...– Мадам, хотите красиво запечатлеться? – Перед нами маленький, полностью одетый мужчина в кепке, он тащит на себе какое-то треногое фотокамерное приспособление.
Мама мнётся.
– А сколько это будет стоить?
– С такой редкой красавицы, как вы, дамочка, я сделаю почти бесплатно, всего-навсего за рубль с половиной, – фотограф обнажает в улыбке металлические зубы, в которых отражается солнце.
Я ловлю солнечных зайчиков. Красиво!
– Рубль пятьдесят?! – ужасается мама. – Я почти столько плачу в ночь за койку.
– А почему же вы мне сразу не сказали? Я могу вам предложить очень хорошее место подешевле, у моей родной тёти Симы за углом.
– Да нет уж, спасибо. Пошли, – тянет меня мама за руку.
– Дамочка, ну не будьте такая жестокая, ваше чадо желает запечатлеться, – бежит за нами фотограф, – ну хорошо, я уступлю себе в ущерб. Сделаю вам портрЭт за рубль...
Наученная жизнью, мама не останавливается.
– Ну хорошо, вы меня довели: я готов пойти на уступок, если вы такая неимущая... А шестьдесят пять копеек вас удовлетворят?
Мама останавливается.
– Ладно, но ни копейки больше. Вы обещаете?
– Да шо я, какой-то обманщик, чтобы заработать на бедной женщине с ребёнком? За кого вы меня имеете, дамочка? Я – художественный фотограф, спросите, кого хотите, кто такой Мончик с Ланжерона, и вам все ответят...
– Простите, я не хотела вас обидеть.
– А кто обиделся? – смеётся Мончик-фотограф, укрепляя в песке свое трёхногое приспособление. – Так, дамочка, становитесь мне в ракурс. Подломите ножку и... будьте добры, попросите своё чадо, чтобы оно не строило мне такую лимонную физиономию.
– Улыбайся, – подталкивает меня в бок мама.
– Так... застыли в позе как статуи... и ша, – фотограф ныряет под чёрную материю, что-то щёлкает, – ещё раз, сильвупле... Всё, мадам, большое мерси. Завтра будет вам высокохудожественный портрЭт. На этом самом месте...