял «шашку» в отверстие с криком: «Даешь Бен-Ладена! Выходи, сука!».

Шашек в кладовке было огромное количество. На самом деле они не были слезоточивыми. Некоторые были нервно-паралитические, некоторые дымовые, некоторые, вообще, красные – сигнальные. Они шипели и дымили. Вскоре, все помещения застлал бурый непроглядный дым. Вася уже включил свой карманный фонарик. Смотреть было уже трудно.

Он кричал из под маски Виктору:

– Смотри внимательно! Сейчас вылезет где-нибудь!

Но Виктор ничего не слышал под маской. Только «Бу-бу-бу». Тогда Вася ему показал, ты, мол, тут будь, а я на другой конец коридора побегу.

В дыму Вася сразу заприметил Олега. Тот прятался за углом и прятал лицо под рубашку. Дышать ведь тяжело. Не задохнулся бы... Вылез же! Нет, талант не пропьешь! Ну, сейчас я тебя... Вася вытащил из кармана «шокер». Ему было радостно оттого, что он сам нашел и поймал Олега. Он подкрался и резко выставил вперед руку, нажимая кнопку «Разряд».

Олег дернулся и упал на пол. Вася ликовал! Он чувствовал себя просто рейнджером во время вендетты. Он схватил Олега за рукав и потащил в аппаратную.

Когда он втащил его внутрь на яркий свет, то увидел, то Олег значительно постарел со вчерашнего дня. Отрастил усы и пышные брови, а еще огромный живот и заимел лысину на голове. Короче, стал выглядеть совсем как Георгий Георгиевич Захарьян.





* * *


Мало просто сказать, что Олег любил программирование. Он просто бредил им. Ему нравилось строить математическую модель, потом составлять алгоритм и писать, непосредственно, программу.

Его привлекала власть над внутренней «архитектурой» компьютера, над стеками, регистрами, контроллерами. Сами программы тоже очень нравились Олегу, он был как рыба в воде посреди всех этих «операторов», «вложенных циклов», меток и «логического отрицания». Лампочка обращения к «жесткому» диску мигала только тогда, когда он позволял ей мигать, на экране появлялось только то, чему Олег разрешал появиться, он как будто физически чувствовал, как миллионы операций проходят за секунды через процессор и происходит это потому, что он так захотел.

Олег больше всего любил «базы данных» и работу с файловой системой MS-DOS. Но компьютера у него не было. У родителей было «тяжелое материальное положение» и они «не могли себе позволить такую роскошь». Впрочем, «тяжелое материальное положение» было у них столько, сколько Олег себя помнил. Программы он писал на бумаге формата А4 и складывал листы в старую бумажную папку, которую перевязывал тесемочкой. Все, что будет происходить внутри компьютера, Олег рисовал у себя в голове, а потом рисовал на бумаге всякие рамки и окна. Потом он писал текст программы.

Ему нравился «Турбо Паскаль» и «Турбо Си ++», а еще «Турбо Ассемблер», но «Си» с «Паскалем» были полегче. На полочке у Олега стояли две картонки с наклеенными на них портретами. Первый – Питер Нортон, второй – Билл Гейтс.

С папочкой он приходил в школу, и если сегодня не было «информатики» он ждал окончания занятий и приходил в компьютерный класс. Одноклассники часто смеялись над его папочкой и мешковатым затасканным свитером. Иногда приходилось ждать окончания занятий «второй смены», и когда все расходились, у него было полчаса времени набрать программу. Он судорожно щелкал клавишами, иногда ошибался, но вот ... время кончалось и снова приходилось возвращаться домой к «виртуальному» виртуальному миру.

Когда программа все же была написана, он выбирал в меню компилятора опцию «Compile and Run» и, затаив дыхание, ждал пока компилятор создаст долгожданный «экзешник» и в первый раз запустит программу...





* * *


«Порамоут» вел Федю к ларькам напротив школы. Они завернули за ларек с гордым названием «Спринт», и увидели ржавый квадратный «грибок» вентиляции.

– Это что ли? – осведомился Федор.

– Да! Ну, примем для храбрости.

«Порамоут достал уже почти пустую бутылку «ЫКТЫША» и запрокинув голову влил в себя половину. Потом, крякнув, передал бутылку Федору. Тот тоже хлебнул «нектара», и все еще морщился, а «Порамоут» уже открывал скрипучую железную дверцу на «грибке» и рассказывал:

– Вот, я стою – думаю, а может, что дельное там есть... Заглянул – темно, но вижу, что скобы-то по «колодцу» вниз ведут. Тут меня инстинкт, понимаешь, первооткрывателя завлек... Ну, лезь! Тише...

Было темно. Они лезли наощупь. «Порамоут» был впереди, за ним Федор. Казалось, спуску не будет конца. Свет наверху уже давно скрылся из вида и вокруг была лишь кромешная тьма. Только «Порамоут» иногда издавал различные «вздыхательные» звуки.

Потом, снизу показался свет. Он становился все ярче и, наконец, высветил квадратное окно конца тоннеля. Здесь была стыковка с другой шахтой и лестница вниз в освещенную одной лампочкой комнату.

Они спустились вниз. В углу было отверстие в стене, и из него торчал какой-то конвейер, под которым стоял железный контейнер со странной зеленой жидкостью.

– Странно в прошлый раз воды не было...

– А что было? Пиво, что ли?

– Да нет... не пиво...

«Порамоут» подобрал с пола палку и стал удить в контейнере.

– Да! Что-то есть... Смотри, Федя!

Культуролог медленно поднимал палку над контейнером. Палка, сама почему-то дымилась и издавала страшный запах...





* * *


В нос лез какой-то неприятный запах. И глаза начало резать. Вентилятор никак не давал пролезть дальше. Олег пробовал его провернуть, но скоро понял, что это невозможно. А запах начал усиливаться. Становилось труднее дышать и, наконец, Олег понял, что это дым.

Прошло уже несколько часов с тех пор, как Олег покинул свою «темницу», и его пропажу могли заметить и начать искать. Вероятно, что дым накачали в вентиляцию специально, чтобы его «выкурить».

Глаза стало нестерпимо резать, потекли слезы, невозможно было даже вдохнуть, гортань резало страшно. Олег застонал от боли.

Нужно было что-то делать. Если нет хода вперед, то нужно лезть обратно к развилке. Нет гарантии, что дым идет не оттуда, но разве есть выбор? Логика была простой, как в биквадратном уравнении. Нужно было действовать.

Развернуться шансов не было, он стал ползти задом наперед и скоро нашел развилку. Нужно было развернуться. Олег поместил ноги туда, откуда приполз и стал разворачивать корпус. Было неясно, откуда идет дым, но Олег твердо решил не возвращаться по старому пути.

Он свернул влево и тут почувствовал, что сам дым изменился. Начала кружиться голова и какие-то желтые круги пошли перед глазами, хотя вокруг была сплошная темнота. Олега начало тошнить, он старался ползти быстрее, но не мог – его всего «крутило» изнутри, а желудок охватил спазм. Он, внезапно, уронил голову и остановился. Силы были на исходе.

Олег снял с себя рубашку и, прислонив к лицу, пытался дышать через нее. Ничего не помогало. В голове появился шум и странная вибрация, все крутилось.

Ну, вот, кажется и все. Он задыхался. Олегу, вдруг, вспомнилось, как он катался на велосипеде по парку, как косил траву на солнечном лугу с дедом, как он с Артемом пел «Радио Га-Га», как утром пар поднимается от свежевспаханной земли, как мычат коровы, уходящие пастись, как он учился плавать, как смотрел на луну ночью, а облака закрывали ее и открывали снова.

Он вспомнил, как строил шалаш в лесу, как заклеивал велосипедные камеры, вспомнил карандаши «Кохинор» и линейку «Лейтс», как сидел долгими ночами над первообразными и логарифмами, как встречал рассвет в радости, надежде и одиночестве. Но как он сейчас хотел туда, в то одиночество из ржавого задымленного желоба вентиляции.

Наверное, ту программу на «Си» ему уже не дописать. А Катя? Он, вероятно, уже никогда ее не увидит, и у них не будет домика на берегу озера, и никто не скажет ему «любимый». Ему уже никто ничего не скажет... И та пластинка, что была у «Гамбургского», ее уже не послушать. Господи... что же это?

Как много мы порой имеем и не ценим этого, размениваясь на мелкие проблемы, не стоящие выеденного яйца. Гонимся за чем-то, бываем недовольны собой, жизнью, окружающими, злимся и переживаем. Но стоит большой беде постучаться в дверь, как мы забываем про все «кружочки» и «бумажки», вдруг вспоминаем о Боге... А, зачастую, когда все хорошо, о нем не помним, а лишь упоминаем всуе... Да, что уж теперь.

Но я не хочу... ТАК! Я попробую, Господи, помоги!

Олег, уже почти задыхаясь, приподнял голову. Желтые круги плыли перед лазами, в голове стучал молот. Он стал медленно передвигать руками и ногами, он уже терял сознание, но полз, полз...

... Он уже не был в вентиляции. Он был на речке. Да. Он давно знал это место. Здесь всегда было мелко, а течение было быстрое. В руке была палка. Нет, не палка – бредень. На ногах были старые сандалии. Дно было каменистым. Солнце слепило глаза.

С другой стороны бредня стоял Эдик и улыбался ему. Они шли вместе навстречу течению. Впереди хлопал по воде палкой какой-то человек в «семейных» трусах в горошек. Он ходил от одного берега к другому и гнал рыбу к бредню. Олег хотел спросить, как они сюда попали, но рот не открывался. Зато Эдик спокойно сказал:

– Нет, не тебе со мной уху варить, запаздываешь. ДАВАЙ КАНАЙ ОТСЮДА, И ПАПИКА ЗАБИРАЙ!...

Потом стало темно.





* * *


«Порамоут» вытащил из контейнера какой-то предмет.

– Что это? – осведомился Федор.

– А ты приглядись, Федя!

– ...

Федор всматривался в то, что вытащил культуролог из бачка. Какая-то коряга. И вся дымится и воняет... Стоп, стоп... Нет, это не коряга! «Порамоут» держал на палке человеческий скелет без головы. Федору даже стало дурно.

– Я сейчас и «верхушку» выловлю! – похвалился «Порамоут».

– Я... это... не надо. Опусти, блин...

– Ну, как?

– Сл-л-ушай, пойдем отсюда, а?

– Да, давай посмотрим...

– Нет, я – пас!

– Слушай, пахнет чем-то...

– Да из бочки этой кислотой.

– Нет, смотри дым какой-то вокруг, вон из дырки тянет.

– Короче, с..ываем!

– Ну...

Оба кинулись к скобяной лестнице. «Порамоут» первым влез и начал штурм высоты, как альпинист на Эвересте. Через пять метров подъема, в месте стыковки вентиляционных желобов он вдруг заорал:

– Федя, еще один...

– Кто?

– Жмурик.

– Ну-ка... Так... это же тот ... с рынка. Весь черный. А здесь он откуда?

– Федя, сваливаем, дым оттуда идет...

– Подожди, может, дышит еще...

 

 

 


Оглавление

6. Глава 5. Конвейер наоборот.
7. Глава 6. По ту сторону лабиринта.
8. Глава 7. Собранные камни.
260 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 18.03.2024, 21:24 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов

06.03.2024
Журнал Ваш вызывает искреннее уважение. Оригинальный, стильный, со вкусом оформленный, имеюший своё лицо. От души желаю Вам удачи, процветания, новых успехов!
Владимир Спектор

22.02.2024
С удовольствием просмотрел январский журнал. Очень понравились графические работы.
Александр Краснопольский



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!