ВОВАН и Дакука

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за декабрь 2021 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 1 час 13 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Как известно, на войне выжить можно – была бы охота жить. Хотя, конечно, нередко получается наоборот: выживают как раз те, кто ждёт смерти. В мирной жизни жить – по большому счёту! – значительно труднее, чем на войне – выживать. А выжить на войне можно, выжить нужно, ведь что бы ты там себе ни говорил, как бы ни был уверен в своей личной победе над смертью, а умереть ты всё же очень боишься, Дакука, брат. Однажды ты очень хорошо понял это – вот когда лежал за низким заборчиком, в который били пули, во дворе какой-то там ср. школы №13.

Дакука с десятком тяжелораненных лежал за низеньким каменным забором во дворе ср. школы с нехорошим числом и смотрел, как заплывает под мелким дождичком след протектора, выбитый когда-то в разомлевшей груди асфальта колесом грузовика. Транспорт за ними так и не пришёл, а теперь уж точно не придёт – бой, похоже, сейчас шёл по всему городу. Была б сейчас рядом сестрица Алёнушка, сказала бы: «Не пей, не пей водицы из протектора, братец Дакука, грузовичком станешь». А Дакука всё ж таки взял бы и испил водицы из хренова протектора, обернулся бы грузовичком и повёз Аленушку и всех раненых своих за тридевять земель, за синие леса и высокие горы, куда подальше – туда, где не стреляют. И выдал бы, может быть, Алёнушку за Кощея, не так уж он и страшен, есть вещи пострашнее – снайпер, например, или там мина.

И всё было бы не так уж плохо, пока по ним не стали бить оттуда из пушки, от угла, из ворот пожарной части. Они, видно, думали, что тут залегло боеспособное подразделение, а тут лежал один Дакука с десятком раненых – тех, кто не смог уйти. Вот ещё Максимкин куда-то запропастился, и Дакука без него чувствовал себя сиротливо очень. А может, те, в пожарной части, и ничего не думали, а просто заметили что-то или почувствовали, и теперь так это, для профилактики, методично сажали снаряд за снарядом в школу и рядом, всюду, где им казалось подозрительным, ведь им же никто не отвечал! Они уже подожгли здание текстильной фабрички через дорогу напротив и вот теперь принялись за школу. Ещё минут пятнадцать-двадцать такой «профилактики» – и ты там уже, где одни бурундуки только на лошадях и ездят. Прилетел ещё снаряд, ударил в стену, разбрызгав кирпич. Дадука сжался, вжал лицо в колени, обхватил руками голову.

Когда снова поднял лицо, рядом, привалившись к заборчику, сидел на корточках Макс Петрович и безмятежно курил. У ног его лежали: гранатомёт, подсумок с гранатами, автомат Калашникова, другой автомат Калашникова, за пазуху было понапихано рожков. Как он все это допёр, подумал я.

– Ильич, ты в Бога веришь? – спросил он, задумчиво сбросив пепел сигареты себе на ладонь, а потом сдув его.

– Не знаю, верю ли я в Бога, – сразу отозвался я, – но ангелы есть, это точно. Но ангелы с нами, это точно, ангелы возле нас. Они, конечно, не всё время с нами, они приходят и уходят, когда захотят. Как рассказать?.. Ну вот, к примеру, сидишь на пороге балконной двери в своей комнате, на закате, и вдруг чувствуешь это – что в комнате ангел. Что комната за твоей спиной вдруг...

Снаряд прошиб стену, внутри здания ухнуло, хряснуло, из окна второго этажа вывалился и отлетел, как спугнутый ангел, клуб белого дыма. Кажется, им удалось наконец зажечь и школу. Максимкин слушал, сосредоточенно подувая на уголёк сигареты, наверное, слушал.

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в декаре 2021 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: