Ощутить ноль

Как видим, субъективная статистика вполне пригодна для использования её в качестве связующего звена между чувственным и «сверхчувственным» восприятием, а причина явлений, названных здесь «субъективно достоверными», выходит за рамки того, что принято считать «физическим миром». Согласно текущей парадигме, другого не существует, и причину любых событий в нашем мире можно «потрогать» или измерить приборами – не сейчас, так потом, по мере развития технологий. Тем не менее, специфика «субъективно достоверных» явлений требует привлечения принципиально иных категорий, несводимых к «физическому» в научном понимании. И если говорить о «смене парадигмы» не очень абстрактно, то она, по всей видимости, подразумевает смещение статуса метафизики от отвлечённой философии к науке, способствующей решению определённых задач. Прежде всего, это выведет на новый уровень социологию, ведь существует принципиальная разница между обществом, в котором эти знания общедоступны, и обществом, представители которого даже не имеют представления о скрытых метафизических «механизмах», регулирующих их социальное поведение (или эти представления настолько размыты и искажены, что подобные «знания» скорее вредят, чем помогают).

Проведение параллели между соотношениями виртуальное-реальное и физическое-метафизическое здесь весьма показательно, однако имеет свои ограничения, из-за которых далеко не ко всем особенностям поведения нашего мира применима компьютерная терминология. Так, например, технологии виртуальной реальности не позволяют «прикрутить» новый орган чувств, хотя и могут успешно манипулировать пятью данными человеку от рождения. Или, скажем, добавить к цветовой модели RGB ещё один базовый цвет. Естественно было бы предположить, что там, где творят «игрушки» вроде нашей, такие возможности доступны.

Современный уровень представлений позволяет вполне определённо говорить о т.н. «квантовом компьютере», крутящем «движок» этого мира. Так, например, можно провести аналогию между спином частицы, принимающем, как это ни странно для оси вращения, лишь два дискретных положения в пространстве, и неким элементарным информационным битом. Похоже, что экспериментируя над частицами микромира, мы таки добрались до мельчайших «пикселей» материи.

*Забегая немного вперёд: если учесть, что главные манипуляции этими «пикселями» мы совершаем с помощью мозгов, а не приборов, то будет гораздо проще разобраться с тем, что мы тут наэкспериментировали – как в области научных разработок, так и на уровне социальных явлений.

С некоторых пор физикам приходится сталкиваться с вещами, неописуемыми человеческим языком (и даже привычным научным), поэтому им приходится придумывать новые понятия, такие как декогеренция, рекогеренция, спутанные состояния и другие, довольно туго состыковывающиеся с представлениями об «объективности» нашей реальности. Не могу назвать себя специалистом в квантовой физике, зато могу с уверенностью утверждать о том, что «декогерировать», «рекогерировать» и «спутываться» умеют не только элементарные частицы, но и вполне макроскопические объекты. Так, человек своими мыслями может притягивать (собственно говоря, он только этим и занимается по жизни) те или иные события, объекты, других людей. А как только теряет с ними непосредственный контакт, они «рекогерируют» обратно, в «пространство вариантов», и «лежат» себе там спокойно, пока он их снова не «декогерирует», настроив соответствующим образом «параметры мысленного излучения».

Непонятно? Вот и мне тоже. Могу лишь констатировать факт, то есть озвучить статистически достоверный результат: то, что происходит со мной и вокруг меня, во многом созвучно с моими мыслями, настроением, отношением к миру. Бывает и наоборот – мир оказывает воздействие, настраивая мои параметры «в принудительном порядке», инициируя соответствующие мысли и настроения, нажимая на «кнопки» моих субъективных предрасположенностей. Считать эти вещи случайностями не позволяет всё та же теория вероятностей – стало быть, существует вполне ощутимая связь между внешним и внутренним, и, наблюдая её, возникает естественное желание во всём этом разобраться.

Основные сложности связаны с отсутствием понятийной базы, способной адекватно интерпретировать эти взаимосвязи. Первым источником, который помог мне хоть как-то сориентироваться (в том числе, сохранить целостность «крыши»), стал для меня «Трансерфинг реальности». В текущем контексте Вадим Зеланд заслуживает внимания, прежде всего, наукообразием изложения. «Наукообразием» в хорошем смысле. Ведь рассмотрение метафизического аспекта бытия существенно ограничивает, если вообще допускает применение формальных методов, поэтому способ объяснить эти вещи общедоступным языком, без привлечения хитрых философских систем, заслуживает внимания сам по себе. Кроме того, эффективность трансерфинга подтверждена широкой аудиторией.

Впрочем, я больше о квантовой физике, которую связывает с трансерфингом представление о т.н. «пространстве вариантов», интерпретация которого столь же проста, сколь и всеобъемлюща: там есть всё, что было, есть и будет. Любое событие, независимо от его сложности – будь то происшествие с отдельно взятым человеком, жизнь целой страны или всемирная история – заведомо там содержится, как бы подсвечиваясь «фонариком» нашего сознания при переходе из потенциально возможного к реально происшедшему. Ну а что именно происходит, зависит от выбора каждого из участников этих событий. Учёные называют его «гильбертовым пространством», и в отличии от «обычного» оно не содержит фиксированного числа измерений, поскольку это ограничение не позволило бы, скажем, вместить такую чудовищную с точки зрения информационной ёмкости абстракцию, как «все возможные варианты развития человечества».

Неужели никак нельзя обойтись без привлечения столь громоздкой до неприличия сущности? Всё зависит от того, насколько вы хотите углубляться в эту область. Большой практической пользы от такого занятия всё равно не будет, а вот мозги набекрень съехать могут. В общем, тема – на любителя, и если вас не привлекают подобные игры разума, можете перескочить на следующую часть, где... собственно, те же игры разума, только затрагивают они не столько «техническую», сколько «этическую» сторону вопроса.