следующая тема »

[Владимир Макарченко]

Часть 1

           Опять этот сон… Стрела, пущенная кем-то из защитников замка, неизбежно находит его в толпе гремящих оружием воинов, общим воплем устрашавших осажденных. Звук металла о металл. Доспех не выдерживает и боль огнем впивается в грудь, останавливая полет наконечника. Он не видел стрелка, избравшего его своей мишенью. Но, падая на спину, успел прохрипеть проклятье в его адрес.
 - Барон ранен! Спасайте барона!
Несколько человек неуклюже подхватили его на руки, делая боль еще более   нестерпимой, и побежали со своей ношей прочь от стены.
- Лекаря! Лекаря!
С него стягивали доспехи. Потом кто-то рявкнул  зычно:
- Вставьте ему что-нибудь в зубы. Я выдерну стрелу!
Это было последнее, что он слышал. Густая черная пелена утопила его в небытие. Все пропало…
Сейчас он проснется на своей постели. Вспотевший, напуганный, но живой и здоровый. Только красное   родимое пятно на груди, величиной с рублевую монету, снова станет   багровым и в нем будет ощущаться назойливый зуд.
Так было каждый раз, когда сон заканчивался. Так будет и теперь. Но… Что-то слишком долго окутывает его эта тьма. Боль в груди не утихает.
- Откройте ему рот! Скорее! Влейте жидкость из этого кубка. Заставьте глотать! Всю! Вот так…  Теперь оставим его одного. Ему нужен покой и хороший сон. И воздадим хвалу Господу за милость его. Барон Троп будет жить.
Тишина обступила ласковым кругом.
«Просто он в этот раз немного  затянулся. – Подумал Владимир. – Сейчас все встанет на свои места…»
- Вольдемар… Вольдемар… - Шептал нежный женский голос, так похожий на голос мамы. Рука ласково теребила его волосы, как это любила делать мама, укладывая его в детстве спать. – Вы – достойный рыцарь дома Тропов. Я горжусь своим сыном. Ваша атака заставила защитников замка отдаться на волю победителя. Воины завершили победу. Теперь замок принадлежит нам.
- О чем Вы, сударыня?
Владимир, не открывая глаз,  произнес фразу, которая удивила его двумя неожиданностями: к своему удивлению, он свободно изъяснялся на языке германцев; он достаточно холодно общался с дамой, которая назвала его своим сыном и, очевидно, всей душой ждала выздоровлении.
- Позвольте мне побыть одному…
          И опять этот не достаточно теплый тон.  Что происходит?
- Простите, барон, если я утомила Вас. Но… матери не могут иначе.
Легкие шаги прошелестели по каменным плитам пола и, где-то в стороне, раздался звук закрываемой двери.
Но тут же дверь вновь отворилась. Владимир заставил себя открыть глаза. Перед ним предстал сухонький старичок  с реденькой бородкой и задумчивыми голубыми глазами.
- Вы пришли в себя, мой господин? Госпожа-мать принесла эту радостную весть…
- Кто ты? – Оборвал его Владимир.
- Вы не узнаете меня? – Старичок выразил на лице такое удивление, словно встретил говорящего паука. – А в прочем… Я верно служил еще Вашим отцу и деду. Да будет вечной их память! Я – лекарь этого дома. И это я вернул Вас в этот чудесный мир, чтобы вы могли приласкать прибывшего в замок ребенка, объявив его Вашим сыном и наследником, а его мать Вашей супругой.
- Какой наследник? Какая супруга?
В глазах старца обозначилось хитрое выражение.
- Тяжелое течение болезни вырвало Вас из жизни на долгий месяц. Опасность была велика. Но, знаменитое здоровье Тропов в очередной раз одержало победу! Пока Вы были в беспамятстве, у Вас родился сын. Его-то и привезли на встречу с отцом. Вы огласите избранное Вами имя наследника.
А теперь позвольте подать Вам завтрак.
- Позволяю. – Растерянно произнес Владимир. Он так до конца и не понял происходящего.
                                  * * * * *

- Галина Кирилловна! Галина Кирилловна! Гость из сто тринадцатой…
- Что там опять?! – Над столом начало медленно принимать вертикальное положение дородное женское тело. – Все у тебя – не как у других, Надежда! Ну, говори.
- Этот гость из номера не выходит, на звонки не реагирует. Как мертвый.
- Следи за речью, милочка! Пойдем смотреть твоего гостя. Наверное, с перебору очнуться не может. Они завсегда так…
- Он, вроде, непьющий. Сам так заявил, когда я ему вчера вечером пивка холодненького  предложила…
Машина неотложки, под рев сирены, пересекла городок  по диагонали и на полном ходу влетела в ворота районной  больницы.
После осмотра пациента главврач звонил областному начальству:
- Редчайший случай. Ни какой реакции на внешние факторы. Похоже на состояние глубокого сна. К вам бы его, в область…
- Хорошо! – Получил он в ответ. – транспортируйте к нам. Тут им займемся. Органы оповестили?
- А как же, Игнат Васильевич!
- Ну, пока…
На единственной кровати в маленькой палате неподвижно застыло облепленное разными датчиками тело. Глаза закрыты. Только слабое дыхание  да легкий шум контролирующей аппаратуры подтверждали присутствие  тут жизни, кипучее течение которой на каком-то мгновении зависло, противясь закону движения времени.
В коридоре, возле входа в палату, похожий на боксера-тяжеловеса, бородатый мужчина в бледно-голубом халате объяснял стоявшей перед ним жгучей брюнетке:
- Случаи в практике редкие, но не опасные. Достаточно хорошо изучены. Будем надеяться…
- Когда же он проснется?!
- Этого, уважаемая,  никто точно сказать не сможет. Подача сигнала организму на пробуждение за пределами наших возможностей. Пока.
- Я слышала, что такие сны могут длиться месяцами?
- Бывает, и годами. Да. Но, мы  с Вами будем надеяться на более скорый исход,  уважаемая. – Он тут же обратился к подошедшей медсестре. – Доступ этой женщине в палату свободен в любое удобное для нее время. Отметьте!  
- Спасибо, доктор.

* * * * *

Еще два рослых парня, сошедшие со сцены шекспировского спектакля о принце датском, появились в спальне. Каждый  из них нес в руках подобие   столика для фуршета, сплетенные из каких-то блестящих  веток.  Из-под салфеток, покрывавших столики, доходили запахи горячего  мяса и каких-то ароматных трав. Водрузив столики у изголовья кровати, по знаку старика-лекаря,  парни  устроили Владимира в полу сидячее положение, подложив за спину пару больших подушек, и затем  оба удалились, низко кланяясь.
Когда трапеза была закончена, лекарь обратился с вопросом:
- Вы готовы сейчас пригласить супругу, или…
- Погоди. У меня после болезни что-то с памятью - вроде, она меня на время покинула.
- Такое бывает, барон. Рана была слишком тяжелой… - И опять хитринка промелькнула во взгляде старика.
- Тогда расскажи о жене, о сыне… Я не помню своей жены!
- Не мудрено. Вы были с ней всего несколько дней после набега на земли славянского боярина. Набег был удачным. И казне Вашей прибавление, и воинам добыча. Чтобы не быть совсем битым, боярин и предложил Вам в жены свою дочь, соорудив ей богатое приданое.
- Я согласился?
- Не раздумывая! Такая красавица! А во время похода на славян, в котором вы позволили себе пробыть безвестно более года, Ваш сосед – барон Айрих, захватил Ваш замок и провозгласил себя владетелем всех Ваших земель, понудив Вашу мать признать это право за ним. Но, Ваше славное возвращение все расставило по местам. Айрих  пал в бою. Теперь Ваше право присоединить его владения к своим, так как все наследники уничтожены Вашими доблестными воинами . Правда…
- Что еще?
- Ваша добрейшая матушка распорядилась сохранить жизнь маленькой дочери  Айриха, поручив ее слуге и отпустив на все четыре стороны.
- Она поступила верно! – Владимир облегченно вздохнул, обрадованный тем, что кровавая месть, очевидно, бывшая законом времени, в которое он попал, не погубила жизнь маленькой девочки.
- Слава Всевышнему! Ваша матушка так переживала, ожидая Вашей оценки ее поступка и возможного желания его изменить. Теперь все устроилось.
- Как имя отпущенной?
- Валентина.
- Странно услышать здесь это имя…
- Барон Айрих любил странности.
- Зови жену и сына. Будем знакомиться.
- Да, мой господин. – И лекарь, загадочно улыбаясь, шажками похожими на поступь цапли, вышел за дверь.
Спустя некоторое время от двери донеслось:
- Ваша жена с сыном, господин барон!
Владимир изобразил приветливую улыбку.
- Я жду! Пусть войдут!
В комнату вплыло чудо с ребенком на руках. Владимир никогда не видел таких огромных синих глаз. В одежде именитых женщин средневековой Руси, которую он мог ранее видеть только в исторических фильмах, перед ним стояла сказочная красавица.
«А Вольдемар Троп – не дурак!  - Поневоле подумалось Владимиру. – За обладание такой красавицей можно пойти на любой мир!»
Из-за спины женщины выглядывал немолодой бородач с такими же синими глазами, одетый в яркую красную рубаху до колен, опоясанный широким кожаным ремнем.
- Ты кто? – С удивлением ткнул в него пальцем Владимир.
- Толмач. Переводчик по-вашему. Приставлен доводить до тебя, господин, сказанное моей боярышней.
- Ладно. Побудь пока. Может, потом и не понадобишься.
Та, кто должна была быть всенародно объявлена женой Вольдемара и матерью его наследника тут же обратилась к нему:
- Рада твоему выздоровлению, мой барон! Позволь  представить тебе сына?
В руки Владимира был уложен сопящий комочек, закутанный в дорогие ткани.
Для радости матери он тут же объявил:
- Прелестное дитя! Отличный наследник! Как только лекарь даст согласие, мы соберем пир и я, как установлено обычаями и верой, объявлю тебя супругой, а маленького Эрнста – наследником. Пригласи ко мне мать. Я обсужу с ней подготовку празднования.

* * * * *

Уже много вечеров она проводила у кровати Владимира в надежде, что вот сегодня он откроет глаза и привычно спросит:
- Так, кто чернее – ты или ночь?
Ей так хочется    услышать его голос. Раньше она и представить не могла, как любит этот голос. Теперь часто голос  чудился ей во сне. Она внезапно слышала его в толпе людей на улице.  
А он лежал перед ней необычно тихий и молчаливый. Этот балагур и вспыльчивый спорщик, которого зачастую приходилось просить быть менее эмоциональным.
Непривычно. Даже немного жутковато было ощущение его присутственного отсутствия в реальной ситуации.
Уже в который раз, от этих мыслей, слезы сбегали по ее щекам.
- Ну и когда же ты вернешься ко мне? – Она прижалась лицом к его груди и, не сдерживаясь, разрыдалась.
- Все будет хорошо! – Прозвучал тихий голос за ее спиной. – Поверь мне, Валентина.
Абсолютно незнакомая ей женщина лет пятидесяти от роду, одетая в костюм придворной дамы времен крестовых походов, приветливо ей улыбалась.
- Все будет хорошо. Прости, но так было нужно.
- Нужно? А кто вы такая? Я позову сестру!
- Никого ты не сможешь позвать, пока мы с тобой обо всем не поговорим.
- Так кто же Вы?
- Я? Если считать по разнице во времени, то много раз с приставкой «пра» бабушка твоего супруга.
- Вы в своем уме?
- Вне всяких сомнений. Еще и в твоем. Никто,  кроме тебя меня,  не видит и не слышит. Я для тебя  - как твой сон. Но сон, который связал прочно твоего мужа  с далеким его предком.
- У меня есть выбор?
- Умная женщина. Выбора нет. Я пришла к тебе по  той причине, что стала невольной участницей событий, где твое участие не предполагалось. Вы с Владимиром настолько душевно слились во едино, что твои призывы к нему отсюда мешают ходу возложенной на него миссии.  Какой миссии?  Не оборвать древний род Тропов, потомком одной из ветвей которого станет и он сам.
- Но, почему он?
- На груди Владимира, чуть выше сердца, есть родимое пятно. Это – след раны, полученной его предком. Только тот из потомков, кто обладает этим знаком судьбы, мог быть избран для миссии спасения рода.  Владимир сейчас выполняет эту миссию.
- А потом?
- Потом все встанет на свои места. Он перестанет видеть сны о страшном ранении. А ты просто все забудешь…


Часть 2.

- Делай же что-нибудь! – Встревоженная мать со слезами на глазах кричала в лицо маленькому лекарю. - Неужели род Тропов угаснет?! Мы не можем допустить этого! Он должен назвать жену и наследника! Наши земли снова станут желанной добычей мечтающих стервятников-соседей. Дела
й все, что угодно, но верни Вольдемару жизнь… хотя бы на необходимый срок!
- Я пытаюсь, госпожа. Я пытаюсь… Я проверил уже шесть поколений
Наследников мужского пола. Никто не получил знак исполнителя миссии. Ни у кого из них не оказалось нужного нам родимого пятна.
- Так иди дальше!
- Это не в моих силах, госпожа. Мои возможности ограничены. Я не настолько наделен магической силой, чтобы неограниченно перемещаться во времени и пространстве.
-Что же мы можем?
- Искать сильного помощника.
- В чем же дело? Или уже и на это не хватает твоих возможностей, беспомощный лекаришка? Нет сил установить контакт с собратьями по черному цеху?
- Черному? Сколько света внес Ваш скромный слуга в судьбы двух поколений? Сколько радостных событий произошло с его помощью? Ваш сын еще здесь только потому…
- Ладно! Я взволнована! Мне простительно!
- Есть надежда, госпожа. В краю славян живет нужный нам человек. Он в свите Вашего боярина-родственника.
- Посылай же за ним!
- Я использую другую возможность… Любые посланцы уже не успеют. Я займусь этим сам…

* * * * *

Полуземлянка ведуна располагалась на другой стороне площади перед боярским теремом. Никто в поселении не помнил, когда возникло это немудреное сооружение, ставшее со временем одного цвета с землей, на которой было сооружено. Одно отличие от других имела эта избушка: от ее двери вел деревянный настил прямо к боярским воротам. Явно, хозяин пользовался особым вниманием боярина, поскольку получил такое благо.
В тот момент, когда мы бросили взгляд на эту избушку, там отворилась дверь и за порог ступил огромный, как медведь, мужик с длинной кучерявой бородой, закрывшей до середины груди его белую полотняную рубаху. Над ярко-синими глазами нависали се5дыми козырьками густющие брови. Свисающие концы усов немного не дотягивали до края бороды. Мягкие сапоги тихо ступили на доски, словно не несли на себе это громадное, неуклюжее на вид тело. Слегка шаркающей походкой человек направился к воротам боярского двора. Как только он приблизился, в одной из створ ворот отворилась навстречу калитка. Из нее высунулась голова молодца с льняными кудрями и раскрытым в зевоте ртом. Сдержав зевоту, молодец, вопросил:
- Чего-то ныне раненько, Гордей…
- Знать – так надобно! Боярин Стан не спит уж?
- Ждет. Как это вы, не видясь, договариваетесь?
- Тебе незачем знать. Веди!
Стан восседал на лавке возле уставленного едой стола. В горнице никого более не было.
- Что за спешка, Гордей?
- Гость к нам с часу на час. Большие дела затеваются. Обговорить все надо…

* * * * *

Четвертые сутки Ганс и его спутник, по великодушному соизволению матери Вольдемара, удалялись от злосчастного замка, где почти закончился род Айрихов. Какой-то толмач из свиты славянской боярышни посоветовал держать путь в их края. Там, вроде, смогут найти себе приют у ее отца. Дали им и монет, и лошадей. С той поры и висел у него на груди этот, временами заливавшийся криком, завернутый в ткани комочек, который нужно было спасти. А еще… нужно было чем-то кормить, где-то мыть, менять и стирать пеленание.
Трудно давалась забота о крохотной девочке человеку, не приучившемуся держать в руках ничего, кроме меча и лука. Хорошо, что селения по дороге попадались. Там охающие женщины и помогали решать его проблемы, зачастую, не требуя платы.
Вот и сейчас жена хозяина харчевни унесла куда-то девчонку, не пожелавшую лежать тихо.
Пользуясь свободой, Ганс уплетал горячую яичницу с салом, готовя себя к продолжению пути.
Вдруг, из помещения, куда удалилась жена хозяина, раздался крик наполненный ужаса.
- Сюда! На помощь!
Ганс выхватил меч и метнулся в комнатку, ударом ноги отворив дверь. В помещении была толь ко жена хозяина, ухватившаяся обеими руками за голову и полными страха глазами глядящая на пустую стену.
- Он унес ее туда! – Она указала кивком головы в сторону стены.
- Кто?! – Свирепея, закричал Ганс.
- Какой-то старик… Он выхватил девочку из моих рук и ушел туда. – Она снова указала в сторону той же стены. Только теперь дрожащей рукой.
- Как же он вышел?! – Ганс приставил острие меча к груди напуганной женщины. – Говори, или я проткну тебя этим мечом!
- Не знаю как. Здесь нет другого выхода, кроме того, в который вошли вы.
Ганс огляделся. Действительно, в комнату вела только одна дверь. Маленькое оконце могло выпустить только воробья, или, на крайний случай, сороку. Он выскочил во двор. Никакого движения. Все кони так и стояли у коновязи. Обежал харчевню вокруг. Никаких следов.
Возвратившись к женщине, потребовал:
- Опиши мне этого старика!
Выслушав сбивчивую речь, крикнул своему спутнику:
- На коней!, Мы не меняем дороги!

* * * * *

Владимир по-прежнему был неподвижен. Валентине очень хотелось, чтобы он как-то отреагировал на визит этой странной гостьи из прошлого.
Из прошлого ли? Если она жена и мать барона из германских земель, то как попала в палату этой охраняемой больницы? Почему так свободно говорит по-русски? Все эти чародеи, шаманы, маги, колдуны и прочие мошенники выросли как грибы на постсоветском пространстве. Пользуясь затуманенным сознанием отчаявшихся людей, они фантастически набили собственные кошельки, опустошая их у оболваненных соотечественников, обещая разные невероятные «благотворные» деяния. Но и никто из них не смог бы попасть в палату и возникнуть возле постели Владимира, не отворив дверь. Кто же она – эта женщина? Несла чепуху о том, что Владимир пока выполняет отведенную ему роком миссию в родовом замке предков за тысячу километров от дома и за сотни лет от дня текущего. Что это? Сон?
Она ущипнула себя за мочку уха. Больно! Выходит – не сон. Тогда что? Нужно поверить в ее рассказ о перемещении в будущее для недопущения гибели предка в прошлом? Белиберда какая-то…
- Эх, Володя! Был бы ты в сознании, то хотя бы прояснил мне что-то. Ведь можно умом тронуться. – Больше для собственного успокоения проговорила Валентина. Палата ответила ей ритмичным попискиванием включенной аппаратуры.
* * * * *

Раздался стук в дверь. В горницу заглянул тот самый молодец, что впускал во двор ведуна.
- Хозяин! Там, у ворот какой-то странный человечек Гордея спрашивает. Трясет козлиной бородкой да требует, чтобы все побыстрей.
Боярин кинул взгляд на Гордея и ударил кулаком по столешнице:
- Тащи сюда! Быстро!
- У него там ребятенок какой-то хнычет…
- Ребятенка нянькам! А его – сюда! Живо!
Молодец исчез и, спустя пару минут, ввел за собой того самого лекаря, который, как мы знаем, лечил Владимира- Вольдемара.
Сломавшись в поклоне пополам, лекарь степенно выпрямился и обратился к боярину:
- Боярин Стан! Дочь твоя добилась согласия моей госпожи на передачу тебе в воспитание маленькой сиротки, чтобы одному скучно не было, когда дочь далеко. Год от роду этой девочке. Еще велено было передать тебе, что здоровье ее барона улучшается. Вскоре будешь зван на свадебный пир и на празднование рождения наследника барона Вольдемара. Не позволишь ли, боярин, потолковать наедине с Гордеем о делах кой-каких? Мы с ним воочью впервой столкнулись. Есть о чем потолковать.
Боярин незаметно для лекаря подмигнул Гордею:
- Больно важные вы люди, когда и боярину быть при вашей беседе не следует. Ладно! Идите! Гордей под своей крышей пусть гостей принимает. -. Махнул рукой на дверь. – Идите! Эй! Кто там есть?! Проводите их за ворота!
- Двое чародеев, так бесконечно не похожих друг на друга, откланявшись, покинули горницу…
-   Угадал ко времени. – Гордей дружески похлопал лекаря по плечу, отчего тот чуть не слетел с помоста. – В наших краях со следующей ночи праздник богов начинается. Всякое ведовство силу теряет.
-   Дикий народ. Праздники ночные…
- Ты говори, да не заговаривайся! Дикие! Вы, германцы, не дикие! Кровь льете, как воду.
- Только по законам установленным.  Вам не понять!
- Слушай ты, кузнечик бородатый, еще заговариваться будешь?
Ни с чем отправишься туда, к своим законам! А что тянуть? Шел бы ты, паря, отсель!
Лекарь замер как статуя, с ужасом глядя в глаза Гордея.
- Ты взаправду?