Мамыко Галина.
Рассказ «Зверьки в коконах».
...– Говоришь, совесть была мерилом жизни? А то, что Союз был страной несунов, и тащить с работы считалось в порядке вещей? С этим как? Впрочем, какое сейчас это имеет значение. Я вчера вернулся оттуда. А мог и не вернуться. И, наверное, ты на это рассчитывал, когда ставил подпись под этой иудиной бумажкой? Неужели ты так и не понял, для какой цели ты был ей нужен? Только не говори, что вы любили друг друга…
– А зачем ты вообще вернулся оттуда, с этой твоей войны, а? Ну и торчал бы там, глядишь, быстрее на том свете встретились бы.
– Видишь костыль? Если бы не ранение, я бы продолжал воевать... может быть.
– Может быть? Ага, ты сказал «может быть»! Значит, убедился в нелепости своего безумного патриотизма? Я правильно тебя понял? А?! И для этого понадобилось лезть туда и убивать? Убивать, чтобы прозреть?!
– Давай не будем. Сейчас всё это уже не важно. Ничего не важно. Ничего. Ни в чём нет смысла. Ни в чём. Лишь когда видишь смерть, тогда понимаешь, вот что важно. Перед лицом смерти нет ни своих, ни чужих, все одинаковые. Когда я тащил того хлопца на себе, он был ещё жив. Это я стрелял в него. А потом он сказал: «Слухай, ми з тобою вчилися в одній школі. Пам'ятаєш, ми разом грали у футбол?». И я поверил ему. И было неважно, что он ровесник моему сыну. Я тащил его километра два, думал успеть, в больницу. Перед тем, как умереть, он сказал: «Господи, помилуй мене, о, який же я був дурень»… Что говорить. Никто не хочет войны. Никто. Но есть те, кто ненавидит всех нас, неважно, из России мы или с Украины. Они есть. И они ненавидят нас, а почему? Они боятся.
– Кто – они-то? И чего им нас бояться? – сказал старик.
– Понятно, кто. Те, кто руководит этими процессами, а ещё есть их марионетки, ну, те, кто им подыгрывает... Они боятся нашей силы духа. И вообще нашей силы. Нашей веры. Вот это я понял. Там, эти человеки, что бегают с автоматами и делают друг в друга «пиф-паф», они не знают, что к каждому из них приделаны верёвочки. За эти верёвочки дёргают, и человеки бегут, стреляют, кричат… Их заставили поверить, что они ненавидят друг друга. Вот что. Это моя философия. А там не нужна философия. Но и бомбы там не нужны. Потрібна не философия, а нормальная жизнь. Русским не дают нормальной жизни там, на востоке. Вот что. Если бы не ополченцы, там уже орудовали бы националисты. Фашизм хотят искусственно навязать всей Украине. Но народу это не нужно. Вот что. Мне жалко украинцев, тех, простых. Но я шёл воевать не с ними. Я шёл воевать с фашистами. А встретил «звичайних хлопців», и не только украинских, по ту сторону баррикад полно и тех, чьи предки всегда считались русскими, вот что страшно. Их кинули в кипящий котёл. Там полная каша. Там варят кашу из русских и украинцев. И приправляют перцем из огнемётов...