Взрослая сказка для детей:
+12
(По вере вашей воздастся вам! Впрочем, сказка совсем не об этом!)
Шагал кузнечик-сержант по лесной дороге. Он шел в отпуск из кузнечиковой армии домой к маме, шел и насвистывал веселую песенку. Песенка была про войну и про любовь. Из фильма «Кузнец Васильевич меняет профессию», где лесная дружина царя Грозного отправляется в поход и поет про оставленную под сосной одинокую девушку.
Вдруг кузнечику показалось, что кто-то идет впереди него и тоже поет. Он остановился, поправил свою сержантскую фуражку и закричал:
— Ты кто там такой впереди?
Никто не ответил. Тот, кто пел впереди, замолчал.
— Ты почему поешь мою песенку?
Из травы показалась голова лягушонка.
— Зачем ты орешь на меня? Не видишь, я скачу к себе домой и у меня хорошее настроение?
— Я тоже скачу домой, но песня-то моя! Я первый ее начал петь. Это раз. И она про войну. Это два. А я как раз иду из армии! Это четыре!
— Почемуй-то сразу четыре? Так не честно! Ты что, считать разучился?
— А ты больше не пой мою песенку, понял! Как фамилия?
— Ковошняя фамилия? — Опешил лягушонок.
— Кого ж еще, твояшняя!
— Я Ква-Ква, Квакунчиков, — разволновался лягушонок. — Работаю квампозитором во-он на том Зеленом болоте. Всю жизнь сочиняю песенки. А мамочка стихи придумывает ...
Кузнечик недоверчиво смотрел на лягушонка.
— Да-а, странно как-то получается. Ты, Квакунчик, кто у нас по гороскопу?
— Утром был водолеем! У нас все-все водолеи, кроме старухи Жабульки. Она сама не помнит, когда родилась. А так, мы все февральские.
— Выходит, стихи к моей песне придумала твоя мама?
— Так точно, товарищ сержант! — обрадовался лягушонок.
— А музыку, стало быть, ты?
Ну да, я папе обычно мелодию наквакиваю, а он из нее потом ноты делает.
Кузнечик задумался.
— Выходит, это вовсе не моя, а твоя песня?
— Ну-у, я ведь ее сочинил, чтобы у всех было хорошее настроение и была сила лес защищать. Значит, песенка и твоя, и моя, и всехняя! Ты извини меня, что я пел ее громче тебя!
Сержанту показалось, что он встретил самого беззащитного лягушонка в своей жизни. Он сел поудобнее на ольховый листик, поправил хлястик на своем подбородке.
— Если кто-нибудь вздумает тебя обижать, сразу скинь мне эсэмэску, понял?
Квакунчиков шагнул к сержанту и вытянулся перед ним:
— Так точно, товарищ командир!
— В армии меня научили защищаться от хулиганов и прожорливых чужебродцев, не уважающих наше братское лесное племя, — добавил сержант, не поднимая головы и не обращая внимания, что лягушонок стоит по стойке "смирно".
— А у вас и оружие имеется? — робко спросил Квакунчиков, ослабив в коленке правую ногу.
— А как же! У меня оружие имеется всегда! — отрезал сержант, — пилки, лопаты, ножики, острые коленки! До армии я не умел ими пользоваться! Но сейчас угу-гу! Короче, я буду тебя защищать, а ты сочиняй песни, и тогда мне будет веселей громить чужебродцев. А когда у тебя станет много песен, и я не буду успевать их спеть за целый день, я начну раздавать их друзьям на Дни рождения!
Лягушонок согласился. Ему было две недели от роду и роста он был такого же, как и бравый сержант-кузнечик. Только потолще.
— А у тебя есть жена? — вдруг спросил Квакунчиков и покраснел.
— Мне все равно мама не разрешает. Сказала, вот вернешься с армии, пойдем с тобой на соседкино поле за невестою. Ну а ты почему не в армии?
— Обычай у нас такой... Еще когда головастиком был, родители меня обручили. Сказали, что как только хвостик у меня отвалится, то должен жениться. Любишь, не любишь невесту, а никуда не денешься. А я, — лягушонок склонился к самому уху сержанта, — я девчонок терпеть ненавижу!
— Ну, это я тебя понимаю. Чувства знакомые. — По взрослому ответил Кузнечик. — Почему же ты не в армии до сих пор? Косишь, что ль? Под зайца?
— Обычай у нас. Женатых в армию не берут.
— Понятно, — сказал кузнечик, — но ничего не понял.
— Папа говорит, что повезло мне , есть, мол, на том же соседкином болоте одна девчачья симпатичная личность! Представляешь, какой ужас! Упасть не встать! А давай я тебя с нашей лягушачьей страной познакомлю! Мы там все под одной фамилией, Квакунчиковы. Только бабка Жабулька не помнит свою фамилию. И никто не помнит даже, как она родилась и была ли вообще головастиком! Представляешь! Наверно, старуха всегда жила на болоте и не умрет никогда! Ха-ха-ха-ха...
Друзья от душе посмеялись.
— Вот это да! — Восхитился кузнечик. — Древняя бабулька! Как панцирь на черепахе! Но я старых уважаю. Прапорщик у нас в части служит такой же, еще с царя Гороха! Смешные они, конечно, эти старики, но такие зануды, молодым жить от них прохода нет! — он поправил бляху на ремне, демонстрируя другу военную выправку.
— Так точно, капитан! Ну что, пойдем теперь знакомиться с моей огромной семьей? — закричал Лягушонок.
— Пойдем! — согласился кузнечик, сурово помахав своими боевыми усиками. — Надеюсь, особы женского полу у вас имеются.
Друзья, напевая песню, попрыгали в сторону Зеленого болота, где жило большое семейство Квакунчиковых. Лягушонок прыгал озорно, нисколько не скрывая своей радости. А Кузнечик хоть и радовался не меньше своего друга, но прыгал не высоко и очень сдержанно:
Зелёною весной
Под старою сосной
С любимою Кузнечик прощается,
Он песенку свистит
И нежно говорит
Не плачь, не плачь, Маруся-красавица
Маруся молчит и слёзы льёт,
От грусти болит душа её.
Ква-ква-ква, из ясных глаз Лягуси
Сыпятся кваки на траву-ууу…
Ф.И.
