Новелла о Вале: Книга Несоответствий (№12)

Начну с того, что о первой работе Светланы Клигман в «Новой Литературе» я уже писала в одной из критических статей. Поэтому увидеть анонс ее второй работы в списке ожидающихся публикаций было особенно интересно. Тем более, новеллу. Тем более, с таким названием. Собственно, именно «такое название» позже побудило меня озаглавить статью «Книга несоответствий». И вот почему.

Встречают, как известно, по одежке. Такой одежкой от литературы служит, конечно, название; особенно, для изданных в интернете, то есть не имеющих обложки. «Рассказы Вали городские да были деревенские» – одежка для меня чрезвычайно привлекательная. Во-первых, сразу конфликт, да не один, а два: «рассказы/были» и «город/деревня». Хм, интересно. Во-вторых, ритм, да не простой, а этакий былинный, эпический, из старины, а это значит, жди как минимум стилизации. Хм, очень интересно! А может, в этом названии кроится тонкая ирония; может, это игра с читателем? Хм, я абсолютно заинтригована! Это не какое-нибудь бледненькое номинативное названьице, это настоящий заголовок! Вот такие обещания я читала в нем, встречая работу, но… то ли я прочла неверно, то ли автор одел текст в неподходящее платье.

Конфликта, кажется, здесь нет никакого. Хотя справедливости ради скажу, что в каждой части новеллы, конечно, можно найти свою проблематику: вот детские мечты сталкиваются со взрослыми реалиями, но благополучно находят компромисс; вот курочку жалко, но кушать, как известно, хочется всегда; а вот, вообще, анекдот на тему противостояния внутреннего голоса и его хозяйки. Но ни один из этих «узлов повествования» не претендует на место серьезного конфликта. И уж тем более, не раскрывает того, что обещал заголовок. Несоответствие.

Стилизации или некой аллюзии на былинность и эпос тоже не нахожу. Но опять же справедливости ради скажу, что определенная стилизация все же есть; как я понимаю, автор хочет, чтоб текст звучал просто, этак по-народному, чтоб можно было уловить и деревенские корни, и незамысловатость детской речи. И все бы ничего, если бы во фрагменте «Внутренний голос» эта стилизация не превратилась в отдающую пошлостью, грубоватую фамильярность, в голый быт.

«Как-то в четверг, после работы, договорились они с девчонками в сауну сходить – попариться, намазаться медком да в бассейне повизжать, ну и, само собой, поделиться самыми что ни на есть свежайшими новостями. Сидят они, расслабленные, все в меду, а подруга Танечка и говорит: «Слушайте сюда, девочки! Я ведь это – знаю теперь, что такое «внутренний голос». Ну типа как в книжках пишут: «И тут внутренний голос ей сказал…» – мне тоже сказал…» – Таня гордо всех оглядела. Катя ей: «А чё сказал-то?». «Угу», – поддержала Катерину Валя и слегка толкнула Танечку локтем, мол, продолжай давай, милая, не томи. «Ну в общем так, – торжественно, как всегда, начала Таня, – собираюсь я, значит, на день рождения к этому… да чёрт с ним, всё равно не знаете. Оделась, причесалась, макияжик навела, стою, значит, в зеркало на себя, красивую, любуюсь, и вдруг голос в голове: «Не ходи!»…»

Искренне полагаю, что подобных сцен более чем достаточно в повседневной жизни; я устала от них и не хочу читать их в художественной литературе. Что касается героини, то после таких пассажей теряется всякая связь с чувствительной девочкой Люшей, больше нет ни лирики, ни философичности, ни тонкости. Поэтому в «Ко-ка, девушка городская» я уже не удивляюсь, встречая фразу «Ох, и ржали же все!»… И даже если это стилизация, то все равно – несоответствие.

А если по большому счету… Мои взгляды на искусство широки, ведь мы пережили постмодерн, а это многому учит. Но все же я уверена, что книга всегда пишется с какой-то целью, она что-то говорит. Литературу не создают просто, чтоб написать, или от нечего делать. (Создают? Но литературу ли…) О чем говорит новелла Светланы Клигман? Как читатель, я не могу ответить на этот вопрос. Взросление (или, наоборот, не-взросление) человека – нет; как я уже говорила, в определенный момент связь двух героинь, девочки и женщины, совершенно теряется. Жизнеописание – нет; слишком мало эпизодов, слишком бледные акценты, да и цельность опять же отсутствует. Драматизм не прописан, ирония слишком очевидна. Поэтому по прочтении читатель во мне растерян и ощущает пустоту…

Но закончить хочу на позитивной ноте: один из фрагментов новеллы, полагаю, в полной мере может существовать как самостоятельное художественное произведение. Это, конечно, «На-Ножках». Совершенно светлое, цельное, тонкое повествование; добрый рассказ, которому веришь. Как критик я понимаю, что Светлана Клигман, вероятно, хотела написать такую же – тонкую, светлую – новеллу о том, как добрая девочка Люша продолжает смотреть на мир с искренним участием и интересом, хотя и глазами взрослой девушки Валентины. Так ли это? Если так, то, возможно, стоит попытаться преодолеть критичное в данном случае несоответствие между замыслом и его реализацией?