...Я ведь уже признал, что пытаться схватить это загадочное «что-то» клешнями интеллекта – занятие совершенно бесперспективное. Мышление – слишком грубый и неуклюжий инструмент, чтобы оно могло иметь дело с этим. О нём можно сказать, что это не убеждение, не мысль, не ощущение, не эмоция. Это неописуемое, первично данное Значение того, что ты есть и ты таков, каков ты есть. Оно дано не снаружи, а изнутри – снаружи всё лишено этого Значения. Это очень тонкий, почти невыразимый аспект внутреннего опыта самосознания. Нечто такое без слов, что больше, чем всё то, что составляет некую интегрированную целостность каждого отдельного «Я». Если всё-таки попытаться его выразить – это некое бессловесное послание к «Я» от Истока всего – что твоё «Я» тоже родом Оттуда. Причём послание не в смысле какой-то периодической инъекции (извне ли, изнутри ли) в твоё сознание, а в смысле некоего постоянно присутствующего свидетельства. Оно всегда, на протяжении всей жизни с тобой, когда ты в сознании, только его интенсивность может быть в разные моменты различной.
Это что-то такое, что в отдельных обострённых вспышках кажется ещё глубже и даже подлиннее, чем личное субъективное «Я», – оно кажется даже чем-то сверхличностно или гиперличностно объективным. В такие моменты раскрывается живой и несомненный опыт того, что «Я» – это просто место выхода во мне туда, где обитает нечто большее. Можно назвать его мистическим, если угодно.
На самом деле ничего сверхъестественного в нём нет. Я бы сказал, как раз наоборот, оно-то для человека и является самым естественным в его природе. В то же время это то, что поднимает человека над своей природной составляющей, вообще над всей остальной природой. Это чувство изначального, чувство Истока, назовём его так, знакомо каждому, особенно в детстве (о чём я ещё буду говорить). Но у кого-то оно выражено сильнее, у кого-то слабее, а у кого-то – совсем еле заметные проблески. Которые к тому же заглушаются всё больше по мере взросления...
