Лопатин Андрей. Рассказ «Муза».

Звенит школьный звонок, последний урок окончен. Но преподаватель русского языка и литературы Сергей Иванович уходить не торопится. Не вставая со стула, он отряхивает с пиджака мел и, поглядывая на учеников, которые шумно направляются к выходу, ждёт, когда мимо него пройдёт Таня.

– На минуту я тебя задержу, – говорит он, коснувшись рукава её кофточки. – У меня к тебе есть несколько вопросов.

На её бледном, как у японской фарфоровой куклы, лице смущение: длинные ресницы моргают, тонкие розовые губки кривятся, острый носик морщится.

– Вы же меня на уроке спрашивали...

– Это не по предмету.

Бросив перед собой сумку, Таня покорно садится на парту перед ним. Последний ученик выходит из класса, наступает тишина. Сергей Иванович встаёт и, заложив руки за спину, начинает ходить около доски взад-вперёд – он обдумывает, с чего бы начать...

Нина, хорошая ирония. Легкий рассказ, прочитал с удовольствием.  Напряг этот Боря. Сколько для него старалась зря героиня

Спасибо Всеволод и Леонид за отзывы! Для меня это хорошая поддержка.
Андрей Лопатин

Лопатин Андрей. Рассказ «Вера».

...Теперь, когда в очередной раз сбылось предсказание странной цыганки, Павел Иванович постарался подробней вспомнить весь разговор, но только два отрывка, в которых цыганка касалась его самого, смог восстановить: ему же она обещала, что женат будет дважды. Это сбылось. После первого неудачного брака он женился во второй раз и теперь считал этот брак удачным и последним. Другое предсказание, что ещё в молодости у него будет два сына, оказалось неверно – и для прошлого и, тем более, для настоящего и будущего. Был один сын от первого брака, а жена нынешняя, во-первых, родить не могла, а во-вторых, в их возрасте они не захотели и не решились бы на это. «В одном только верно, – заключил он, – что сын, а не дочь. В том, что их два – тут уж она ошиблась!»

И мысли о цыганке постепенно стали отступать, он погрузился в прежне задумчивое состояние, скорбя о друге.

Дома вечером он сел за ужин, приготовленный женой, но, потыкав вилкой несколько раз по тарелке, ушёл в зал и рано лёг спать. Странно, но как только закрылись глаза, и дремота сладким туманом обвила сознание, среди темноты перед глазами ярко высветились полные губы с родинкой и пушком волос на углах – и начали твердить одно: «У тебя два сына. Два!» Голова при этом склонялась, и бельмо пряталось под опущенным веком.

Так продолжалось несколько ночей. Даже на работе Павел Иванович не мог отвлечься в мыслях от незваной визитёрши: «Ерунда какая-то! Мистика! – И тут же старался искать оправдания: – Скорей всего, это из-за недавнего стресса. Он хранится в подсознании, а проявиться может и так. О чём-то похожем я где-то читал...»

Когда цыганка стала являться чаще и говорить всё настойчивей, его охватило серьёзное беспокойство: «Какой второй сын? Не может этого быть! Слышишь? Не приходи ко мне с этими глупыми фантазиями! Оставь меня в покое!» Сам же невольно ворошил прошлое и выискивал хоть какой-то намёк, хоть какую-то отмычку от дверей навязанной тайны. «А если, допустим, она опять не ошиблась?.. Нет, чепуха это! Мне лучше знать о своём прошлом!» – и немного успокоившись, он отворачивался к стене; мысли затухали, сон начинал увлекать в свой омут. Но одна история из далёкой студенческой жизни всё же заинтересовала его...