Песня о старом доме

Под парусом добра и надежды

        Библиотекарям России

Хранители мудрых наследий,
Грядущего дня маяки,
Вам буки, и азы, и веди
Глаголют из каждой строки.

В метафорах вечных и скорых
Под отблеск вселенских зарниц
Я плавал в такие просторы
Под парусом книжных страниц!

Спасибо вам, стражницы слова,
Что жив самоцвет языка!
Хоть княжит над миром бедово
Сундучное право замка.

Пусть рынок наживою бредит,
Где грех отыскал свой приют,
Но азы, и буки, и веди
С бумажных страниц восстают.

И снова малец осиянный
Откроет божественный том,
И рухнет тот мир окаянный
Где бесы ликуют гуртом.

И снова откроются вежды.
Короста от глаз отпадёт,
Коль парус добра и надежды
У мыса познания ждёт.

* * *

Подмерзают осенние лужи,
У крылечка поленница дров.
Скоро. Скоро над крышей закружит
Голубиная стая снегов.

Я вернулся,
Встречайте родные!
Стол накройте, чтоб празднику быть.
Знал я земли и страны иные,
Только родину не с чем сравнить.

Вот опять сквозь крестовые окна
Вижу я в предвечернем дыму,
Как мороз прихватил ненароком
В опустевшем саду бузину.

Будет сердцу назавтра утеха.
Будет жарко натоплен мой дом.
Дверь открою – сияние снега!
Вся Отчизна в проёме дверном.

Песня о старом доме

Опустело крыльцо под весёлою белою вишней,
Заколочены рамы. Пустынно кругом.
И оторванной жестью бьёт о воздух беспомощно крыша,
Как весенний подранок перебитым крылом.

Горла труб водосточных пересохли от горя и жажды.
Птицы в небе высоком летят и летят.
К молодому хозяину возвратятся былые надежды,
И заставят однажды помолчать у крыльца.

Молодого хозяина будет мучить далёкая память,
Зов родимой земли и весенних певучих полей…
Печь гудела в ночи, и металось по горнице пламя,
Словно сняты уздечки с горячих и рыжих коней.

Прошлогодняя осень ни в чём не хотела скупиться:
Вязли в лужах дожди, и дорога была тяжела…
Но сегодня весна! И хозяину только за тридцать.
Под весёлою вишней стоит молодая жена.

На лесах новостроек хозяину мнилась дорога.
У дороги – деревня и дом на краю…
И его ли вина, что ходил он со временем в ногу.
Пел в бараках те песни, что нынче уже не поют.

Не печалься, изба,
Дай приют воробью и вороне…
Скоро вишня на плечи привадит себе соловья…
По великой стране в городах из стекла и бетона,
Словно белые скалы, вырастают твои сыновья.

* * *

…Пасётся конь, звенят его поводья.
Вчерашний ливень травы зализал.
Луна ползёт с крутого небосвода,
Тяжёлая, как поздняя слеза.

Трава к себе неудержимо манит,
И, спохватившись, перепел кричит.
Горит костёр. Пасётся конь в тумане,
А я пасу колхозные бахчи.

Мне было лет без малого десяток.
А дым пожарищ детство обкорнал…
Стоял июль. Был год пятидесятый.
Но, кажется, не кончена война.

Ещё мы ждали без вести пропавших.
Ещё-то жили мёртвые они…
И над травою ягодой пропахшей.
Ещё молчали вечные огни…

Костёрик мой уже нахохлил перья.
Внизу, в овраге, ручеёк продрог.
Устало спит притихшая деревня
На перекрёстке четырёх дорог.

Вот огонёк у сельсовета канул.
Боюсь я тишь дыханием спугнуть.
Деревня спит, лохматые туманы
До подбородка зябко натянув.

Войной ли, громом, словом непотребным
И ты, рассвет, её не напугай.
Деревня спит, лицо закинув к небу,
И снится ей огромный каравай.

Пусть я малец, и толку-то – лишь гонор,
Но заслонил бы тёплую собой.
Вот в эту ночь перехватила горло
Любовь к России – резкая, как боль.

Уж засветлели заводи речные,
А я стоял, не вытирая щёк.
И в небе звёзды таяли ночные,
И, словно голубь, бился родничок.

Первозимок

Первый снег – весь мир в обнове!
А где голо и сквозит.
Ветка тонкая в ознобе
Небу низкому грозит.

Зябко людям на морозе.
Зябко зверю по лесам.
Снег на поле греет озимь.
Я у печки греюсь сам.

Распушило хвост павлиний
По всей горнице тепло.
Я смотрю, как тёмно-синий
Льётся свет через стекло.

Как сквозь память-паутинку.
Сквозь оттаявший глазок,
Вижу тонкую тропинку,
По тропинке – сапожок.

Вижу – вот она, деревня!
Три избёнки на бугре.
Над избёнками деревья,
Словно чернь на серебре.

Песня для себя

Что-то нынче песня не поётся?
Обещает время холода.
Наклонюсь с ведёрком над колодцем,
Под рукой расступится вода.

Камыши да ржавая осока,
Возле брода стынет колея…
В роднике, под берегом высоким,
До чего же светлая струя!

До чего же сладкая водица,
Химии коварной вопреки.
Зверь придёт и птица насладится
У истока сгубленной реки.

Будет звон небесных колокольцев,
Паутинки тихая струна…
Расплескав полуденное солнце,
Я достану истину со дна.

И забуду время потрясений
Под напев сухого камыша.
С красотой природы предосенней
 Русская аукнется душа.

Встрепенётся за глухим заслоном,
Чуть коснувшись медленной струны…
Чистый звук я отниму у звона,
Украду мелодию струи.

Там, в конце берёзовой аллеи,
В жарких бликах белого огня
Будет песня… Песня пожалеет
На просторах родины меня.

Про берёзу и деда Архипа

У берёзы тело бело – росы чистые пила,
Потому, знать, сладко пела за работою пила.

Серебром чернёный комель, никнут ветки рыжие.
Дед Архип, который помер, здесь любил посиживать.

Как, бывало, в полдень жаркий, пьян от жизни без вина.
Дед Архип набьёт цигарку самосада-деруна.

И, дымок пуская в небо, разговор такой ведёт:
«Век кончается, как не был. Жизнь – не дёготь. Жизнь есть мёд».

Было дело! Гнев – не милость! Другу – друг, а враг – врагу.
Кровь горячая дымилась на ошпаренном снегу.

В уши всякое набилось: речь пустая и резон…
И душа не удивилась, уходя за горизонт.

Две начищенных медали да последний в крышку гвоздь…
Горько бабы причитали, как в России повелось.

На ветру закат был розов, и клубилась пыль вдали.
Гнулась дедова берёза по-сиротски до земли.

Зять наутро верным глазом всё прикинул наперёд:
«Вот ветвистая, зараза, свет на грядки не даёт!»

И вошло железо в комель, и струился чистый сок…
Долго-долго будут корни рыть суглинок и песок.

Вешним, солнечным денёчком, когда льдины на плаву.
Тихо скатится с пенёчка капля светлая в траву.

Песня

Плетёная уздечка,
Весёлый коновал…
Конь за деревней речку,
Прощаясь, целовал.

Был коновал нетрезвый,
Моршанский жёг табак,
Железом по железу
Гремел машинный парк.

Конь за деревней плакал,
К воде губами льнул.
Холодный месяц плавал,
Цепляясь за волну.

В осеннее ненастье
Ветла не зацветёт…
Кому, какое счастье
Подкова принесёт?

Над ржавою осокой,
потупившись, стою.
Всё сохнет, сохнет, сохнет
Речка по коню.

Песня про осень

Кончилось нынче лето –
Не повернуть назад.
Листья на голых ветках,
Как птицы на проводах.

Слетают они. Слетают.
Кружатся на воде.
Как поздно теперь светает!
Как пусто теперь в гнезде!

Ах, звонкие рощи июня!
Листов предрассветная дрожь…
В каких ты краях, певунья,
Перышком щегольнёшь?

…Уходила милая –
Не воротить следа…
С неба льётся стылая
За воротник вода.

После грозы

Сквозь вселенские рваные тучи,
Над притихшим селом,
Надо мной
Вдруг прорезался солнечный лучик,
Дотянулся до тверди земной.

Осветил он разломы оврага.
Отразился в струе родника,
И запела знобящая влага,
Загудела струной у виска.

Оборвётся, коль будет, где тонко…

Запылали в небесном огне
Закоулки мои и потёмки.
Непролазный терновник на дне.

Пусть удача со мной разминулась,
И промчалась, надежды круша…
Белым лебедем вдруг обернулась
И расправила крылья душа.

* * *

Перед радостью или бедою,
Перед новым неведомым днём,
Ночь остудит водой ледяною
Снег, сияющий чистым огнём.

Не гляди на январское пламя!
День сгорит, не оставя следа…
Лишь минувшего светлая память
Просочится песчинкой со дна.

И, когда из глубин изначальных
Хлынет тьма, заливая закат,
Обожжёшься слезою случайной,
Хоть и не был ни в чём виноват.

Не убил никого, ни зарезал,
Не украл, был с родными – родным…
Отчего же под сердцем железо?
Отчего же в глаза мои – дым?..

Порожняк

В этом доме, где бьют посуду,
Где прокуренный воздух тяжёл,
Пропивает хозяин рассудок,
Упираясь ладонями в стол.

В доме, словно бы вынесли вещи.
Запустения страшный знак.
И несётся по жизни поспешной
Громыхающий порожняк.

Приметы весны

Солнце светит, как в день зарплаты.
Рассыпается чей-то смех.
Под ногами размокшей ватой
Расползается вешний снег.

Улетайте дела-заботы,
Дымом в праздничный небосвод…
В старом парке скворец залётный
На весь город один поёт.

Он поёт, запрокинув голову.
Крылья, как на ветру пальто.
Только в этом машинном гомоне
Разве песню услышит кто?

Вон старуха идёт с авоськой,
Вон мамаша ведёт мальца,
Разодетые в куртки броские –
Два разбойника-молодца.

Человек, что не знает края,
Лбом упёрся в пивной ларёк,
А студентка средь луж порхает,
Словно бабочка-мотылёк.

И бегут. И снуют. И катятся.
Жизнь отмеряет всем сполна.
Безмятежная,
В красном платьице.
Смотрит девочка из окна.

Праздник света в феврале

        Свет неприкосновенный, свет неприступный.
               Н. Клюев

Блестящий день, блестящий иней.
Как рашпиль крепок лёд…
Ещё снегов бесшумный ливень
Февраль над городом прольёт.

Ещё настанут дни иные,
И ветер вышибет слезу.
Из-под сугроба, как живые,
Жгуты стальные проползут.

Автобус скор, и путь не длинный…
Понуро голову клоня,
Пройдёшь по улице родимой.
Рукой от ветра заслоняясь.

Ветёлка зябкая, нагая
Всплеснёт безмолвно у крыльца,
И не узнает дорогая
В холодном полыме лица.

И не ответа. Ни привета…
На стук никто не поспешит…
Ну, а пока что праздник света,
И радость чистая души.

Про залётку

Какие дни! Какие были ночи!
Казённый ватник на одном плече,
А на другом залёточка хлопочет…
Она о чём хлопочет и зачем?

Не ведал я, хотя вовсю старался.
Она старалась, голову кружа.
В те времена я верности боялся,
Как в сумерках случайного ножа.

Весёлый мот. Дыры барачной житель.
Хмельной монтажник, – улица, держись!
И вдруг с плеча: «Ах, вы мне расскажите,
Какие виды держите на жизнь?».

Что ей сказать? Какие к чёрту виды!
Мне не построить даже шалаша.
Прости, залётка! Ничего не выйдет,
Коль о звезду порезалась душа.

Луна стоит над головой, как шапка.
Промчалась, сгинув, звёздная метла.
От рук залётки нестерпимо жарко.
А полночь потрясающе светла.

Приметы зимы

        1
Осень – тучи серые
Все дожди рассеяли.

        2
Мир засыпан в роздыми
Голубыми розами.

        3
Снег ложится, стелется
На мороз надеется.

        4
Ходит ветер по земи,
Накрывая озими.

        5
…Проходила давеча
В белой шубке заячьей.
Лаской или силою
Поцелую милую.

Позднее свидание

Винцо, – а всё же – Бахус,
Сердец сближает пыл…
Был губ твоих тяжёлый август,
И слов горчащая полынь.

Я здесь не гости, но и не дома.
Смолк лист в предчувствии росы,
И тянет свежестью с балкона,
И клонят к полночи часы.

А на дворе ещё не август,
И мысли тянутся к семье…
Давай нальём заморской влаги
За тех влюблённых на скамье.

Им хорошо под тенью клёна,
Ночная светит глубина.
А паренёк ещё зелёный.
Ещё зелёная она.

Не говори слова пустые.
Слезу поспешную не лей.
Мы вместе что-то упустили
В бездумной юности своей.

Я, тихо мелочью позвякав,
Уйду, лишь вспыхнет горизонт.
Твоя учёная собака
Мне руку преданно лизнёт.

 

 

 

(в начало)

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за февраль 2015 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт продавца»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите каждое произведение февраля 2015 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.