...– Ну здравствуй, батя!

– Здравствуй, сын!

Мужчины обнялись.

В дверном проёме кухни стояла мать, вытирая фартуком стекающие по щекам слёзы.

– Коля! Давай кулёк, а сам руки мой, переодевайся и – за стол. Я всё приготовила, сейчас только сала нарежу и фрукты помою!

– Тебе помощь нужна, мам?

– Нет, сынок! Ты тоже давай к столу.

Через пять минут вся семья расположилась за праздничным столом-«книжкой» в большой комнате. Комнате, в которой до ареста жил Пётр.

Отец взял в руки бутылку водки, привычным движением открыл её, налил рюмку жене, потянулся к рюмке сына.

– Я не пью, батя. Мне компота маминого. Соскучился по нему.

– Молодец, сынок! – мать взяла графин и налила сыну в рюмку компот. – Или, может быть, бокал?

Она взволнованно посмотрела на Петра.

– За встречу – из рюмки, а потом можно и в бокал! – усмехнулся сын и погладил маму по руке, держащей графин.

Отец в нерешительности замер с бутылкой в руке.

– Ну что ты застыл, Коля? Себе наливай! За сына! – Жена подняла свою рюмку, предлагая тост.

Николай, не опуская поллитровку, встретился взглядом с Петром.

– Навсегда?

– Навсегда, батя…

– Ну что же… Так тому и быть. Тогда и я с сегодняшнего дня – навсегда...