Если бы я хотел охарактеризовать себя, я бы не называл своего имени. Оно не имеет никакого значения. Я бы не описывал, как я выгляжу. Если честно, я понятия не имею, как выгляжу. Я бы не перечислял черты своего характера. Мой характер – штука переменчивая, и он во многом зависит от пропорций химических элементов в моём организме. Я изменяюсь с каждым мгновением. Вот сейчас, к примеру, меня становится меньше. Что-то важное выветривается из меня и поднимается вверх. Я чувствую дуновение ветра, я слышу стрёкот сороки и гудение литосферных сил под землёй. Или всё это мне только кажется.
Если бы я хотел охарактеризовать себя, я бы рассказал вам о своей мечте. Она настолько же проста, насколько несбыточна. Большой и светлый мир. Свежесть зелёной травы, прохлада выстиранного белья, шарканье подошв прохожих. Глубокое «гав» собаки, рёв мотора мотоцикла и смех соседского ребёнка. Прозрачные рваные облака, мерцающие лучи солнца, бледный плевок луны. Всё, о чём я мечтал, всё, к чему так стремилось моё естество, было заключено в холодном квадрате окна. Обрамлённый деревянной рамой мир был надёжно спрятан от меня за стеклом, как какой-то экспонат в музее.
Всё началось очень просто, если не сказать обыденно. Моя мама взволнованно выпрыгнула из нашего убежища, и до меня донёсся её тонкий голос, полный тревоги. Там был и человеческий голос. Сиплое прерывистое бубнение. Занавеска отдёрнулась, и на секунду меня ослепило светом. В проёме торчало лицо. Выпученные глаза, гнилые зубы. Меня обдало несвежим дыханием. Стало страшно, и я попятился. Женщина кого-то звала. Всё это время мама вилась у неё в ногах и неуёмно кричала. Женщина пнула её. Мамин голос сорвался и зазвучал по новой. Показалось ещё одно лицо. Круглое, вздутое, бородатое. Наши взгляды пересеклись, и это лицо потупилось.
– Чо ти їх не потопив?! – кричала женщина.
– Всіх потопив. А цей такий красівий. Диви: четирьохцвєтний. Він щастьє приносе.
Костлявая рука женщины сгребла меня и всучила мужчине.
– Шоб завтра його тут не було!..