Ямшанов Андрей.
Рассказ «Незнакомец».
...Случай возник в абхазском секторе зон безопасности и ограничения вооружений. Возвращались войсковым «Уралом» со стороны Поцхоэцери, куда доставили очередную смену бойцов на Ингурскую ГЭС. Пришлось втроём ютиться в кабине водителя-сержанта. Прапорщик Юрий сопровождал солдат на миротворческий пост. Попутчик был новичком в этих местах, приходилось отвечать на его многочисленные вопросы, что было, в общем-то, нетрудно. Говорили об Ингурской ГЭС, в окрестностях которой во время войны не свистнула ни одна пуля. Воюющие понимали: случись что со станцией, Ингури унесёт с собой в море по половине Грузии и Абхазии одномоментно. Об огромном тоннеле в горных пластах местности, что отводит часть вод реки от основного русла. Об управлении этим гигантским сооружением, зажатым отрогами Кавказского хребта: понятным по-советски, но абсурдным сейчас, после территориального размежевания: ГЭС находилась в Грузии, а рубильник от неё – в другом государстве.
Машина тащилась словно на сдачу в утильсырьё. С одной стороны, это было неплохо – где как не здесь оценишь красоту незнакомых широт: дымчатый горизонт нежился в голубой истоме, а по земле бежала широкая волна кустовых роз. С другой – точила мысль об обманчивости красоты на войне: кустовые розы росли на россыпях стреляных гильз, милые дворики селений таили сотни ждущих своего часа мин.
А дальше произошло непредвиденное – водитель прозевал поворот, сбился с пути и, повинуясь собственной навигационной мысли, по косой погнал машину по виртуальному азимуту – мимо какой-то деревни, заросшего травой поля… Прапорщик не спал. Он тотчас извлёк из планшета маршрутную карту и стал вместо руля вертеть её перед носом. Замер на секунду и возопил:
– Сержант, стой! Здесь мины!
Водитель дал по тормозам, и все трое впечатались в лобовое стекло. Машина встала. Встала и мысль о необходимом предприятии. Водитель, похоже, сжигал себя в каком-то кающемся подвывании, пассажиры в злобе раздували пепел по округе. Скорее ответственность перед профессией, нежели провидение, подсказала бывшему технику инженерно-сапёрного батальона Юрию выгрузиться и ступить на раскалённо-шипящую лаву травы. Осторожно затворил дверь кабины, осмотрелся. Затем погрузился в карту и сообщил, что метров как триста едем по минному полю. И ещё. Жёлтых на ней значков, какие обозначают окружившие машину мины, настолько много, что разговоры о спасении жизней становятся неактуальными. Оптимистом оказался.
Трудно, невыносимо ощущать себя в ситуации, когда отсутствует выбор. Он, конечно, где-то есть, крутится рядом, но мозги заколодило, и всё богатство вариантов счастливого решения сводится к дрожащей единице. Делать нечего – стали сдавать машину задним ходом. По оставленной ранее на траве колее. Колёса ещё не сделали и оборота, как вдруг возле «Урала» возник бородатый человек с бегающими, предвкушающими глазами. Вот уж точно – чёрт из табакерки! Улыбающийся чёрт – зубы скалит. Из местных, надо полагать…
Незнакомец покрутился возле грузовика, заглянул в кабину, сплюнул в траву:
– Я знаю. Давай выведу. Спасибо скажешь…
