"Криминалистика". Две повести и один рассказ

На чтение потребуется четыре часа | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск

 

 

 

В завершение этого дня мне пришлось решать проблему спущенных двух колёс, так что до дому я добрался далеко за полночь. Я был вымотан и угрюм. Навалилась такая тоска, что я долго ворочался в постели и не мог заставить себя уснуть. Моя уютная однокомнатная квартирка, которую я так любил привычной холостяцкой любовью, вдруг показалась мне мрачной камерой-одиночкой. Сходство усиливала решётка на окне – квартира располагалась на первом этаже, и в своё время, едва заселившись, с учётом криминогенности, я первым делом установил надёжную эту защиту из железных перекрещенных арматурин. Впервые со времён ждущей чего-то молодости меня начали одолевать давно забытые мысли. Зачем нужна моя работа? Зачем нужна моя жизнь? Зачем я один?..

А ведь как я радовался, когда по смехотворной цене удалось приобрести эту квартиру! Как сейчас помню перепуганную физиономию того пройдохи-риэлтора, который загремел ко мне под следствие по заявлению обманутых вкладчиков его жилищно-строительной авантюры. В сущности, он легко отделался – благодаря моему тонкому профессионализму. Можно сказать, судьба преподнесла нам обоим подарок. Взаимовыгодный. Мне вообще везёт на людей, которые так или иначе во мне нуждаются... Но сейчас меня вдруг резануло отчаяние: всё это не то, не то! Чего-то в моей жизни не хватает. Чего-то очень важного, главного.

Я лежал, смотрел в периметр окна, – а там, за решёткой, чернела непроглядная ночь, и желтый клён влажно блестел в свете одинокого бледного фонаря...

Зазвонил телефон – так неожиданно, что моё сердце заколотилось, кажется, на весь город. Я бросился к трубке – и не ошибся в предчувствии.

– Я вас разбудила? – Аллочка задыхалась. – Вы представляете, он не вернулся домой! Уже второй час ночи, а его всё нет! Не знаю, что и думать, я очень боюсь, мне страшно!

– Успокойтесь, Алла Анатольевна, успокойтесь… – заговорил я как можно внушительней, попутно прикуривая нервную сигаретку. – Скорей всего, ничего страшного. Всяко бывает. Тем более, в его ситуации...

– В его ситуации? В какой ещё ситуации? Вы на что это намекаете?!

Я крякнул и, мысленно съёжившись, пояснил:

– Да я, в общем-то, не намекаю. Говорю вам, как есть. Вы же сама совсем недавно читали его признание, собственноручно подписанное. Ну что же вы, посмотрите правде в глаза. Мы же с вами взрослые люди. Он вполне мог, так сказать, задержаться...

Тут она совсем вышла из себя, кинулась в экскурс по своей семейной истории, начиная с первых цветов и кончая трудным возрастом дочери, у которой с учёбой «буквально завал». Причём, вещала так трагедийно и в таком обвинительном тоне, будто это непосредственно я виноват в перипетиях её мучительной женской судьбы. Её повесть пылала таким жаром, что очень скоро ухо моё раскалилось, и я отвёл трубку подальше, чтоб не оглохнуть. В заключение она изрекла:

– Мне кажется, я вам плачу́, для того чтобы иметь возможность обратиться в любое время. Найдите его. Сделайте же хоть что-нибудь!

По правде говоря, от милейшей Аллы Анатольевны я пока не получил ни копейки, но в такой тревожный момент обсуждать с ней суетное показалось мне неудобным. Я пообещал что-нибудь предпринять. Но – что? Что что я мог сделать для этой обезумившей женщины? Во втором часу ночи. О господи, а с утра – на работу!..

Ну, разве только – позвонить на центральный пульт дежурного по городу, представиться собственным именем, с указанием звания и кода подразделения, и попросить, не в службу, а в дружбу, бросить круговой клич тормознуть машину такого-то номера. Недолго мрачно поразмышляв, так я и поступил.

Не успел я, позёвывая да почёсываясь, дошлёпать до туалета, как вновь ожил мой телефон, и дежурный по городу сообщил, что заявленная в розыск машина успела уже засветиться – аккурат незадолго до нашего разговора. С холодком неприятного совпадения я поинтересовался, что с водителем. Как оказалось, ничего особо ужасного – банальный пьяный залёт. В некотором смысле, Алла Анатольевна могла спать спокойно. Мне осталось уточнить место задержания и отправиться на соответствующий пост ГАИ.

 

*   *   *

 

 

Уже в дороге я сообразил, что вполне мог бы отзвониться заказчице и на этом умыть руки. Пусть сама разбирается со своим драгоценным. На кой чёрт мне всё это сдалось? Однако я уже проделал значительную часть пути, и поворачивать назад было обидно. Мной овладела злая решимость человека, который дал себя втянуть в заведомо провальную авантюру, но не имеет возможности остановиться, пока не доведёт дело до конца. Моя машина ревела мотором и поглощала дорогу с упругим шипением недавно отремонтированных шин. Между прочим – за мой счёт. Халявный бензин отрыгнулся расплатой за шинмонтаж. Ладно, подумал я, доставлю Аллочке загулявшего Коленьку, как она и хотела. Получите, распишитесь, оплата по факту – наличными!..

Я лихо домчался, и осадил машину у самых ног постового гаишника. На его удивлённом лице воссияла радость предвкушения поживы. Мне пришлось его огорчить, предъявив служебное удостоверение. Минуту спустя разочарование оказалось взаимным: я был не тем, с кого можно содрать деньжат, а он не смог мне предъявить субъекта моей охоты. Машина Коленьки мирно покоилась в отстойнике рядом с пикетом, но вот её задержанного по закону хозяина след простыл.

– Так вы его отпустили?!

– А на кой он мне? – флегматично ответил хозяин дороги. – Машина задержана, документы у меня. На размышления я дал ему час. Мне тут всё равно торчать до утра. Вернётся – поговорим. Не вернётся – его проблемы.

– А что, здорово он был... того? – полюбопытствовал я, щёлкнув по горлу.

– Да не то что бы... Но, с запашком. Отпираться не стал.

– А он был… один?

– Да. Свидетелей не было, – уточнил, озираясь, инспектор с легким прищуром настороженных глаз.

Я прикинул, сколько времени нужно не очень пьяному человеку, чтобы найти деньги и вернуться обратно, и заключил, что за час он вполне может управиться. Правда, если он вернется домой, то проделанная мною работа канет в пустую. С другой стороны, оставался мизерный шанс, что он не отважится заявиться с такой проблемой к жене, и обратится к какому-нибудь другу. Или – к собственной, скажем, заначке, которую прячет, скажем, у себя на работе. В любом случае, был смысл подождать – раз уж я припёрся сюда среди ночи и поспать уже вряд ли удастся.

Двоюродный мой коллега оказался парнем гостеприимным. Пригласил меня внутрь пикета и угостил кружкой горячего чая, за которым рассказал несколько анекдотов из серии «про гаишников». Я вежливо улыбался, и ответно поведал хохму из криминальных баек. Когда анекдоты иссякли, а чайник остыл, инспектор спросил, не желаю ли я чего-нибудь покрепче, чем чай. Я отказался, так как был за рулём. Он захихикал. Я уточнил, что уважаю закон, а он рассмеялся совсем уж безудержно, так и затрясся всем своим затянутым в форму салом – словно это было самым остроумным из всего, что мы с ним наговорили, коротая время в приятельских посиделках.

Напоследок, видимо, чтобы не остаться в долгу по поводу отпущенного задержанного, он показал мне протокол о нарушении ПДД, в котором имелось письменное объяснение того самого нарушителя, которого мы оба, с разной степенью нетерпения, дожидались.

Я тут же узнал этот почерк. В своё оправдание Коленька написал:

 

Не считаю себя виновным, так как ехал, не превышая скорости, не пересекая сплошной и не создавая никому помех, так как дорога была пуста. Кроме того, факт моего алкогольного опьянения считаю недоказанным, так как запах изо рта ещё ничего не значит. Для установления истины требую экспертизы, а пахнуть от меня могло чем угодно, так как за 10 мин. до этого я целовался с любимой женщиной, которую подвёз до дому после ресторана, где нас накормили отравой, которая могла вызвать у меня проблемы с пищеварением.

 

Н. И. Сусликов

 

Я у инспектора поинтересовался, что он собирается делать с протоколом, если нарушитель вернётся в соответствии с договоренностью. Инспектор ухмыльнулся, взял двумя руками листок и чуть было не разорвал, но я успел его вовремя остановить. Я деликатно вытянул у него протокол и попросил подарить мне это свидетельство. Он насторожился и как будто даже вспотел. Тогда мне пришлось признаться ему, что, во-первых, я обожаю работать с документами, а во-вторых, этот протокол мог бы занять достойное место в моей коллекции самых разных бумажек по расследуемому делу, из которых уже складывается история вполне-таки детективная. Инспектор продолжал недоверчиво кривить нос, в размышлении поворачивая его, словно флюгер, то в одну сторону, то в другую. Мне ничего не оставалось, кроме полного раскрытия своих немногочисленных карт. Из внутреннего кармана я достал сложенный вчетверо полиэтиленовый файл, развернул и последовательно выложил перед инспектором две предшествующие улики: чек из ювелирного магазина и выдранную из ресторанной книги страницу. Третьим номером я пристроил протокол. Инспектор внимательно со всем ознакомился.

– И впрямь детектив, – заключил он, посмеиваясь. – Так и быть, мне не жалко, дарю.

Мы вышли на улицу. Нас обняла сырость и тьма. Дорога, ярко освещённая линией фонарей, глянцевито блестела всеми трещинками и пупырышками, а дальше, в обе стороны от пикета, растворялась, мутнела, полностью исчезала в тумане. Машин не было. Город спал. Время ожидания истекло.

Вдруг ожил мобильник. Это была, конечно же, Аллочка.

– Ну что, вы нашли его? – спросила она тревожно.

Из этой реплики для меня следовал вывод: дома её благоверный не появлялся.

– Пока нет. Но, кажется, я иду по следу.

– По какому ещё следу? Что вы мне морочите голову? Где он?!

– Видите ли… – замялся я, вглядываясь в мутную даль. – Мне удалось обнаружить его машину, но самого его нет. Ни в машине, ни в обозримом пространстве.

– Что с машиной? Она цела?!

– Не волнуйтесь вы так, с машиной всё в порядке. Уверен, в скором времени объявится и владелец.

– Вообще-то, это я владелица, слышите?! А он – только так, катается за мой счёт. И возит всяких потаскух... Ну так где вы нашли машину? У подъезда её дома? Вы думаете, он у неё, у этой шалавы?

– Ну... трудно сказать наверняка… Вообще-то машина стоит не у подъезда, а, скорей, на стоянке. Тут много всяких домов, но все они довольно-таки далеко. Ничего более определённого пока сообщить не могу.

– Ждите у машины! Дождитесь эту мразь, слышите?! Арестуйте его, посадите, расстреляйте! Верните его мне!!!

После сеанса связи мне показалось, что туман сгустился ещё больше, а ночь поглотила последние остатки спящего города. Я огляделся на пятачке единственного светлого участка перед самым постом ГАИ, который казался метеоритом, мелким осколком планеты, парящим в чёрном вакууме вселенной. Я взглянул на часы... М-да…Так ждать можно и до рассвета...

– В какую сторону он хоть пошёл?

– Туда…– Инспектор махнул полосатым жезлом.

– Я, пожалуй, потихоньку за ним поеду. Попробую перехватить по пути. А вы, если он объявится, позвоните, пожалуйста, мне.

– Лады, – пообещал он, принимая мою визитку и пряча в карман.

Я сел в машину, завёл мотор.

– Только это... – попридержал инспектор. – Если он достанется вам, деньги пополам. Договорились? Протокольчик-то я вам – подарил.

– Лады, – ответил я ему в тон.

Туман дрогнул и под рокот мотора, клубясь мохнатыми космами, призрачно и угрюмо поплыл мне навстречу.